Он натужно улыбнулся.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила Юля.
— Надо мной тут столько ритуалов провели, что я почти уже выздоровел.
— Как нога? Ты ее ощущаешь?
— Я сегодня впервые за много дней пошевелил пальцами. Кара сказала, что если сегодня чувствительность вернется, то на ноги встану.
— Я рада за тебя, — ответила Юля и почувствовала пристальный взгляд. Она резко обернулась — у двери стояла Кара и внимательно разглядывала ее.
— Как спалось, девочка моя? — спросила она.
— Со мной все хорошо. И с Деймоном, похоже, тоже. У него появилась чувствительность в ноге.
— Иди в дом, я его осмотрю, нам лишние глаза тут не нужны. Я пошлю за тобой, когда управлюсь.
— Я поняла, спасибо, — сказала Юля и вышла из помещения.
На улице были все участники похода. Алаоис зачем-то разжигал костер, Валентин и остальные носили сухие ветки.
— Зачем костер? — спросила Юля у мужа.
— Оленину принесли свежую, хотим зажарить мясо на костре. Что сказала Кара?
— Сказала, что сама меня позовет, когда осмотрит Деймона.
— Как он? — равнодушно спросил Валентин.
— Кара действительно опытная знахарка. У него все будет хорошо.
— Я говорил, но мне важно, чтобы она помогла моей жене, а не какому-то беглому преступнику.
— Валентин! Он не преступник.
— Ты так его защищаешь, что даже странно.
— Мы поговорим позже. Я поднимусь к себе.
Юля присела на огромную кровать и закрыла глаза. В ее голове был сумбур. Все смешалось, перепуталось, сбилось. Она не понимала, где истина, где ложь. Что произошло в ее жизни? И еще она почему-то очень боялась оставаться наедине с Карой. Ее глаза проникали Юле в душу, словно рентген. Она видела ее насквозь. А если Кара поймет, что что-то не так? Что тогда ей делать? Куда она пойдет, если семья ее выгонит? Как попасть обратно? Водопад? Все дело в нем? Но ведь Юля не упала в него в своем времени! Тогда все было бы проще. Это бы и был портал домой, но тут все наоборот. Видимо, не в водопаде дело. Юля вздрогнула, услышав стук в дверь.
— Кто там? — испуганно спросила она.
— Вас зовет госпожа. Она в библиотеке. Пойдемте, я Вас провожу, — сказала молоденькая девушка, заглянув в комнату.
В библиотеке было прохладно, хотя в печке, напоминающей современный камин, потрескивали дрова.
— Садись, Юлиана, — сказала Кара, указав рукой на свободное кресло. — Расскажи, что с тобой приключилось. Валентин мне ничего толком не сказал.
— Я и сама не знаю. Очнулась без памяти на берегу, вокруг меня были люди. Много людей. Я ничего не помнила.
— Ничего?
— Абсолютно, — сказала Юля, решив, что упоминать о прежней жизни не стоит.
— Хорошо. Лица тоже ничего не напомнили? Ты сказала, что над тобой наклонились люди.
— Нет, я не вспомнила никого, даже Лиззи.
— А как оказалась в водопаде тоже не помнишь?
— Нет. Вся моя память подчистилась до того момента, как Валентин вытащил меня из воды, и я открыла глаза.
— Это очень странно.
Кара встала и протянула руки к голове Юли. Она долго водила ими вокруг ее головы, дотрагивалась до волос, что-то шептала на гэльском. Потом протянула Юле бокал и попросила выпить. Юля поняла, что сейчас в дело пойдут травы. Вот этого она и боялась! Под влиянием гипноза она могла рассказать все, что на самом деле с ней произошло.
— Что это? — спросила Юля.
— Трава. Она помогает при провалах в памяти. Это сильное средство, оно должно помочь. Выпей.
Юля поняла, что деваться ей некуда, и она выпила горькую настойку. Больше она ничего не помнила, так как впала в странный сон, где снова была в Москве, со своими родителями дома, где они отмечали Новый год. Только мама была очень грустная, отец с ней отказывался разговаривать, а телефон подозрительно молчал.
— Иди, моя дорогая, отдохни, — услышала Юля голос Кары. — Тебе нужно часок поспать. Служанка тебя проводит.
Юля встала и пошатнулась. Ноги ее не слушались. Она оперлась на руку девушки и медленно пошла к выходу.
— Позови мне Валентина после того, как проводишь госпожу, — сказала Кара служанке. Тон ее голоса не предвещал ничего хорошего, но Юля уже его не слышала.
* * *
— Ты звала меня, Кара? — спросил Валентин, заглядывая в библиотеку.
— Проходи и садись, — тихо сказала бабушка. — Сегодня прискакал утром Верт. Он сказал, что лагерь англичан в двенадцати милях отсюда. Настроены враждебно. Отправляют лазутчиков, которые выспрашивают, выведывают все наши настроения.
— И что делать?
— Вам нужно уезжать отсюда. Незачем тебе с ними встречаться. Они еще лэрдов не трогают пока, но за твоей спиной твои друзья.
— Хорошо. Я понял. Долго не задержимся. Ты только Юлиане помоги и поправь ее здоровье, мы сразу отбудем.
— Волнуешься за нее?
— Конечно, это же моя жена.
— Это не твоя жена, — спокойно ответила Кара.
В библиотеке воцарилась тишина. Даже поленья стали трещать не так громко. Валентин побледнел.
— Что ты такое говоришь? Что все это значит?
— Это кто угодно, только не твоя жена. Эта женщина со странным прошлым. Поэтому она ничего не помнит. Но не помнит она только прошлое с тобой. Она лжет, когда говорит, что полностью потеряла память. У нее была другая жизнь. Я не совсем понимаю пока, в чем дело, но повторяю — это не Юлиана.
— Кара, ты можешь ошибаться.
— Ты знаешь, мой дорогой, что я никогда не ошибаюсь. И в этом все дело. Понимаю, ты смущен и не знаешь, что делать дальше. Не заставляй ее вспомнить что-то. Она не вспомнит. И она не больна.
— Тогда кто это? И где моя Юлиана?
— Я не знаю.
— Как же эта женщина оказалась в одежде Юлианы в водопаде? Кого я вытащил? Я ведь прыгнул сразу за ней, когда она оступилась. Нет, такого не может быть!
— Я еще раз повторю, что не понимаю, в чем дело. Помочь прямо сейчас я не могу. Мне самой нужно что-то понять. Оставь ее здесь. Пусть поживет у меня. Я за ней понаблюдаю, а ты соберешься с мыслями. Тем более, что вам нужен план нападения, вот и займись этим.
— Я не смогу. Как мне теперь жить? Где моя жена?
— Перестать ныть, как маленькая девчонка. Разберемся. Я обещаю.
— Так мне стоит уехать?
— Непременно.
— Ты уверена, что мне нужно ее оставить тут? Может, напрямую с ней поговорить и заняться поисками своей жены? Я ведь столько времени потерял!
— И что ты ей скажешь?
— Я не знаю. Я уже ничего не понимаю.
— И более того, я не рекомендую вообще кому-либо сейчас об этом говорить.
— Ты имеешь в виду
