«Нэт, наверное, тоже сейчас любуется вечерней зарей с крыльца дома Кэтлен, — подумал Мэтт, зная, что братец каждый вечер наведывался туда всю эту неделю. — Его подбитый глаз, без сомнения, вызвал сочувствие Кэтлен». Да, Нэт отлично умеет использовать любую ситуацию с выгодой для себя. Обольстит Кэтлен сладкими речами, обхождением, манерами. В этом Нэт очень искусен, ему не составит труда покорить девичье сердце.
Брат ни за что не скажет Кэтлен всей правды. Он не признается, что Мэтт однажды поймал его у реки, когда тот пытался изнасиловать индианку. Не поведает, как несколько лет назад сделал матерями-одиночками двух женщин на перевале и как первая утопилась в реке, когда Нэт отказался жениться на ней, а вторую вышвырнули из дома, когда он наговорил, будто девушка спала одновременно с несколькими мужчинами и, следовательно, ребенок еще неизвестно чей. Нэт тогда и его пытался убедить в этом, за что получил фингал под глаз, ибо Мэтт знал: Джуди была только с братом и ни с кем другим.
При мысли об этом Мэтт сжал кулаки. Тогда Джуди Перкинз уехала в Нэшвилл. После того как родные отвернулись от нее, Мэтт помог девушке деньгами, но она не смогла жить со своим позором на перевале и, родив ребенка, покинула родной край. Перед отъездом Джуди попросила Мэтта найти приют ее маленькому сыну.
«Я не смогу позаботиться о нем, не зная, что ждет меня в чужом городе, — сказала на прощание Джуди, поглаживая лишенную волос головку младенца. — Помоги, Мэтт, ты же можешь. Возьми мое дитя».
Мэтт не смог отказать, видя отчаяние и растерянность молодой матери. Он отвез малютку к Руби, содержательнице дома терпимости, находившегося в десяти милях от перевала, и попросил ее вырастить мальчика. Сердце Руби было таким же большим и добрым, как и она сама, и Мэтт не сомневался, что отдает мальчонку в хорошие руки.
С тех пор прошло уже три года. Мэтт навещал маленького Самюэля так часто, как только мог. Именно к нему он и направлялся сейчас.
Июньский вечер был так душен, что Сатана буквально застыл на месте, лишь иногда подергивая шкурой, чтобы отогнать мух. «Неужели хлынет дождь?» — подумал Мэтт, глядя, как в небе собираются тяжелые тучи. Не желая попасть в грозу, он торопливо пришпорил коня.
Уже примерно через час разгулялся ветер, протяжно завывая среди ветвей деревьев, а вдалеке послышались громовые раскаты. Да, определенно стоило ждать дождя.
Впереди замаячили огни Городка, когда небо прорезала вспышка молнии и прямо над головой Мэтта прогрохотал гром. К тому времени, когда он въехал во двор платной конюшни, хлынул проливной дождь. Поставив жеребца в стойло, Мэтт под потоками воды кинулся к крыльцу дома терпимости.
Войдя в душную, прокуренную комнату и стараясь не обращать внимания на тяжелый запах затхлого пива и немытых тел, он начал пробираться к двери, ведущей на половину проституток. Собравшиеся почтительно расступались, приветствуя его: только тот, кто не знал «Большого Мэтта», осмелился бы встать у него на пути.
За дверьми комнат, расположенных вдоль узкого, тускло освещенного коридора, слышался скрип кроватей и глухие удары сливающихся тел. Мэтт постучал в последнюю дверь в конце коридора и услышал, как по полу зашлепали босые ноги, дверь распахнулась и на пороге возникла Руби Джентри.
— Мэтт! — глаза женщины радостно вспыхнули. — Ты пришел специально проведать меня, или тебя завернул сюда дождь?
— Я пришел специально проведать тебя и мальчика, — тепло улыбнулся в ответ Мэтт, входя в апартаменты Руби.
— Жаль, но мальчонка спит. Он так расстроится, что не повидал дядюшку Мэтта. Ведь только и разговоров что о тебе.
— Тогда можно хотя бы взглянуть на него, на спящего?
— Конечно, я бы разбудила его, но, боюсь, он так разволнуется, увидев тебя, что потом мне понадобится не один час, чтобы снова уложить мальчугана в кровать.
Они тихонько вошли в маленькую спаленку. У стены стояла узкая кровать, к низу которой было приделано высокое ограждение, для того чтобы спящий трехлетний малыш не вывалился на пол. Мэтту так хотелось погладить курчавую головку Сэмми, но он боялся разбудить парнишку.
— Тебе не кажется, что его волосы стали темнее? — прошептал Мэтт.
— Да. С каждым днем мальчик становится все меньше похожим на своего никчемного отца. Такой славный мальчуган! Я верю, что он не будет таким, как Нэт.
— Можешь не беспокоиться: я этого не допущу, — все так же шепотом заверил Мэтт.
Они прошли через спальню Руби и вернулись в ее гостиную. Женщина достала из буфета бутылку виски, налила Мэтту стакан, затем осторожно поинтересовалась:
— Каковы твои планы насчет мальчика? Я очень люблю Сэмми и, поверь, с удовольствием оставила бы его у себя навсегда, но публичный дом — не место для ребенка.
— Да, конечно, ты совершенно права. Но я еще не придумал, как поступить. Знаю, что звучит нелепо, но, тем не менее, продолжаю надеяться, что какой-нибудь счастливый случай решит эту проблему. Я мог бы взять мальчика к себе — Полли позаботилась бы о нем, — но не хочу, чтобы Сэмми даже близко подходил к Нэту.
Мэтт поведал Руби о том, как его брат пытался изнасиловать индейскую девушку.
— Не знаю, чем и помочь маленькой Рэн. Я чувствую себя в какой-то мере ответственным за случившееся, ведь Нэт — мой брат. Бедняжка ужасно напугана и теперь боится всех мужчин, а вскоре она готовилась выйти замуж.
С языка Руби сорвался поток непристойной брани.
— Больше я не пущу сюда Нэта. Не знала, что он насильник. Я не допущу, чтобы кто-то плохо обращался с моими девочками. Что касается Рэн, то ты вряд ли сможешь ей чем-то помочь. Если ее муж окажется порядочным человеком, то скоро она сама поймет, что не все мужчины — ублюдки и среди них есть и хорошие, как ты, например.
— Я? «Черный Мэтт»? — усмехнулся Мэтт. — Не такой уж я и хороший: люблю и выпить, и покутить.
— Но ты не обижаешь женщин, а именно это имеет для меня первостепенное значение.
В уголках глаз Мэтта разбежались морщинки.
— Не могу представить, чтобы тебя обидел мужчина, — улыбнулся он.
Взгляд Руби неожиданно стал жестким и суровым.
— Был один такой, правда, давно — мой муж. День, когда он околел, попав в снежную бурю, стал самым счастливым в моей жизни.
В комнате воцарилась тишина. По холодному взгляду Руби Мэтт догадался, что она вспоминала свои прошлые тяжелые дни. Он откашлялся, заерзал на стуле, напоминая о себе. Руби вздрогнула и устремила на Мэтта безучастный взгляд.
— Я изрядно устал, подружка, хочется поесть и отдохнуть. У тебя ведь найдется комната, где я бы мог прилечь на пару часиков?
— Прилечь одному, разумеется? — лукаво спросила Руби.
