19.7.59.
Вчера провела день в очень красивом живописном и даже экзотическом месте - на взморье, при впадении Гагарки в залив. Низкий, поросший ольшаником берег, широкая в этом месте река, впадающая в море, длинная песчаная коса или дамба, в отдалении - Кронштадт, а ближе - причудливо изрезанные очертания фортов. На том берегу Гагарки - бело-синий деревянный обелиск, памятник погибшим в Отечественную войну морякам.
Раскладушку поставили в лесочке, в этих маленьких насыщенных птичьим гомоном и пронизанных солнцем джунглях. Спала Машка долго, побила все рекорды: 2 часа 15 минут.
Мама и тетя Ляля купались. Наслаждался, бегал, нырял, приносил из воды палку Синдбад. А Машка ничего этого не видела и не слышала: спала как убитая...
* * *
Вчера вечером Машка спросила у мамы:
- У солнца мама есть?
- Есть, Машенька, да.
- А что она делает?
Машина мама растерялась:
- Я не знаю, Машенька, что она делает.
- А я знаю.
- Ну, что?
- Варенье варит.
Папе это очень понравилось: солнцева мама летним вечером варит малиновое варенье!..
* * *
Читали "Белочку и Тамарочку". На картинке мама этих девочек выглядывает из окна. Маша хорошо знает, чья это мама. Но говорит:
- Это моя мама.
- Как твоя? У тебя же есть мамочка.
- Нет, моя!
- А что же мы будем делать с нашей мамочкой? Белочке и Тамарочке отдадим?
- Нет!
- А как же быть?
Подумала и говорит:
- У меня три мамы.
По-видимому, хотела сказать: две.
* * *
А позже, обнимая маму, сказала ей на ухо:
- Мамсиночка... дружочек мой!..
* * *
Сегодня опять чудесный летний день. Проснулся за окном Машка:
- Па-апа-а-а! Идем гимнастикой заниматься!
Вскочил, откинул занавеску - стоит, задрав головку, голенькая, простоволосая, в одних красных сандаликах.
Через пять минут вышел в сад. Машка бежит навстречу:
- Папа! Папа! Иди, посмотри! Божья коровка!
Действительно, на цветке сидит очень нарядная божья коровка.
И началось:
- А мама у нее где? Мама - корова? Большая? Да?
- Нет, Машенька.
- А где она живет? Она с муками живет? (То есть с мухами.)
20.7.59.
Занимались гимнастикой вперемежку с игрой в прятки. Между прочим, на этой несложной игре проверяется мера Машкиного ума. До сих пор она прячется по способу известной длинноногой птицы, обитательницы пустыни. Та хоть голову под крыло прячет. А Машка закроется каким-нибудь фиговым листком, станет за кустиком или, скажем, за гамаком и кричит:
- Ищи меня!
Всякий раз приходится разыгрывать пантомиму. И всякий раз, когда "находишь" ее и ахаешь, она заливается ликующим смехом.
Игры она меняет на ходу. Сегодня играла в прятки, вдруг выбегает из-за куста, протягивает руку:
- Здрасти.
Я уже понимаю, в чем дело.
- Здравствуйте, Марья Алексеевна!
- Садитесь чай пить.
Я присаживаюсь на корточки, пью понарошку чай. Говорю:
- Сахара мало.
- Нет сахара!
- Как нет?
- Не привезли магазин.
Откуда это? Кажется, это уже давно не проблема - сахар. А в Машкиной игре сахар - дефицитный товар. Говорит:
- Потом дядя привезет сахар. И картошку привезет. И огуйчики привезет. И ягоды привезет.
* * *
Ну, до новой тетрадки, Маша! Доброго тебе здоровьица!
ТЕТРАДЬ ПЯТАЯ
21.7.59. Разлив.
В хороший солнечный день въезжаем мы в новую тетрадку. Только ветерок сегодня - выше среднего.
А вчера день был еще лучше. Ходила - с мамой и тетей Лялей - на взморье. Позже туда приехал на велосипеде и папа. Маша спала в обнимку с мамой - прямо на земле (на одеялах, конечно). Спала сравнительно недолго: минут сорок. Потом они с папой ходили собирать цветы. С наслаждением продирались сквозь пахучие заросли - в этих маленьких джунглях, где под ногами так хорошо хлюпает, где на сочной зелени деревьев и травы так ярко смотрятся цветы и цветы эти так хорошо, крепко и даже удушливо пахнут.
Машка жаловалась, что ее кто-то укусил:
- Земеля укусила!..
Но это была, к счастью, не змея, а слепни, которые, правда сильно, покусали маленькую путешественницу. А Машка путешествовала еще и босиком!
Позже играли с Синдбадом. Кидали в речку палки, и Синдбад кидался за ними в воду и приносил их. Маша тоже кидала, но она еще не умеет - палки у нее летят не вперед, а назад, в лучшем случае, падают у самых Машкиных ног.
Закопали с папой лишнюю бутылку лимонада - чтобы не нести домой. Сегодня раскопаем.
На обратном пути папа немножко вез Машу в седле.
* * *
Обедали в Сестрорецке, в ресторане.
Вела себя там Машка поначалу довольно развязно. Стала было хватать своими проказливыми ручонками большие бокалы, стоявшие на столе. Папа ей сказал: "Маша, оставь" - она не оставила. Но тут подошел старик официант с мохнатыми седыми бровями и очень строго сказал: "Девочка, фужеры трогать нельзя!.."
Она испугалась, смутилась, покраснела, опустила глаза.
Наевшись, ублаготворив себя до отказа, Машка, обнимая мать, спрашивала:
- Мама, что я еще хочу?
Этот странный вопрос она задает довольно часто.
22.7.59.
В Машкиной свите - неожиданное прибавление: мальчик Митя. Это уже совсем взрослый человек, почти старичок: ему семь с половиной лет!
И он очень свысока, снисходительно, почти презрительно обращался с Машей.
Но Машка увлеклась этим бывалым, прожженным парнем.
Только и слышно было:
- Митя! Митя! Где Митя? Митя где?
Играли в мяч. И не в какой-нибудь, а в волейбольный. Играли втроем: папа, Митя и Маша. Правда, Митя то и дело покрикивал на Машу:
- Уйди! Не мешай!
Но Машка не обижалась, - ей, кажется, даже льстило это, то есть то, что к ней обращается сам Митя.
23.7.59.
Сидели с Машей в саду, в гамаке, играли "в маму и сыночка". Я был сыночек, Маша - мама.
Я спросил:
- А где папочка?
- Папа ляботает... писает книгу.
Потом сказала:
- Не кричи. Иди сюда, я тебе сисю дам.
Где она видела, как "сисю дают"?
* * *
На станции Курорт показал ей настурцию. Дал понюхать. Сказал, что цветок называется настурция. Через десять минут мама спрашивает:
- Маша, как называется этот цветок?
- Этот? Настанция?
* * *
Сегодня утром, ласкаясь к матери, сказала:
- Мамсиночка, какой у тебя нос молоденький.
Мама уверяет, что это высшая степень одобрения. Сейчас, в середине лета, Маша то и дело слышит: молоденькая картошка, молоденькие огурчики и так далее. Впрочем, не уверен, что это отсюда...
* * *
- Я в магазин ходила. Купила туфельки.
- Да? И сколько вы за них заплатили?
- Сколько? Три года.
* * *
А вчера Машка задала мне странный вопрос:
- Полюбить можешь?
27.7.59.
Утром сегодня во время гимнастики и после гимнастики подбирала под яблоней раннюю падалицу - крохотные, зелененькие, но уже так хорошо, по-августовски пахнущие яблочки. При этом кричала:
- Как много яблуков на свете!..
Что это? Откуда этот ямб? Не докопался.
А вчера мама сказала, что после обеда папа даст Маше конфету.
- Не жизнь, а сметана! - воскликнула Машка.
Мама мне рассказала об этом в ее присутствии. Стали допытываться: откуда? Кто это так говорил? Ухмылялась, молчала, а потом сказала:
- Аллочка.
На Аллочку (воспитанницу Минзамал) это похоже. Но Аллочка уехала от нас месяц назад - и, значит, целый месяц эта глупая поговорка хранилась где-то на дне крепнущей Машкиной памяти.
* * *
Ездили на велосипеде к тете Ляле и на обратном пути заезжали в переулочек, где папа недавно выследил двух индюшек. Обещал показать Маше и показал индюка-папу и индюшку-маму.
* * *
Кстати... Вопрос о родственных отношениях всего окружающего - не только людей, животных, но и неодушевленных предметов - последнее время почему-то чрезвычайно занимает Машу.
- А мама у них есть? А где папа? А дити есть? А тетя Ляля?
"Тетя Ляля" (как и "тетя Гетта") - это, конечно, не имя, а степень родства.
Спрашивает про соседских девочек:
- А папа у них есть? А мама? А тетя Гетта?
На днях гуляла с мамой и увидела трех уток.
- Эта утка - папа, эта - мама, а эта - тетя Ляля.
Дачная хозяйка - тетя Шура - тоже нечто нарицательное.
Разглядывали картинки в книге про Белочку и Тамарочку.
- А где у них тетя Шура живет?
* * *
Спрашиваю:
- Как зовут твоих дочек?
- Эту зовут - Бася.
- А эту?
- А эту... эту - Пиня.
Откуда это? Сразу два - и таких колоритных, бабелевских еврейских имени: Бася и Пиня.
И ведь ниоткуда, сама выдумала.
* * *
Об отношении Маши к лакомствам.
Даем ей только фруктовые конфеты, карамель. Или мармелад. А шоколад ей, как и многое другое, запрещен врачами.
Вообще-то она не сладкоежка. Но клянчила конфеты постоянно.
