Ричард не сомневался, что Вика застанет Шейлу одну и устроит той лекцию на кончике эйджила. Он не хотел, чтобы она так поступала, но знал, что не позволить ей будет весьма непросто. Если он все же попытается, в итоге все обернется ненужной драмой. У него есть проблемы важнее. Да и Вика была права — Шейле не следует совать нос в чужие дела.
Он надеялся, что Шейла достаточно мудра, чтобы не вспылить и не спорить c Викой. В Северной Пустоши не было Морд-Сит, и Шейла не представляла, сколь опасно связываться с ними — и особенно с Викой. Она назначила себя его личным телохранителем, но, если уж на то пошло, с любой другой Морд-Сит было столь же непросто. Вика увидела, как он разозлился на Шейлу, и сама тоже от этого разозлилась.
Столь вольное поведение Вики и ее сестер Морд-Сит было ценой, которую Ричард заплатил за то, что освободил их. Свобода для Морд-Сит была бесполезна, если они не могли распоряжаться ею по своему усмотрению. В обмен на независимость они своими жизнями защищали Ричарда и Кэлен. Он был безмерно благодарен за эту защиту, но порой Морд-Сит испытывали его терпение.
Лестница вывела их на безлюдный верхний уровень. В эту часть дворца, где располагались покои магистра Рала, имели право заходить только сам магистр и допущенная сюда прислуга, обычным посетителям входить строго запрещалось. Первая Когорта постоянно патрулировала территорию, следя, чтобы нежелательные гости не проникли на этаж.
Ричард знал, что в той библиотеке можно отыскать древние книги по магии. И это была лишь одна из библиотек, принадлежавших магистру Ралу. Некоторые были в этой части дворца, некоторые в других изолированных областях. Были библиотеки и значительно крупнее, но она все же была особенной.
Он подозревал, что именно из-за данной библиотеки его предки закрыли доступ в эту часть дворца. И чтобы никто не докучал им. Ричард понимал опасность здешних книг и поэтому тоже держал библиотеку закрытой.
Неодаренные неспособны понять магические книги и использовать их, но знающие люди заплатят неплохую цену за кражу. Любой одаренный, даже с самыми скромными способностями, при попытке воспользоваться знаниями из книг может случайно задействовать опасное заклинание и даже не поймет, что наделал.
Ричард вскользь подумал, не могут ли сейчас пригодиться какие-либо заклинания из этих древних фолиантов. В них содержалась мощная магия, но проблема заключалась в другом: Ричард не знал, как воспользоваться большей частью этих сведений.
Он вырос в лишенном магии месте, и никто не учил его пользоваться даром. Впрочем, обучение все равно не принесло бы плодов — он обладал даром боевого чародея, и его сила работала особым образом. Никто не мог обучить Ричарда. В отличие от дара остальных, дар боевого чародея был неразрывно связан с гневом. В бою гнев был необходимым инструментом боевого чародея.
После ухода из лесов Хартленда он много узнал о магии и теперь понимал, сколь опасны магические книги. Он прочел много книг из разных библиотек — и в Народном Дворце, и в других местах. Временами книги оказывались полезными, они многое объясняли и открывали многие секреты.
По пути в библиотеку к ним присоединилось немало солдат Первой Когорты. Из-за новой угрозы со стороны богини и ее вида офицеры хотели быть уверенными, что Ричард и Кэлен под надежной охраной. Ричард по своей натуре был одиночкой и иногда чувствовал себя неловко в окружении солдат, но он знал, что это необходимо. Полдюжины Морд-Сит в красной коже следовали за ним, одна группа вооруженных солдат шла впереди, а другая замыкала шествие. Ричард ощущал себя призовой свиньей, которую ведут на ярмарку.
Он понимал, что как магистр Рал не имеет права напрасно подвергать себя опасности, поэтому понемногу привыкал к неотступной охране. А еще его утешало то, что Кэлен тоже под надежной защитой. Она была исповедницей и выросла в окружении тех, кого заботила ее безопасность, поэтому не ощущала никакого дискомфорта.
Они шли по толстому ковру с узором из листьев всевозможных оттенков коричневого. Ковер на полу и драпировки на стенах придавали коридору приглушенную спокойную атмосферу. Ковер приглушал шаги, но от этого звон оружия и доспехов становился лишь явственнее.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Вдоль стен стояли изящные деревянные столики и уютные кресла с коваными украшениями. На столах стояли вазы, кое-где даже с цветами. Некоторые разноцветные вазы из дутого стекла сами по себе были украшением. Фрески на стенах изображали леса, озера и горы. Пейзажи напомнили Ричарду о том, как он скучал по уединению родного леса. Он тосковал по спокойным временам, когда никто не пытался убить всех в мире.
Его посетила тревожная идея: спокойная красота запретных помещений дает лорду Ралу возможность успокоить разум, чтобы тот мог думать о непостижимых угрозах миру.
Было удивительно за такое короткое время попасть из нижних уровней, где они повидали ужасную сцену, в такое красивое и спокойное место. И все в одном дворце.
Глава 14
Быстро шагая по изысканно обставленному коридору, Ричард увидел вдалеке группу людей. Почти все они сидели на уродливых стульях в оранжевую полоску. Отряд солдат приглядывал за посетителями, приглашенными в запретную зону. Как только собравшиеся заметили приближение лорда Рала в облачении боевого чародея и золотом плаще, а также шагавшую рядом с ним Мать-Исповедницу в белом платье, они повскакивали со стульев.
Когда Ричард и его сопровождение подошли ближе, все, кроме солдат, опустились на колени и склонили головы, как того требовал древний обычай при встрече с Матерью-Исповедницей. Ричард увидел, что некоторые люди дрожат, но не знал, кого они боятся: его или Мать-Исповедницу. Он вспомнил, как после знакомства с Кэлен, когда они пересекли границу Срединных земель, он увидел, как люди разного положения в обществе, включая королей и королев, преклоняют колени пред Кэлен. Многие из них тоже дрожали. Люди верили, что исповедница способна украсть их разум, если пожелает. Отчасти это было правдой, но многие боялись зря.
Кэлен остановилась перед безмолвно склонившимися.
— Встаньте, дети мои.
Все поднялись, но никто не почувствовал себя спокойнее. Ни один не поднял взгляд на Ричарда или Кэлен.
— Хочу поблагодарить вас за то, что вы пришли, — как можно дружелюбнее произнес Ричард. Он вскипал от ярости из-за смертей в темных глубинах дворца, но знал, что не вправе показывать гнев. — Для меня честь наконец-то встретиться с одаренными, которые живут в Народном Дворце.
Женщина с вьющимися каштановыми волосами и в простом коричневом платье без пояса подняла руку. Ричард кивнул ей, и она робко заговорила:
— Я одаренная, лорд Рал. — Вторая ее рука лежала на плече девочки, прижимавшейся к ней спиной. — Но моя дочь Дори не обладает даром. Мы не живем здесь, а просто приехали погостить и посетить аудиенцию, которую вы недавно провели в большом зале.
Ричард предположил, что она хочет прояснить этот момент на случай, если нынешний магистр Рал унаследовал нрав своего отца и решил посадить в тюрьму живущих во дворце одаренных или по-иному ограничить их свободу.
Ричард улыбнулся женщине.
— Уверен, из-за этого ваша дочь не менее непоседлива и радости приносит не меньше. Мы с Матерью-Исповедницей благодарны за ваш визит в Народный Дворец.
От его слов женщина улыбнулась и, удивившись своей реакции, покраснела.
Дори казалась еще застенчивей матери. Девочка была одета в поблекшее голубое платье с маленькими белыми цветочками. На бедрах был туго затянутый тонкий плетеный шнур, служивший поясом. Прямые каштановые волосы, разделенные пробором, доставали до костлявых плеч. Она казалась слишком напуганной, чтобы поднять взгляд на возвышавшегося над ней магистра. Ричард некоторое время рассматривал ее, но она отворачивала голову и отводила взгляд.
Ричард сцепил руки за спиной и прошелся перед группой одаренных, рассматривая их. Они, в свою очередь, смотрели на него. Из группы выделялись двое мужчин постарше с белыми волосами и бородами, одна очень старая женщина с короткими вьющимися седыми волосами и несколько совсем юных парней и девушек. Возраст остальных лежал где-то в промежутке между юношами и стариками.
