Эти два километра больше смахивали на все пять. Кроме того, их пришлось делать по горам. А еще малый, которого они взяли с собой, постоянно падал на четыре масла, тыкая пальцем в тропу, и вещал: "Затирка. Хитрый, гад, обходить надо". У самой фазенды обезвредили несколько натянутых ниточек, потом наблюдали за ней часа три. Малый за это время обползал на пузе все окрестности, и сообщил, что если кто-то там с сорок четвертым размером красовок и был, то ушел совсем недавно одев при этом эти самые красовки. Запланированный дождик уже начинался, поэтому решили подождать в домике. Впрочем, это относилось только к Маслу и Стеганному. Батона оставили снаружи, а малого решили отпустить, чтобы не впутывать в свои темные и некрасивые дела Дождик быстро разошелся не на шутку, и Леваневский, догадавшись, что следов так и так не останется, решил пройти до поселка и понаблюдать оттуда. Кроме того, были подозрения, что объект там. Подозрения не оправдались. Объекта в поселке не было. Леваневский что-то там насвистел про поломанную машину и снял комнату. Устроился возле окна и стал наблюдать за фазендой. Хозяином дома был какой-то тупой старикан, от которого удалось отделаться, только дав ему денег на водку. Вероятно, за водкой в этом поселке не надо было далеко ходить. Потому что старикан вернулся пьяный в дупелину буквально через полторы минуты. Он сидел напротив Леваневского и что-то образно и с впечатляющими жестами рассказывал ему. Что он там говорил, понять было совершенно невозможно. Даже если-бы его кто ни будь и слушал Дождь шел и шел, а Леваневский смотрел и смотрел. Но совершенно ничего не происходило, и кроме того, из домика раздавалось невнятное радиосопение. Когда это произошло, Леваневский даже не понял, что это такое и как. Домик как-то тихо мирно и совершенно бесшумно сложился и поехал вниз вместе со склоном, на котором стоял. Через каких-то тридцать секунд на месте игрушечного домика и большей части горы осталась только куча грязи. Из маленькой речушки внизу эта грязь стала с потрясающей скоростью делать озеро. Собственно, это была уже не маленькая речушка, которую Леваневский перепрыгнул, не заметив даже, когда шел в поселок. А мутный и быстрый поток полный обломочного материала. На хозяина все происшедшее никакого впечатления не произвело. Но соседняя тетка вопила просто ужас как. У нее то Леваневский и выяснил, что трещина там была давно, и оползня ждали с минуты на минуту, что никаких дам в поселке не появлялось, но большую черную машину тут вчера видели. Леваневский все-таки сделал вид, что произвел осмотр того, что осталось. После чего вернул хозяину резиновые сапоги и пошел по дороге. Когда сзади остановилась машина, Леваневский понял, что будут стрелять в голову. Но в голову стрелять почему-то никто не стал.
— Садись, идиот, — сказал Кит, — Приехал вот посмотреть, как ты умудришься провалить стопроцентное дело.
— Проводил обследование-собеседование, — объяснил Леваневский, — Природно-геофизический-гидрогеологический процесс. Оползнеобразный сель эрозионного вреза. Комлексованная биохимическая экспедиция. В поселке он узнать об этом не мог, но и случайностью…
— Заткнись, — прервал его Кит, — Надоел.
— Надо в офис, — сказал Леваневский, — Там записи по ребятам. Если их разроют и найдут технику и стволы, могут быть проблемы.
— Какой офис? — спросил Кит, — И не надоело тебе, дураку, по развалинам мотаться?
____________________
На первый обмен опытом собрался весь наличный состав филиала международных ассоциаций бисексуалок-натуралисток. Они валялись в разных углах и слушали Леку, который сидел возле компьютерного проектора. Так как никаких графических материалов у него не было, он нарисовал несколько кругов и провел между ними стрелочки. Что это такое, не звал никто, а он сам тем более, но выглядело солидно. Потом он нарисовал несколько загогулин и начал объяснять:
— В физии есть такое понятие "мировые костанты": гравиционная, электромагнетическая, какая-то так еще и какая-то там еще. Эти костаны являются константинами основных физилогических законов: Ньюптона, Куплона, еще там кого-то, короче, не важно. А важно то что эти самые консты неплохо подогнаны друг к другу. За счет того, что они подлажены, наш мир существует, а мог бы и не существовать. А если подкрутить их получше, то и существовать он будет получше, в смысле покрасивее-поустойчивей. Причина столь поразительного их соответствия в том, что миров много. И те миры, в которых эти константы подогнаны не так благородо, уже давно благополучно самоликвидировались. Так вот, миры, в которых константы подогнаны лучше, чем в нашем, назовем «верхними», а те, в которых подогнаны хуже — «нижними». Есть еще такие, где они подогнаны хорошо, но как-то по-другому. Эти назовем соседними.
— Это изначальное свойство природы или это от чего-то зависит? — спросила Танча.
— И так, и так. Сами константы зависят от состояния миров и от его истории. В общем-то, управляя историей мира, мы можем управлять ими. Можно даже сказать, что время есть процесс изменения констант. Но и наоборот тоже. Законы позволяют двигаться в каком-то направлении но само движение в этом направлении усиляет законы делает их устойчивыми и повсеместными. Народу важно знать следующее: что эти миры не изолированы друг от друга. Есть некое общее поле, которое их связывает. Нам оно доступно, например, в снах или в творчестве. Впрочем, и то и другое — поиски аналогий и единого стиля.
— А насколько миры влияют друг на друга, и какие на какие? — спросила незнакомая девица.
— Влияние идет постоянно. Верхние миры очень устойчивые, и там хорошо все сохраняется. Но в нижних, вследствие более сильного случайного фактора, больше всего создается. Кроме того, надо учесть, что нижних миров гораздо больше. Нижние создают красоту и стиль, верхние — их сохраняют.
— А физиические объекты могут проникать из одного в другой?
— Подозреваю, что да. Но во всяком случае, не средствами нашего мира.
— Но средствами нашего мира это можно облегчить или усилить?
— Места, где наибольшая напряженность творческих и иных усилий, обычно более открыты для проникновения. Но этого недостаточно. Должен быть взаимный интерес. Но пока не будем об этом. Научимся хотя бы пользоваться тем что есть Снами и Идеями. Тут какая проблема, миры очень разные но очень, очень. Теперь вопрос на понимание материала. Американцы проанализировали практику железнодорожных катастроф за 100 лет. Так вот, на поезда, которые впоследствии потерпели аварию, село на треть меньше пассажиров. Кто что-нибудь понял?
— Там, наверное, авария уже произошла. И они стрессами как-то просигнализировали нам, — предположила Танча.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
