— Я думаю… — начал доктор.
— Я тоже так считаю, — прервала его Джулия и облокотилась рукой на стену. — Мне холодно.
— Что? — не понял Женарт.
— Мне холодно, — повторила Джулия. — Дай мне какую-нибудь одежду.
— Да-да, конечно. Подожди, я сейчас принесу.
Доктор Женарт удалился и через некоторое время вернулся, держа в руках белую рубашку и поношенные джинсы.
Джулия отошла от стены, оставив после себя кровавый отпечаток, и взяла предложенные ей вещи.
Белая рубашка почти сразу пропиталась выступающей из мышц кровью.
— Ну? — спросила она, полностью одевшись.
— Да, — задумчиво сказал Женарт, а потом более утвердительно добавил. — Да!
— Я выгляжу ужасно? — поинтересовалась Джулия. — Сюрреалистически? Как в кошмаре?
— Нет, что ты, — запротестовал доктор, открывая дверцу шкафа, где стояло с полдюжины бутылок с красочными этикетками. Ему было необходимо что-либо выпить.
— Значит, не очень страшно?
— Нет, что ты. — Женарт налил в бокал желтую жидкость. — Ты выглядишь…
— Налей мне тоже, — скорее приказала, чем попросила Джулия. — И дай мне сигарету.
Посмотрев на нее, доктор протянул открытую пачку, шаря другой рукой в поисках второго бокала.
— Хватит трястись! — прошипела Джулия. — Успокойся, наконец.
Женарт убрал пачку и поднес к ее сигарете зажженную спичку. Взгляд его остановился на трупе Киркхейма, по которому ползали черви.
— Надо бы убрать его, — предложил доктор.
— Он тебе мешает? — Джулия выдохнула ему в лицо струйку сигаретного дыма. — Ты сентиментален.
Женарт не обратив на выпад никакого внимания, накинул на мертвеца одеяло, избавив себя от необходимости смотреть на обезображенный труп.
— Вино, — произнесла Джулия, отхлебнув глоток из его бокала.
— Да, вино, — подтвердил Женарт. — Ты чувствуешь?
— Чувствую…
Джулия крутанула висевшую у него на стене сложную конструкцию, состоящую из нескольких вращающихся окружностей, разделенных на двадцать частей каждая. В камерах, образованных делением, были написаны разнообразные слова. Каждый поворот круга создавал бесчисленные комбинации слов, складывающихся в предложения. В центре помещалась большая перевернутая пентаграмма, заключавшая в себе морду козла с бородой и двумя рогами.
— Что, не работает? — осведомилась Джулия.
— Логическая машина? — переспросил доктор. — Нет.
— Зебра получается бело-зеленой? — Джулия попробовала усмехнуться, но только воздух вылетел из ее рта. — Или зелено-зеленой?
— Точно так, — согласился Женарт. — Расскажи мне про все.
— Что именно тебя интересует?
— Есть ли жизнь после смерти?
— Идиотский вопрос. Разве мое появление не служит доказательством этого?
Женарт смутился. Он многие годы мечтал о таком разговоре, мысленно представлял его, а теперь все вопросы вылетели из его головы.
— Ты Албыс? — спросил он после раздумья. — Злой дух в женском облике?
— В каком-то смысле, да. Ведь я не прежняя Джулия, которая жила раньше. Но почему обязательно злой?
— Так говорят, — попробовал оправдаться Женарт.
— Дух может быть и злой, и добрый в одном лице. Он так же, как и человек, не может быть только добрым или только злым.
Рубашка на Джулии совсем стала красной от крови, и в голову Женарту пришла хорошая идея.
— Снимай с себя это барахло. Сейчас мы сделаем тебе кожезаменитель.
Шутка не понравилась Джулии, но она все же сняла с себя пропитанную насквозь рубаху и штаны, бросив их на подлокотник кресла.
* * *
Тифони сидела на полу, скрестив ноги. Она собирала новую головоломку, укладывая грани пирамиды.
* * *
Доктор Женарт вошел в причердачное помещение, неся в руках тугие мотки эластичного бинта.
— Садись, — приказал он Джулии, расхаживающей по комнате. — Сейчас мы замотаем, и тебе больше не будет холодно.
Джулия подчинилась, усевшись на стул. Начиная от запястья, доктор аккуратно стал наматывать бинт, стараясь не задевать пальцами оголенную плоть и расправляя получающиеся складки. Слой за слоем он обмотал одну руку, другую, а затем ноги, туловище и голову, оставив отверстия для глаз, рта и носа.
— Ну, вот и отлично, — Женарт с любовью взглянул на свое детище и подал пару матерчатых перчаток и пару носков.
Джулия подошла к разбитому зеркалу.
— Еще один штрих… — Женарт вновь оставил Джулию наедине со своим отражением.
Вернувшись, он протянул ей голубое платье на белых лямочках.
— Ну, совсем другое дело! — воскликнул он.
— Да, так намного лучше, — удовлетворенно ответила Джулия. — Но мне нужна настоящая кожа.
— С этим будет труднее, — задумался Женарт. — Но, я думаю, не стоит волноваться на этот счет. Может, уже сегодня к вечеру мы добудем то, что нам нужно.
Джулия медленно подошла к нему. Казалось, ее немигающие глаза, смотрят ему, прямо в душу. Она положила руки на плечи доктору, слегка приоткрыв рот.
Женарт, не в силах справиться с охватившим его внезапно желанием близости, прикоснулся губами к зубам Джулии, увлекая ее язык своим языком.
— Тебе не было противно? — обеспокоено спросила его Джулия после поцелуя.
— Да нет, что ты, — заверил ее доктор Женарт. — Ничего более восхитительного я не испытывал в жизни.
Будь у Джулии кожа на лице, она наверно улыбнулась бы.
— А как был создан мир, как появился человек? — сходу спросил Женарт, глядя в глазные яблоки стоящей перед ним Джулии.
Сняв руки с его плеч и отвернувшись, Джулия уселась в кресло, закинув ногу за ногу.
— Земля, прежде чем стать такой, как сейчас, прошла через стадию Сатурна. Человек эпохи Сатурна состоял только из физического тела. Оно было неосязаемым и даже невидимым, ибо тогда на Земле не было ни твердых тел, ни жидкостей, ни газов. Были только термические формы.
— Значит, Рудольф Штейнер был прав! — воскликнул доктор Женарт.
Джулия взглянула на него, имя, которое он назвал, ничего ей не говорило, пожав плечами, она потянулась к раскрытой пачке на столе и закурила.
— Извини, что перебил тебя…
Выпустив изо рта кольцо сизого дыма, Джулия продолжила:
— В космическом пространстве различные цвета очерчивали правильные и неправильные фигуры; каждый человек, каждое существо было организмом, состоящим из меняющихся температур. Человечество в эпоху Сатурна было слепым, глухим и неосязаемым скоплением тепла и холода. Огня и льда. Тепло — это субстанция еще более тонкая, чем газ. До солнечной стадии духи огня и духи воздуха вселяли жизнь в тела людей, которые тогда начинали сверкать и сиять. Но вскоре между стихиями началась война. Духи воздуха захотели господствовать над солнечными людьми и духами огня. В итоге духи воздуха оказались сильнее, потому что их противникам для поддержания сил был необходим кислород. Духи огня были заточены под землю, а духи воздуха стали полновластными хозяевами Вселенной. Лишь зеркала, да кабалистические формулы, созданные первыми людьми, остались промежуточным звеном между двумя царствами, да еще тибетская шкатулка. Но придет время, и силы огня разобьют преграды и сметут всех, кто не поклонится им.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
