не совался на ту сторону реки. Настя занята, ему и влететь может за то, что с чужой девчонкой водится, поняла?
Нина ничего не поняла. Кто такая Настя? Какому другу? Кем Настя занята?
– Ладно, – он, видимо, сообразил, что она ничего не уловила, – парень такой… ну, брюнет… который ужом вьется, лишь бы выпендриться…
– Даня?
– Вот… наверно, не знаю. Приехал с тобой который.
– Даня.
– Короче, ты ему скажи, что Настя занята, что она эта, как ты сказала… мадам… и ему может здорово прилететь.
– Какая Настя?
– Девчонка, к которой он два дня подряд на свидания по ночам бегает… Ты ему просто передай, чтобы не лез, поняла? Передашь? Я мог и не предупреждать, но он же весь такой… гладкий… Побьют если, не оклемается же. Ты поняла? Передашь?
Нина честно пыталась собрать все мысли, но она проснулась слишком резко, поэтому плохо соображала.
– Какие свидания? – выдала она.
Никита даже присвистнул и принялся объяснять все заново.
– Скажи ему, что танцы и дискотеки у нас ему заказаны. Побьют – мало не покажется. Лучше, чтобы вообще не лез на ту сторону реки. Тут его трогать не будут, тут ваша территория. Поняла? Передашь?
Нина кивнула.
И как только Никита ушел, поплелась на соседний участок, по дороге думая, откуда Никита знает, что они вместе приехали… И почему он посчитал, что она что-то может знать про Настю? Вдруг имя девушки перенесло Нину обратно на перрон. Даня помог донести сумки… Да! Это была Настя, он упомянул ее имя. А Никита… похоже, он был тем, кто сидел в «уазике». А это значит… Нинино самолюбие тут же возликовало. Ведь его предупреждение означало, что он запомнил ее еще с того дня! Мимолетная встреча, а она уже сумела покорить молодого человека, надо же…
Дверь дома была не заперта, поэтому она сразу же поднялась на второй этаж. Постучалась в комнату к Тусе и, когда голова подруги показалась в дверном проеме, сказала:
– Пошли-ка с этим Казановой поболтаем.
Даня сидел на кровати и что-то наигрывал на гитаре.
– О, какие люди, – сказал он, оглядев сестру и подругу.
– Тебе тут черную метку передали.
– Чего? – не понял он и продолжил перебирать струны.
– Настя эта твоя, оказывается, дама занятая и не очень верная. Тебя уже вся деревня, точнее, ее молодая мужская часть мечтает вызвать на дуэль… И это я выразилась очень интеллигентно… Дань! Ты туда ходишь? Эти две ночи ты был на той стороне?
– Ну да.
– Не ходи больше, я тебя прошу. Тебя честно предупредили, что побьют.
– Если поймают. Подумаешь, на танцы сходили…
Нина схватила подушку с кресла и кинула в Даню.
– Что за дух авантюризма? Ты еще к этой своей… Насте… в окно залезь! Дань, очнись. Это тебе не кулаками помахать за школой. Тут серьезно все, они ведь и убить могут в драке.
– Я тебя прошу, – тихо сказала Туся, – не ходи. Зачем?
– Нравится мне эта девчонка.
– Ну не твоя она девчонка. Смирись! – почти закричала Нина.
– Слушайте, – Даня наконец отложил гитару, – я честно ценю вот эту вашу истерику… ну, заботу, ладно… Но у меня все под контролем. Вот увидите, вернусь сегодня живой и здоровый.
Нина несколько минут смотрела в окно, а потом снова повернулась к Дане.
– У меня есть перцовый баллончик… дедушка в том году дал, а я так и не забрала в город. Возьми с собой, пожалуйста.
– Вот еще! Я что, как девчонка, должен визжать и из баллончика брызгать? Нет уж! Если понадобится, буду использовать кулаки.
– Тогда я пойду с тобой! – сказала Туся. – Ниночка, ты же дашь мне баллончик? Я девчонка, я буду визжать и брызгать.
– Нет уж, Тусечка, баллончик я тебе не дам. Я его сама понесу. Во сколько нужно быть готовыми?
– Не выдумывайте! – Даня изогнул бровь. – Как будто друзей и сестер таскают на свидания. Нет! Даже и не думайте! Не собираюсь позориться! – сказал он решительно.
Нина с Тусей переглянулись. Они для себя тоже все решили. Одного они этого романтичного дурачка не отпустят.
Глава седьмая
Нина не понимала, как ночь за пару дней до лета может выдаться такой холодной. Вместе с Тусей они, пробираясь тайком по кустам за Даней, совсем задубели. Даже плащи и свитера не спасали.
Даня шел бодро, присвистывал. Нина удивлялась, неужели ему ни капли не страшно и не жутко одному (он же не подозревает о том, что они записались в шпионы) в лесу, ночью, да еще и в такой холод. «Неужели в голове он не придумывает миллионы сюжетов, как его съедает медведь или волки? – думала она, пытаясь согреть пальцы горячим дыханием. – Хотя о чем это я. Это же Даня. Конечно, он не допускает вероятность того, что в лесу с ним может что-то случиться. Он ведь даже на танцы эти дурацкие тащится, нисколько не сомневаясь, что выползет сухим из воды».
– А что мы дальше будем делать? Так и будем по кустам за ним ползать? – прошептала Туся, когда Даня почти подошел к хлипкому, измученному десятилетиями мосту, который соединял два берега реки: дачный поселок и деревню.
– Нет. Кусты закончатся через пару метров.
Как только Даня занес ногу над мостом, Нина приняла решение раскрыть себя.
– Кхм… привет.
Даня подпрыгнул на месте от неожиданности и быстро обернулся.
– И какого черта?
– Не очень-то хочется объяснять тете Тане, почему у тебя переломаны ребра.
Он покачал головой.
В лесу было темно, поэтому Нина не могла разглядеть его глаза. Только силуэт, от которого исходило раздражение.
– Еще и Улитку потащила!
– Я сама пошла, я тоже волнуюсь, – сказала Туся.
– Да, мы взяли баллончик, мы просто будем неподалеку. Затеряемся среди деревенских на танцах.
– Затеряетесь? – Теперь в Данином голосе Нина четко услышала насмешку. Наверно, он даже приподнял бровь, как обычно. – Вы себя видели? Ваши светлые
