Давить членов комиссии приходилось, к сожалению, только фактами и логикой. И Валентин не был настроен так уж радужно.
– Второй случай симуляции болезни за последние дни, – лениво сказал он. – Туземцы повторяются. Когда они поймут, что этот метод с нами не работает, – а я думаю, что они это уже поняли, – то перейдут к новой тактике. Наверное, хором «включат дурака». У них к этому природные способности. Хочешь пари?
– Не хочу, – засмеялся Квай. – Не люблю проигрывать.
«Кажется, я становлюсь провидцем», – подумал Валентин, когда комиссия вновь собралась и председатель предложил каждому высказаться по сути дела. Члены комиссии по очереди брали слово. Один за другим, простодушно моргая, они сообщили, что плохо понимают, зачем их, собственно говоря, сюда привезли, вырвав из семейного уюта: ведь каждому понятно, что метеорологические ракеты – дело нужное, поскольку в отдаленной перспективе оно, возможно, сулит хоть какое-нибудь управление погодой, а то ведь житья нет от этих ураганов. Избыточность мощности ракеты и катапульты? Возможно. Но что в этом плохого? Страховка от разных случайностей, на которые так щедра планета, и не более. Дно – это Дно. А если никаких случайностей не произойдет, то ракета заберется повыше, только и всего. Наверное, так надо, метеорологам виднее. «Чистому небу» можно и нужно доверять…
Расчетам они не верили, соглашаясь, впрочем, передать их для изучения лучшим специалистам по баллистике. О нуль-передатчике слыхом не слыхивали. Один вообще не понимал, о чем идет речь, спрашивал, что такое орбита, и был потрясен, узнав, что планета имеет, оказывается, шарообразную форму. Другой бубнил, что не след государству вмешиваться в частную инициативу, это подрывает основы. Лишь трое высказали осторожное сомнение и предложили продлить работу комиссии вплоть до сезона ураганов.
– Чтобы застрять здесь на полгода? – осведомился хор из нескольких возмущенных голосов.
– Нет, но…
– Что значит «но»? Застрянем ведь! Я тебя знаю, ты от жены готов удрать куда угодно, а остальные тут при чем?
– Кто, я готов удрать от жены? Сам ты кобель! Кобель и дурак!..
Поднялся гвалт. Карлики разом вскочили, как подброшенные мощной пружиной. Даже не верилось, что Дно – тяжелая планета. Кто-то тряс кого-то за грудки, кто-то прилаживался направить жилистый кулачок кому-то в ухо. Вопили все. Председатель сломал о столешницу деревянный молоток, запустил обломками в чью-то морду. Еще чуть-чуть, и дело обернулось бы групповой дракой.
– Молчать! – во всю силу легких гаркнул Валентин.
Нет, что за прелесть родиться и провести почти всю жизнь на нормальной планете! Объем легких у посланца Терры был что надо, голосовые связки находились в полной исправности, так что в зале, казалось, лопнула акустическая бомба. Точно так же кричал Исиро Томита, командир Молниеносной эскадры, выводя свой потрепанный эсминец на курс сближения с неприятельским флагманом. И потомок не подвел предка.
Тишина не наступила – она просто рухнула. Даже Квай, присев, ковырял в ухе. Туземцы же просто окаменели, разинув рты. Жидкие волосенки на черепе председателя комиссии стояли дыбом.
– Теперь послушайте меня, – сказал Валентин. Был только один метод общения с этими увертливыми придурками: решительно брать быка за рога, и к черту всякий политес! – Консорциум «Чистое небо» готовит космический запуск, и вы прекрасно это поняли. Сейчас, не выходя из этой комнаты, вы составите заключение комиссии, я вам его продиктую. Оно будет таким, чтобы у правительства не осталось выбора: катапульту – разобрать, постройки – демонтировать, все изготовленные ракеты – уничтожить, электростанцию – взорвать. В противном случае Терра примет меры, это я вам обещаю. Торговое эмбарго – самое меньшее, чего вы можете ожидать. Вероятны и более жесткие действия. Как минимум, у вас не будет наших технологий. У вас не будет гель-коконов, а с мечтой об антигравитаторах и еще о многом вы можете проститься навеки. Вы лишитесь перспективы. Неужели вы всерьез думаете, что Терра не проживет без ваших алмазов?
Нет, они так не думали. Валентин понял, что победил. Теперь осталось лишь подсластить пилюлю, пообещав им толику личных благ, после чего приказать председателю взять лист бумаги – и пусть пишет. Под диктовку.
Глава 9
Второй раунд
– То ли вы знаете что-то, чего я не знаю, то ли вы просто везучий, – разглагольствовал Леонардо Квай, блаженствуя в бассейне торгпредства бок о бок с Валентином. – Нас можно поздравить с успехом, и в первую очередь, конечно, вас, шеф. Если вы не против, я бы поработал еще под вашим руководством – в смысле, потом, когда кончится моя командировка на Дно… Говоря по совести, я не очень понимаю, почему мы еще живы. Вижу тут только одно объяснение: туземцы все-таки отказались от своей затеи. В противном случае они просто-напросто не выпустили бы нас с космодрома или устроили бы крушение дирижабля. Честное слово, на обратном пути я постарел лет на десять – летел и дрожал. Очень даже просто: вынужденная посадка в горах, дирижабль поврежден, связи нет – не знаю, сколько бы мы выдержали, но до прибытия спасателей не дожили бы, как пить дать…
– Значит, по-твоему, они отказались от космической программы? – не выходя из блаженной неги, лениво промолвил Валентин.
– Несомненно! Струхнули. Правительство, наверное, вот-вот примет решение. Может, как раз сейчас принимает. А! Проформа. Что такое правительство Дна? Как и везде: высокооплачиваемые наемники крупных корпораций на временной работе. Думаю, мы сделали свое дело. В смысле – вы сделали.
– Я отмечу в докладе руководству твою роль, – пообещал Валентин. Он был настроен благодушно. Квай прав: дело сделано. Скоро этот факт станет очевиден всем, и тогда – прощай, Дно. Всплыть со Дна – и на Терру! Туда, где нормальная тяжесть и воздух не похож на кисель. К привычной жизни и привычному кругу общения. К заслуженной награде за выполненную миссию. К Вивьен. Будь проклято Дно со всеми его пакостями – тут некогда было даже вспомнить о невесте!
Скоро все изменится. Перестанут болеть мышцы и суставы. Исчезнут страшные мешки под глазами, разгладятся ненормальные складки, вновь подтянется куда ему положено оплывшее книзу лицо. И все будет хорошо.
Надо только не давать Лису извернуться, надо продолжать давить на туземцев до начала сезона ураганов. Ни в коем случае не ослаблять давление. Что ж, ждать осталось недолго. Если донники не демонтируют свою катапульту, то за них это сделает ветер. Валентин представил себе плотную среду, несущуюся со скоростью пневматического вагона, и внутренне содрогнулся. Ничто не устоит. В смысле, туземные дома выдержат, они рассчитаны на такие нагрузки, и зданию торгпредства ничего не сделается, а катапульту снесет. Должно снести. В наихудшем случае – сильно повредит, что, по сути, сведется к тому же. Никто на Терре не посмеет сказать, что миссия не выполнена, поскольку будут все основания полагать: на сей раз донники при всем их первобытном упрямстве забросят-таки свою нездоровую затею.
Минувшей ночью он сладко спал, привыкнув уже к укороченным вдвое местным суткам. Теперь они казались нормой, и Валентин рассудил, что, по максимуму обеспечив человека всевозможными неудобствами, Дно все же расщедрилось на маленькое удобство: чем сильнее выматываешься, тем чаще надо отдыхать. Пусть даже отдых на Дне – понятие весьма относительное.
Хорошо в бассейне! На Дне во всяком бассейне хорошо, а уж ежели он просторен, ежели заполнен теплой водой с солями и ионами, ежели в его углу оборудована гидромассажная ниша, ежели на бортике стоят бокалы прекрасного вина с Терры, то желающий чего-то еще – неисправимый привередник. Валентин не относил себя к таковым. Он просто блаженствовал, и блаженство усиливалось с каждым выпитым бокалом.
Он слушал Квая, а мысли текли своим чередом. Как все-таки хорошо расслабиться и позволить себе капельку после хорошо сделанной работы! Удивительно даже. Человек проник черт знает в какие тайны микро– и макромира, нащупывает связь с иными вселенными, он освоил треть Галактики, он даже сконструировал особо крепких андроидов-первопроходцев для дальнейшей экспансии, он научился получать ответы едва ли не раньше, чем задает вопросы, а его организм в основе своей все тот же. Главное – от спиртного косеет. Как хорошо!..
В разгар блаженства явился охранник и доложил: к господину третьему секретарю просится туземка. Валентин поморгал и кивнул. Астра? Наверное.
И она явилась, решительная, с упрямо поджатыми губами, вовсе не склонная благодушествовать. Явившись – без слов принялась раздеваться.
– Я ухожу, – объявил Квай. Даже не сослался на якобы неотложные дела. Что он подумал о своем начальнике?
Он еще вылезал из бассейна, вылезал с натугой, когда Астра стремительно вонзилась в воду. На этот раз у нее даже вышло что-то вроде полета, хотя и весьма краткого.
