– Радуйтесь, вот то место благословленное Велесом, где вы сможете жить мирно, и в достатке. – Заверещал Гердень.
Меня аж подбросило от неожиданности. Ничего приятного, когда кто то начинает внезапно орать тебе в ухо.
– Твою душу, чтобы тебя за ногу дернуло. Ты чего ревешь белугой? – Накинулся я на Герденя.
– Весть радостную людям возвестил. – Как ни в чем не бывало, улыбаясь на все свои 32 гнилых зуба, ответил Гердень. Про зубы, это конечно я так, для красного словца брякнул. Зубы у Герденя, как говорится, дай бог каждому. Здоровые да крепкие. Но нельзя же так людей пугать.
– Какая же она нах радостная? – Начал я закипать от злости.
– Да ты сам погляди, аль не видишь? – Все также довольно ухмыляясь, кивнул головой Гердень.
Я медленно обернулся назад, и застыл столбом. Люди счастливо улыбались, и радостно хлопали друг друга по плечам. Серьезно, они были счастливы. Тут на одну из телег вскарабкался Жила.
– Порадовались и будет. Впереди работ непочатый край. Так что за работу мужики, за работу. Праздновать, и веселиться потом будем, когда крыша над головой появиться.
Он слез с телеги и уверенным шагом двинул по перешейку, что соединял полуостров, так сказать, с материком. За ним следом, что то радостно говоря друг другу, потянулись и все остальные. А я облегченно выдохнул. Не знаю, что дальше будет, но пока оплеуха в ухо вроде отменяется. Народу у нас вроде и не очень много, но это с какой стороны посмотреть. 14 полных семей с детьми. Да еще в разнобой, в основном отроки да девчата не старше Малинки. Таких сирот, еще человек 17, это дети тех родителей, что под варяжский меч попали, бороня свои семьи. Как ни крути, а родительской ласки, им никакое сострадание не заменит. Ребята, нужно отдать им должное, на жалость не били, а работали наравне со взрослыми. Организовали между собой, что-то вроде дружины, старшей у них Малинка. Вот что значит молодость. По вечерам после работ, собираются невдалеке от лагеря и бойцовским навыкам тренируются. Инструкторам у них Жила. Меня ни разу не позвали. Да и вообще меня никуда не зовут, сторонятся как чумного. Нет, не то, чтобы стороной все обходили, а просто работы никакой не дают, пока сам не напрошусь. Я понимаю, что работник тот еще. Но деревья валить, землю капать, особого навыка не требуется. Так и то, пока лопату, или топор, из чьих-либо рук не вырвешь, фиг допросишься. А они потом к Жиле бегут жаловаться, мол, работы их лишили. А тот в свою очередь прибегает, и охать начинает. Мол, у меня других забот хватает, и нечего не своим делом заниматься. На мои возражения, мол, какие у меня нафиг заботы, Жила только машет рукой. Вот и шатаюсь иной раз, как неприкаянный по острову. Правда, теперь у меня любимое место появилось. Почти сразу за перешейком, холм высокий. На самом верху, расчистив от леса и подровняв площадку, сейчас ставят общий дом. До зимы ведь ничего другого и не успеем. На будущий год отдельные дома ставить будем. Многие себе и место присмотрели. А пока вот один на всех. Все честь по чести, обнесли частоколом, да вышки наблюдательные поставили. Вот на одной из этих вышек я и коротаю дни. Должен сказать вид оттуда просто изумительный. Сегодня, я как обычно забрался на смотровую площадку. По перешейку двигались несколько телег. Это поехали сено заготавливать. Тут километрах в двух речка из озера вытекает. По берегам луга заливные, а у нас скотины, ну не то, что бы немерено, но хватает. Коров 11 голов, да два бычка, отара овец, в два десятка голов, да еще почти столько же коз. О лошадках я вообще молчу, тут целый табун. И всех кормить надо. Да уж не простая нам зимовка предстоит. Но глядя на то, как люди работают, весело переговариваясь, прорвемся. Особенно ценен мой вклад. Я как та муха на воле, что утирая пот всем говорит, что мы пахали.
– Ну, здравствуй. Давно не виделись. О чем это ты так задумался? – Услышал я голос. От этого голоса по спине побежали противные мурашки страха. Я медленно обернулся. За спиной у меня стоял Гердень, только вот выглядел он, просто закачаешься. Глаза закатились, морда посерела, волосы дыбом, борода торчком. Хорошо, что утро, встреть его под вечер, так и портки потом стирать пришлось-бы.
– Что же у тебя за привычка такая, людей до усмерти пугать? – Чуть не плюнул я под ноги Велесу. Но вовремя сдержался.
– Что взаправду испугался? – Улыбнулся Велес. Правда эта улыбка, на лице Герденя, больше выглядела оскалом мертвеца.
– Не очень, но все равно неприятно. Хотя вот эта твоя улыбка, из душевного равновесия, и мертвого выведет. Слушай, а Гердень человек, или это ты все это время прикидывался?
– Человек.– Успокоил меня Велес.
– А ему ничего плохого не сделается, после вот такого?
– Да нет. Ну, может башка немного поболит, да слабость ненадолго навалится, но это поправимо, отваров попьет, и снова как новенький будет.
– Выходит, ты с каждым такое сотворить можешь? – И я представил себя на месте Герденя. От такой перспективы меня аж передернуло.
– Нет, конечно.– Удивился моему вопросу Велес.– Это только если человек сам этого всем сердцем желает. Над людьми мы не властны. Вы сами делаете свой выбор, хотя потом последствия сваливаете на нас.
– Что то слабо вериться.
– Дело твое. Хочешь, верь, хочешь, нет.– Пожал плечами Велес.– Вообще-то ты меня удивил.
– Это чем же? – Удивился я.
– Тем, что людей в беде не бросил. Слабых защитил. Не ожидал от тебя такого.
– Ага, значит это ты, весь этот геморрой на меня навесил?
– Вот, яркий пример, о том, что я тебе только что говорил. Ты сам делал свой выбор и нечего теперь на меня пенять.
– Да какой к чертям собачьим выбор. Разве у меня было из чего выбирать? – Сорвался я на крик.
– Конечно.– Не обращая на мою горячность, ровным счетом никакого внимания ответил Велес.– Ты мог пройти мимо беды, что приключилась с Малинкой. Людей, скотину, и все не нужное тебе барахло, продать в ближайшем поселении, или просто их разогнать, если с продажей возиться лень. Так что, выбор у тебя был.
– И кем бы я стал? Поступи, так как ты говоришь.– Если честно, я просто опешил от предложенных вариантов выбора.
– Да ни кем бы ты не стал. Человек, как человек. Многие бы так поступили. Ничего из ряда вон выходящего. Можно сказать обычное явление, или лучше, норма жизни.
– Ты это серьезно?
– Конечно. Ты оглянись вокруг, да раскрой глаза. Вот тебе пример из недавней истории. Новгородцы дело свое расширить решили, да попутно конкурентов ослабить. А чтобы самим в Византию не переться, перевалочную базу в Киеве организовать захотели. Так проще, да риска меньше. Из Киева в Новгород по защищенной территории товары без потерь доходить будут. Да и на лишнюю охрану тратиться не нужно. А все риски на себя Киевские купцы возьмут, что в Византию, или в Крым ходят. Сказано сделано. Снарядили Олега дружиной, на варягов раскошелились. И пошел он в Киев, попутно из других княжеств, князей выпроваживать. Кого извели, кто убег схоронившись до лучших времен. А вместо них наместников из своих сажали. В Киеве тоже без особых хлопот обошлось. А потом всей объединённой силой на Царьград двинули. Византийцев хорошенько прижали, да торговый договор на своих условиях заключили. А то, что при этом народу безвинного много полегло, кого такие мелочи волнуют.
– Оно наверно так.– Перебил я Велеса.– Но объединившись, мы стали сильнее.
– Пролитой кровью ничего объединить нельзя.– Нахмурился Велес.– Эта кровь, всегда поперек станет. Новгородцы от своих чаяний только пшик получили. Олег сев в Киеве, болт на них забил, и на их жалкие напоминания плевал со сторожевой вышки. А после его смерти, так и вовсе прахом пошло. Княжьи семьи, те, кто выжил, потиху в свои города перебираться стали, выгоняя оттуда наместников. А там где наместники остались, потиху беззаконие процветать стало. Игорю, севшему на место Олега, за данью самому ходить пришлось, да при этом со всей своей дружиной. Хотя и эта мера предосторожности ему не помогла. Сам, поди, знаешь, как его Древляне подловили, да к праотцам отправили. Сын его, Святослав, за отца как водится, отомстил, хоть ребенку всего 4 года отроду было. Но дело не в этом, а в том, что благодаря одному необдуманному решению, расплачиваются потомки. Сам видел, варяги творят, что хотят. На те торговые договора, что Олег заключил, никто внимания не обращает. Хазарам откуп платим, печенегов в узде держать некому. Вот тебе, и стали сильнее.
– А я то, что могу сделать? – Спросил я, после непродолжительной паузы.
– Не знаю.– Ответил Велес.– Да я это не к тому говорил, чтобы тебя к каким-то действиям подтолкнуть.
– А к чему тогда?
– Да так, может кругозор расширить поможет. Да прежде, чем что либо сделать, о последствиях задумаешься. Да мало ли причин, ты уж сам выбирай, которая тебе ближе.
