с моей прошлой жизнью, такой любимой и дорогой. А к этому я не была готова.
Перебирая все эти близкие, любимые вещи, я наконец позволила слезам омыть свое израненное сердце. Зачем я здесь? Кому я тут нужна? В чем смысл моего дальнейшего существования? Ответов не было.
* * *
Август не заставил себя ждать. Он начался с ужасной непогоды, редкой в это время года. Моя жизнь к этому моменту не сильно изменилась. Бессмысленные посещения магазинов, от которых бабушка была в восторге, визиты к местным кумушкам, сплетничающим ничуть не меньше, чем на Земле и бесцельное времяпрепровождение в комнате, где я пряталась от восторгов бабули — вот и все, чем теперь были наполнены мои дни.
В один из одинаковых, ничем не примечательных дней, в комнату, где я лежала на кровати уставившись в потолок, ворвалась бабушка. Вид у нее был довольно непривычный, я бы даже сказала сосредоточенно-серьезный.
— Ника, сколько это может продолжаться? — уперев руки в бока, спросила она.
— О чем это ты? — тихо уточнила я, не желая даже оторваться от мягкого ложа, чтоб поприветствовать ее.
— Сколько можно лежать в комнате? Так можно и заболеть. Встала бы, занялась чем-нибудь…
— Чем? — вяло поинтересовалась я. — В деревню мне нельзя, в поместье заняться нечем. Из всех развлечений, предложенных тобой, тут есть только магазины, которые я уже видеть не могу, да чаепития у соседок не отличающихся ни умом, ни сообразительностью, как сказала бы птица Говорун. Их интересы — перемывание косточек всем живым и мертвым.
— Ну, может, они и не столь образованны, как ты, моя дорогая, но они во всяком случае не лежат с утра до вечера на кровати. Не-е-ет, внучка, так дело не пойдет. — твердо сказала бабуля. — Ты пойдешь учиться.
— Учиться? Я? — я даже села, изумленно глядя на пожилую родственницу. — Так я и училась раньше на Земле, только тут мои знания никому не нужны! — в сердцах воскликнула я.
— Это ничего. Научишься необходимой в этом мире специальности. Учиться никогда не поздно.
Бабушка вышла, а я призадумалась. Ведь это был мой шанс для выживания в этом мире. Неужели упущу эту возможность? Да ни за что! Впервые, со времени своего столичного разочарования, я ощутила такой сильный подъем, будто и не было того самого разочарования и взгляд деда мне всего лишь померещился. Ну может не померещился, но во всяком случае не имел того воздействия, которое вообразила.
Если уж быть до конца честной, то я сама была повинна в своей опустошенности. Вместо того, чтоб опустить руки, после неудачи в столице, мне всего-то нужно было начать мыслить в ином направлении. Как минимум узнать больше о новом мире, а не воображать себя всезнайкой, только пообщавшись с деревенскими. А взгляд деда… Он и правда был необычным — не опасным, опустошающим, каким мне показался вначале, а всего лишь предупреждающим, чтоб я не лезла туда, куда не просят. Вот так просто все оказалось.
Сейчас, готовая к новым приключениям, вновь ожила, наполнилась своим привычным оптимизмом. Долго не раздумывая, полезла за чемоданом и, не особо задумываясь, что мне может понадобиться, закидывала в него все, чем одарил меня богатый дед. Я еду учиться!
Глава 11. Академические трудности
Наступил день “Х”. Еще до восхода солнца в комнату вошла служанка и стала нещадно трясти меня, выводя из тяжелого сна. Ночью я никак не могла уснуть, представляя новую жизнь в академии, а когда, наконец, заснула — пришло время вставать.
Не успела я и глазом моргнуть, как была одета, причесана, накормлена и посажена в крытый экипаж. Дорога была не только длительной, но и утомительной — мне так и не удалось привыкнуть к подобного рода передвижениям. С замиранием сердца я вглядывалась в поля, леса, холмы, проплывающие мимо, а в душе был небывалый подъем, трепет, от ожидания конечной цели моего путешествия.
Первый оптимистичный запал потух практически сразу, как только за каретой дедушки закрылись массивные кованые ворота. Я очутилась совершенно одна посреди довольно большой каменной площади. Хотя нет, не одна, со мной был огромный чемодан, подаренный Иргиусом. Осмотр не занял много времени, несмотря на внушительные размеры территории, так как вокруг виднелись только высокие каменные стены и фасад огромного здания. Никаких примечательных архитектурных сооружений в виде фонтанов, скульптур или скамеек не было, но что поразило еще больше — отсутствие какой-либо растительности на всей этой огромной площади. У меня по спине побежали мурашки.
“Какое странное место”, — пронеслось в голове, и я, набрав в грудь побольше воздуха, сделала шаг навстречу неизвестности, оставив неподъемного монстра дожидаться кого-нибудь обладающего более внушительной силой, чем я. Что меня тут ждало: окончательное разочарование или обретение своего места в этом мире? Это мне еще предстояло узнать.
Не успела подойти к большущей двери, как навстречу вышла сухопарая пожилая женщина. Ее тонкие губы были плотно сомкнуты, а глаза зорко осматривали меня. Я хотела приветливо улыбнуться и поздороваться, но отчего-то замерла под буравящим взглядом, боясь шелохнуться.
— Ника? Вы задержались. Мы ожидали вас еще утром. Пройдемте, — и не дожидаясь меня, заспешила обратно в здание.
Взглянув на огромный чемодан, хотела обратиться с просьбой о помощи к встречающей, но ее уже и след простыл. Сокрушенно вздохнув, поставила чемодан на ребро, чтоб было легче его передвигать и поползла вслед за женщиной, создавая невообразимый шум. Нормально осмотреться внутри у меня не было ни единой возможности, да и, по правде говоря, смотреть тут сейчас было не на что. Похоже, все были в это время на занятиях, а витражи узких окон не пропускали достаточно света для изучения обстановки.
Тяжким испытанием для меня оказался подъем по неудобной, довольно узкой лестнице. Я и толкала перед собой громоздкий чемодан, заваливая с боку на бок, и тянула сверху, надеясь не сбить кого-нибудь, неожиданно появившегося, выпирающей частью тела, чуть пониже спины, так как глаз на затылке не имела. И все это под осуждающе-нетерпеливый взгляд провожающей. Когда мы достигли двери комнаты, где мне отныне предстояло жить, я чуть было не встала на колени и не воздала благодарственные молитвы.
— Ты будешь спать тут. Это твоя тумбочка, а это твоя сторона шкафа, — быстро объясняла женщина. — Переоденься и поспеши на занятия. Поздний приезд не повод отлынивать от учебы.
С этими словами она вышла, оставив меня в полнейшем замешательстве. Боясь получить очередную порцию взбучки, поспешила выполнить указания, мимоходом отметив, что в комнате стояло шесть кроватей, а значит у меня появилась возможность испытать
