– Вы не можете знать, – заметил Томас. – Вы же и читать то не умеете.
– Однако, обрати внимание на то, кто я теперь, – сказала женщина. – Но… Это твое дело. Я пришла не для того, чтобы тебя воспитывать.
– Вы никогда не приходите просто так, леди Брайд.
– Я просила называть меня на «ты» и просто Стефани. Мы не в Турмоиле живем, не надо вежливостей.
Томас понял, что самое время промолчать, поэтому просто кивнул, хотя и не собирался менять свое обращение.
– Ты верно подметил. Я опять пришла не просто так. Я нашла тебе новых опекунов.
Томас громко демонстративно вздохнул.
– Новых опекунов? – спросил он. – И что будет с ними? Их съест очередной зомби? Или, быть может, они влезут в ядовитую слизь гигантской улитки? Простите, леди Брайд, но пока получалось только так.
– Тебе только четырнадцать. Ты не можешь жить один.
– Вот именно. Уже четырнадцать, – он сделал ударение на слове «уже». – В четырнадцать лет у меня и дети могут быть!
Стефани от удивления выпучила глаза.
– И это я тоже прочитал в книге, – Томас демонстративно поднял глаза и потряс рукой, в которой держал старый пыльный том.
Брайд ничего не ответила.
– Я живу сам уже два месяца и ничего со мной не произошло, – продолжил Томас после небольшой паузы. – В отличие от тех промежутков времени, когда я жил с опекунами.
– Если твои опекуны погибли, это не значит, что они тебе вообще не нужны! – Стефани села на дряхлый стульчик посреди комнаты и упала – стул развалился.
– Вот! Видишь, о чем я говорю? Да твой дом скоро развалится! А ты ничего с этим не можешь сделать. Тем более, ты живешь на окраине, а вокруг – Сумеречный лес. Одно из самых опасных мест в Восточных Королевствах!
– Для меня Турмоил опаснее Вэйпроуза, куда опаснее.
– Бесполезный спор. Можешь отпираться, сколько хочешь, но я уже нашла тебе опекунов, и я поселю их сюда, хочешь ты этого или нет. И если я только узнаю, что ты тут набедокурил… Я обыщу весь Сумеречный лес, но тебя найду.
– Я совсем не дурак, как вы думаете, – сказал Томас. – И никуда сбегать не собираюсь.
– Тогда почему в том году мы искали тебя по всем окрестностям? Зачем ты тогда сбегал?
– Я не сбегал. Я убегал, – улыбнулся Томас. – Убегал от каких-то непонятных тварей, которых мои очередные опекуны по невнимательности привели сюда, – он задумался. – У меня было пять пар опекунов. Пять! И все они погибли. Но я живой. О чем это говорит?
– Только о том, что ты в рубашке родился. Тебя хоть в лаву кидай, все равно всплывешь, – засмеялась леди Брайд. – Но опекуны тебе нужны, и не спорь со мной.
– Тогда вам придется принести сюда еще одну кровать. Потому что вторую мне пришлось разобрать. Нужно было кое-что сделать.
– Юный столяр? – с подозрением спросила Стефани. – Смотри, не заиграйся.
– И я вам желаю того же, – улыбнулся Томас.
***
Если в первые месяцы обучения в Кирке, Сайлент проживал каждый день, как пятьдесят, то дальше время потекло быстрее. Он привык ко всему, что происходило в аббатстве, привык к новым знакомым и учителям, к Сэммюэлу, который каждый раз удивлял юного паладина чем-то новым, и даже к Виндсору – его уроки начали казаться не такими скучными. Как бы Сайлент не пытался удержать в своей голове мысли о доме, о родителях, о старых друзьях и о Дайлин – все они потихоньку выветривались. Теперь ему хватало времени думать только о рунах и истории, о мечах и магии, обо всем том, чему учили в аббатстве.
День сменялся ночью, ночь сменялась днем, весь этот процесс только ускорялся. И когда Сайлент задумался об этом, оказалось, что прошел уже почти год.
Обучение шло гладко, никаких трудностей ни с оружием, ни с магией у него не возникало. Сэммюэл постоянно хвалил Сайлента, но не забывал и ругать, хотя его ошибки были едва заметны. У Вилсона же с обучением все было не так хорошо. Оказалось, что учитель Виндсор вообще не отличался терпением, поэтому парню пришлось не сладко. Сам Вилсон говорил, что проблемы у его наставника, но и Сайлент, и все остальные понимали – проблема была в самом Вилсоне. Слишком тяжело ему давалось… все.
Первогодки быстро разделились на компании по два человека. Сайлент дружил с Вилсоном, Томас с Мэтью, если это, конечно, можно было назвать дружбой, ну а Гарри нашел себе приятеля постарше, такого же здорового и недалекого.
Удивительным было то, что аббатство Кирк всегда славилось тем, что брало к себе учеников, имеющих предрасположенности к обучению, Виндсор всегда старался отсеивать «тугих» ребят, мотивируя это нехваткой мест. И, если Вилсон попал сюда по приказу короля, да и не так уж он был и туп, то никто так и не знал, по какой причине с ними учился верзила Гарри. Сам Гарри никак это не объяснял.
А вот общей сплоченности у учеников первого года не было. Даже наоборот. Вилсон с Томасом возненавидели друг друга практически с первого дня. Хотя Сайленту конкретно Томас ничего плохого не сделал, паладин старался поддерживать своего друга и в любой ситуации становиться на его сторону. Приблизительно также вел себя и Мэтью, не имеющий ничего против Сайлента. Порой, стычки чернокнижника и священника доходили до обмена самыми трехэтажными оскорблениями. А уж когда речь заходила о родителях, зверели оба, и тогда Сайленту с Мэтью приходилось разнимать дерущихся всеми возможными способами.
Погода не менялась, Сайленту все время хотелось чего-нибудь кроме надоевшего солнца и мерзкой из-за своей постоянности теплоты. От Виндсора он узнал, что есть на Террестриале и такие земли, где меняются «времена года», где жаркая погода переходит в морозную, где есть дожди и грозы, а когда холодно – даже снег. Он никогда не видел снег, как не видел и моря. Только на картинах в аббатстве.
И, когда Сайленту уже надоела однообразность аббатства, когда жутко мучило безделье, наконец, случилось что-то интересное.
– Оффф, – Вилсон, входя в комнату, издал вот такой вот странный звук. – Когда-нибудь он доведет меня до предела и придется применять магию.
– Виндсор запретил применять магию друг на друге, – сказал Сайлент, выглянув из-за книги рун.
– Ну да, конечно. Но этот тип выводит меня из себя! – злобно процедил Вилсон.
Сайлент, конечно же, понимал, о ком идет речь. О Томасе, больше конфликтов у священника тут ни с кем не было. Пока что.
– Что на этот раз? – поинтересовался паладин.
– Эээ… нyу… Да какая разница! Главное, что он меня достал!
– Возьми себя в руки. Не обращай внимания, – Сайленту жуть как надоело постоянно повторять эти слова. Ему начинало казаться, что Вилсон сам провоцирует блондина, сам нарывается на конфликты.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
