– Меня! – хихикнула она. – Я самое опасное существо на этом острове!
– Не здесь, Изз. Не на маяке. Давай… – он с трудом перевел дыхание, – давай спустимся.
– Нет! Здесь! – засмеялась Изабель.
– Это государственная собственность!
– И что? Ты запишешь об этом в журнал?
Том неловко кашлянул.
– Технически… тут все очень хрупкое и стоит кучу денег, каких нам не заработать за всю жизнь. Мне бы не хотелось придумывать причину, как все сломалось. Давай лучше спустимся.
– А если я откажусь? – кокетливо спросила она.
– Тогда, похоже, у меня не остается выбора… – Он подхватил ее на руки и отнес вниз по сотням узких ступенек.
– Да здесь настоящий рай! – не в силах сдержать восторг, воскликнула Изабель, когда утром следующего дня увидела в окно гладкую поверхность бирюзового океана. Вопреки неутешительным предупреждениям Тома о превратностях погоды ветер объявил перемирие по случаю приезда новобрачных и солнце радовало удивительным теплом.
Том отвел ее к лагуне – широкому бассейну тихой ультрамариновой воды глубиной не больше шести футов, где они искупались.
– Надеюсь, тебе здесь понравится. До отпуска на материке еще целых три года.
Она обняла его.
– Я там, где хочу быть. И с мужчиной, с которым хочу быть. А все остальное не имеет значения.
Том нежно кружил ее в воде.
– Иногда через трещины в скалах сюда заплывает рыба. Ее можно ловить сетью, а то и просто руками.
– А как называется эта лагуна?
– Никак.
– Все должно иметь свое название. Ты согласен?
– Ну, тогда назови сама.
Изабель на секунду задумалась.
– Нарекаю тебя Райской Лагуной! – Она плеснула пригоршней воды на скалы. – Это будет моим местом купания.
– Обычно здесь безопасно. Но все равно надо быть настороже. На всякий случай.
– Ты о чем? – рассеянно спросила Изабель, разгребая ладонями воду.
– Акулы здесь вряд ли появятся, разве что прилив окажется особенно высоким, или пройдет шторм, или еще что. Так что в этом плане, наверное, можно не беспокоиться…
– Наверное?!
– Но расслабляться все равно нельзя. Взять хотя бы морских ежей. Смотри, когда наступаешь на камни под водой, – ты можешь наколоться и получить инфекцию. А электрические скаты зарываются в песок у самого края воды. Стоит наступить на шип у них на хвосте, и неприятностей не миновать. Если скат взмоет вверх и нанесет удар возле сердца… – Он замолчал, видя, как Изабель изменилась в лице. – С тобой все в порядке, Изз?
– Ты так просто об этом говоришь, а на помощь нам прийти некому.
Том заключил ее в объятия и увлек на берег.
– Я буду оберегать тебя, милая. Не волнуйся, – сказал он с улыбкой. Он поцеловал ее в плечи и опустил голову на песок, чтобы поцеловать в губы.
Помимо кучи теплых вещей на зиму Изабель привезла несколько платьев с цветочным рисунком, которые было легко стирать. В них она кормила кур, доила коз, занималась огородом и убиралась на кухне. Когда она сопровождала Тома в походах по острову, она надевала его старые брюки, закатывала штанины и накидывала одну из его рубашек без воротника, закрепляя все это сверху потертым кожаным ремнем. Ей нравилось чувствовать под ногами землю, и она ходила босиком и только в скалах надевала легкие парусиновые туфли на резиновой подошве, чтобы не поранить ноги. Она постигала свой новый мир и исследовала свои новые владения.
Однажды, вскоре после прибытия на остров, Изабель, опьяненная свободой, решила поэкспериментировать.
– Как тебе мой новый вид? – спросила она, появившись на маяке с сандвичами для Тома совершенно голой. – Мне кажется, в такой чудесный теплый день одежда не нужна.
Он приподнял бровь и улыбнулся:
– Мне нравится, но скоро тебе это надоест, Изз. – Он взял сандвич и ласково потрепал ее по подбородку. – Любимая, чтобы выжить на удаленных маяках и не одичать, нужно соблюдать определенные правила – есть в положенное время, переворачивать листки календаря… – он засмеялся, – и не забывать про шмотки. Поверь мне, милая.
Покраснев, она вернулась в дом и, облачившись в кофту, нижнюю юбку, платье, кардиган и сапожки выше щиколотки, отправилась копать картошку с излишней в такой жаркий день энергией.
– А у тебя есть карта острова? – спросила Изабель Тома.
– Боишься заблудиться? – улыбнулся он. – Ты уже здесь несколько недель. Если идти от берега в глубь острова, то обязательно доберешься до дома. Да и башня маяка – хороший ориентир.
– Мне нужна карта. Наверняка же она существует?
– Конечно! Есть подробная карта. Только я не понимаю, зачем она тебе. Тут же негде заблудиться!
– Сделай мне приятное, супруг мой! – сказала она и поцеловала его в щеку.
Некоторое время спустя Том появился на кухне со свернутой в рулон картой и церемонно вручил ее Изабель.
– Ваше желание для меня закон, миссис Шербурн.
– Благодарю вас, – в тон ему ответила Изабель. – Пока это все, можете быть свободны, сэр.
Том с озадаченной улыбкой потер подбородок.
– Что ты задумала?
– Не важно!
На протяжении нескольких дней Изабель каждое утро отправлялась на прогулки, а после обеда запиралась в спальне, хотя Том и так ее не беспокоил, занимаясь своими делами.
Однажды вечером она вытерла вымытую после ужина посуду, принесла свернутую в рулон карту и протянула Тому:
– Это для тебя!
– Спасибо, милая, – отозвался он, не отрываясь от потертого тома о морских узлах. – Я уберу ее завтра.
– Но это для тебя!
Том поднял глаза:
– Это же карта, верно?
Она озорно улыбнулась.
– Чтобы узнать, надо развернуть!
Том развернул рулон и увидел, что карта преобразилась. На ней появились короткие пояснения, цветные рисунки и стрелки. Его первой мыслью было, что карта является собственностью государства и теперь придется выплачивать кучу денег. Всюду виднелись новые названия.
– Ну и как тебе? – просияла Изабель. – Это неправильно, что у мест не было никаких названий! И я их придумала, видишь?
Бухты, скалы и равнины приобрели названия, нанесенные аккуратным мелким почерком: Бурные Воды, Вероломная Скала, Отмель Кораблекрушений, Мирная Бухта, Убежище Тома, Утес Иззи и еще много чего.
– Я никогда не разбивал остров на отдельные части. Для меня он всегда был просто островом, – сказал Том улыбаясь.
– Мир состоит из различий. И каждое место заслуживает своего названия. Как комнаты в доме.
Том о доме-то никогда не думал в категориях комнат. Для него он всегда являлся просто домом. И ему почему-то взгрустнулось, что остров оказался расчлененным на опасные и безопасные участки. Ему больше нравилось воспринимать его как единое целое. И еще его покоробило, что в названиях встречалось имя «Том». Янус не принадлежал ему. Все как раз наоборот: это он принадлежал Янусу. Недаром туземцы, как он слышал, считают себя детьми тех мест, в которых живут. И обязанностью Тома было просто присматривать за островом.
Он перевел взгляд на жену, сиявшую от удовольствия и гордости за проделанную работу. Наверное, ничего плохого в том, что ей хотелось дать всему свои названия, не было. Может, со временем она научится его понимать.
* * *
Когда Том получал приглашения на встречи однополчан, он всегда отвечал письмом. Желал всего самого наилучшего и посылал немного денег на проведение встреч. Но никогда их не посещал сам. Будучи смотрителем маяка, он и не смог бы присутствовать, даже если бы и захотел. Он знал, что есть немало людей, которые с удовольствием встретят знакомые лица и вспомнят старые времена. Но он к таким не относился. На войне Том потерял верных друзей, с которыми вместе выпивал, сражался бок о бок и переносил все тяготы военной службы. Друзей, которых он понимал без слов, будто они были частью его самого. Он вспоминал разные жаргонные словечки, которыми они называли мины и снаряды, свои скудные продовольственные пайки и ранения, означавшие отправление в Англию на лечение. Интересно, многие ли помнили сейчас этот тайный язык?
