— Папа, я вообще хотел поспать. У меня законный выходной! Пятница выдалась тяжёлая, тем более, я не знаю, что там происходит. Мне не докладывают, — на последнем слове Марк зевнул и закрыл глаза.
Он вытянулся в полный рост на диване в кабинете своего отца Юрия Петровича Голицына, который попросил о разговоре тет-а-тет.
— Врешь, — улыбнулся Демон-старший. — Ворон и Кирилл сто процентов докладывают.
— Они просто просили узнать, как такое возможно, чтобы кто-то выпил акудзина.
— И как ты должен это сделать?
Марк сладко потянулся и улыбнулся:
— Как обычно — пойти в библиотеку.
— Двадцать первый век на дворе, а он все в библиотеку ходит, — хмыкнул Голицын-старший.
— Не поверишь! Там о нас и наших предках больше информации, чем в интернете.
— Марк, я серьезно. Второй труп — это уже не шутки. Мне усилить охрану?
— Да брось, на тебя разве что сумасшедший пойдет. Не думаю, что наш маньяк смертник, — отмахнулся Марк.
— А мать?
— На нее тоже не пойдет. Она сама кого хочешь высосет.
Юрий Петрович встал из-за стола и прошёлся взад-вперёд по пушистому бежевому ковру. Затем остановился и повернулся к сыну:
— Я серьезно спрашиваю. К чему готовиться?
Марк тяжело вздохнул и сел:
— К труду и обороне. Седьмому отделу так точно. Я пока не могу ничего сказать. Слишком мало времени, слишком мало информации, слишком мало трупов!
— В смысле «слишком мало трупов»⁈ — остолбенел Голицын-старший.
— В прямом! Вряд ли наш маньяк подбирал девочек по внешности. У них должна быть другая связь. Я в этом уверен. Это первое. И второе, больше трупов, больше вероятность, что паскуда где-то проколется. Цинично? Да. Но зато честно.
— Ты даже не представляешь, что было на совещании! Все нервничают, боятся. Это хаос, Марк. Акудзины боятся! Немыслимо! А скоро начнут смотреть криво друг на друга! Кирилл им такую фору дал, сказав, что это, возможно, кто-то из своих, даже Константинов еле убедил всех, что это не точно, а лишь предположение! Вы хотите хаос? Хаос, сынок, страшнее нас самих.
— Что ты от меня хочешь услышать? — спокойно спросил Марк. — Что тебе делать? Я сказал: не дёргаться. Подавай пример ледяного спокойствия. Отдел, знаешь ли, уже сутки на ногах. Не бывает так — вынь да положи. Я знаю, что время — это, возможно, чья-то жизнь, но мы не боги, не всесильны.
— Боги… Нет, мы на другой стороне баррикады. Мы демоны и тоже кое-что можем. Любая просьба, Марк, ты знаешь, где меня искать.
Юрий Петрович отвернулся к окну, давая понять, что даже на общение с собственным сыном есть лимит времени. И тогда Марк прыгнул, не прощаясь.
* * *
Вышел в библиотеке. Не простой, а их собственной, куда людям вход был заказан. Старинное здание в центре города открывало свои двери только акудзинам.
Марк любил это место. С детства считал его волшебным, наполненным магией. Конечно, жизнь существ среди людей давно стала обыденностью. Они научились подстраиваться под новые реалии, научились сосуществовать, создали корпорацию, которая для простых смертных выглядела только обширным бизнесом сильных мира сего, а на деле просто скрыла демонов от любопытных глаз. Седьмой отдел по документам — охранное предприятие. Больница, частные школы, рестораны, магазины и многое, многое другое было всего лишь ширмой.
Вот и библиотека так же. Частный музей с ресторанчиком для своих. Элитный клуб, куда можно было войти только по приглашению или по праву рождения.
Марк огляделся и улыбнулся, даже не пытаясь скрыть волну удовольствия, накрывшую с головой. Пол, стены, потолок, стойка администратора у противоположной от входа стены — все в панелях темного дерева. Витражные окна, старинные люстры и бра с мягким желтым светом. Из холла вело две двери. Налево библиотека с читальным залом, занимающая часть первого и весь второй этаж. Направо ресторан, работавший днем только пару часов на бизнес-ланч, и вечером, начиная с одинадцати часов и до глубокой ночи, а-ля карт.
За стойкой Наталья. Как всегда со сложной прической, в белой блузке с рюшами. Наталья — лицо «фирмы», старалась поддерживать статус заведения, знала наизусть все собрание библиотеки и могла по памяти сказать на каком этаже, в каком ряду, на каком стеллаже и на какой полке стоит искомая книга.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Девушка оторвалась от работы и, увидев нового посетителя, очаровательно улыбнулась:
— Марк Юрьевич! Желаете продолжить? Я все оставила на столе. Или вы пришли пообедать с Иван Иванычем?
Марк улыбнулся в ответ и приблизился:
— А что, он здесь?
— Да, недавно пришел. Сказал, что голоден, как тысяча чертей, — она снова очаровательно улыбнулась, показывая ровные белые зубки. — Ничего, Влад его сейчас накормит.
Марк ответил на улыбку и подмигнул:
— Тогда книжки подождут, пойду поздороваюсь.
Он обогнул стойку и вошел через двойные витражные двери в вытянутое прямоугольное помещение, в конце которого стояла массивная барная стойка. В ресторане сейчас было немного народу. Столы стояли в два ряда — у стены и у окна, а между ними образовывался широкий проход с красной ковровой дорожкой. Тут и там стояли кадки с пальмами, сквозь оконные витражи проникал рассеянный белый свет — сегодня было пасмурно.
Ворона он заметил сразу. Тот устроился недалеко от входа и уплетал спагетти болоньезе.
— Приятного! — пожелал Марк, усаживаясь напротив.
— Фпафибо!
Тут же подошла миловидная официантка, и Марк заказал себе кофе.
— Что-нибудь выяснил? — спросил он, когда Иван отодвинул от себя пустую тарелку.
— Нет, чтоб спросить, как мне спалось и спал ли я вообще, — проворчал друг.
— Ой, прости! — Марк состроил виноватую мину. — Ты спал, вороненочек?
— Да иди ты! — усмехнулся тот. — Пару часов, и то это сложно назвать сном.
— Так если не спал, значит, работал, значит, есть, что сказать.
— Есть, но не тут, — он скосил глаза в сторону, призывая посмотреть вглубь зала.
Марк слегка наклонился, чтобы видеть за пальмой, закрывающей обзор, но тут же принял прежнее положение и скривился. В глубине зала у окна сидели братья Морозовы. И если младший Морозов у Марка не вызывал никаких эмоций, то старшего Максима Морозова он терпеть не мог еще со школы.
Заносчивый, наглый, беспринципный гаденыш — самые мягкие эпитеты, которые употреблял Марк в отношении недруга. Тоже из богатого, знатного рода, тоже сильный, почти наравне с ним, тоже умный, но с одним крупным недостатком. В отличие от Марка, Морозов смотрел на не знатных и не таких сильных свысока и считал, что им место только в обслуге.
Марк даже сжал кулаки и скривился, будто ему под нос сунули дохлую кошку.
— Расслабься, — усмехнулся Иван. — Не тронь говно, вонять не будет.
— Не в этом случае, — сквозь зубы прорычал Марк, заметив, что Морозовы уже закончили трапезу и идут к выходу, а старший при этом косит на него.
Ну точно! Как мог Макс Морозов пройти мимо и не задеть Марка? Никак. Этот прекрасно знает, что никто не будет устраивать здесь разборки, а словесные перепалки и драки для них еще с детства стали сродни спорту.
— Какие акуре! — Морозов раскинул руки в стороны, изображая радость от случайной встречи. — Я думал, ты, Голицын, уже давно повесился в своей школе для человеческих детенышей!
Он остановился, ожидая ответа, а его брат встал за ним бледной тенью.
— В институте, Максим, я работаю в институте. И там, между прочим, учатся и акудзины.
— Хм, такие же слабенькие недоделки, как твой дружок? Слышал одну такую студенточку уже придушили. Плохо работает Седьмой отдел, — он печально покачал головой, — очень плохо. Отец давно считает, что нам эта контора ни к чему. Работает против своих же! Немыслимо!
— Седьмой отдел работает не против своих, а против ублюдков, возомнивших себя выше других видов, — Иван бросил салфетку на тарелку и с вызовом посмотрел на Морозова, но тот и бровью не повел.
Нарочно делал вид, что сотрудники Седьмого отдела не существуют в природе. Во всяком случае для него.
