Медленно отодвинувшись назад, Уголь присел на корточки, потом пригладил вставшие дыбом на голове волосы и постарался успокоить дыхание. Однако дышать здесь тоже было тяжело… В том, что женщина была мертва, у него не было никаких сомнений. Ее ноги были широко раскиданы, а одна из них была вывернута в коленном суставе в обратную сторону, словно у старой куклы, попавшей ненадолго в плен к мальчишкам. Руки у лежащего ничком тела были заведены за спину и неестественно выкручены. В правой ладони трупа, крепко сжатой в кулак, между большим и указательным пальцами был зажат тонкий черный шнурок с небольшим, нанизанным на него православным крестиком. Уголь еще раз посмотрел на мертвое тело женщины и, преодолев гадостную слабость в животе, постарался перевернуть его на спину. Голова откинулась навзничь, и на геолога уставились пустые окровавленные глазницы черепа. «Как это? Нет уж, я ее туда не потащу», – подумал Уголь и решил, что лежать вот так рядом с обрывом еще хуже, чем пропасть без вести. Он легонько толкнул ногой свою «спасительницу» к краю отвесной стены. Тело, перевалившись через него, исчезло в липком мареве тумана, улыбнувшись на прощание Углю двумя рядами ровных, белоснежных зубов.
Проводив тело взглядом, Уголь двинулся в обратный путь, осторожно потянув за импровизированную веревку. Веревка как-то странно провисла, но Уголь продолжал упрямо двигаться вперед. И тогда, когда ему в голову вдруг пришла сумасшедшая мысль о том, что и Демид и Петруха давно убежали в лес, бросив его здесь одного, он носом к носу столкнулся с Демидом.
– Ты чего?
Демид осторожно взял Угля за плечо, каким-то шестым чувством догадываясь, что тому срочно нужна поддержка, иначе он сейчас же упадет на песок и зайдется ревом, таким же, каким заходился в детстве, если вдруг понимал, что кто-то близкий беззастенчиво обманывал его в самых сокровенных надеждах, и тихо спросил:
– Ты что такой бледный как смерть? Что там, в тумане? Ты нашел море?
Уголь оперся на жилистую руку Демида и, буквально выцеживая из себя звук за звуком, постарался ответить на непривычно длинную для последнего вопросительную фразу:
– Ничего там, Демид, нет. Только смерть…
* * *
– Именем Императора и во исполнение решения полноправных представителей Российской империи мы, нижеподписавшиеся, на основании статьи Кодекса об управлении на новых территориях – восемнадцать бис пункта четыре, приговариваем гнусного пирата и похитителя к смертной казни через повешение…
Это было первым, что услышали исследователи «побережья», приближаясь к своему лагерю с несчастными жертвами катастрофы челнока, оставленными ими на попечение Арика. Суровый женский контральто, явно принадлежащий еще совсем недавно немощной пенсионерке, с четко рассчитанными паузами и выделенными ударениями, словно она диктовала текст на уроке по русскому языку, не оставлял Боцману никакого шанса на апелляцию. Оборвалась речь исключительно потому, что все трое отсутствующих разом вывалились на полянку и тем самым прервали происходившее на ней таинство судопроизводства.
Расстановка сил на полянке с того момента, как друзья зафиксировали связанного Боцмана у ствола ближайшего дерева, кардинально изменилась. Бесчувственное тело «ответственного за порядок» лица с приличного вида шишкой на лбу было так же аккуратно связано и лежало рядом с самим «гнусным пиратом». Изо ртов обоих плененных торчали когда-то связанные мамой вечного студента, но, естественно, давно никем не стиранные, шерстяные носки. У Боцмана – правый, у Арика – левый. Возможно, и наоборот. Напротив этой пары, на толстом, еще не сгнившем стволе восседала троица судей.
Оленька, занимая большую часть бревна, бросала через плечо Натальи укоризненные взгляды на Витю, приютившегося на самом его краешке. Было очевидно, что первоначальное расположение «заседающих» в какой-то момент было нарушено Витей, покинувшим свое место и укрывшимся от настойчивой преследовательницы за небольшой, но надежной фигурой пенсионерки. При этом «отважный рыцарь» отнюдь не бездействовал, а ловко орудовал перочинным ножиком, вырезая из упругой корявой ветки рогатку. У него на колене лежала желтая в черную полоску, широкая и достаточно длинная резинка, явно принадлежащая одному из элементов женского нижнего белья, пожертвованная, видимо, на нужды вооружения «полноправных представителей». Бесценный кожаный кейс по-прежнему находился при нем, будучи плотно зажат между его голых, ободранных коленей. По левую руку от Вити возвышалась горка аккуратно подобранных камешков размером с куриное яйцо. По центру, аккурат между «моделью» и предметом ее устремлений, с гордым и приличествующим ситуации серьезным видом восседала Наталья. В своих руках она держала листок писчего пластика, испещренного мелким аккуратным убористым почерком. Все трое упомянутых судей, едва заметив вернувшихся, мгновенно напрягли мышцы ног, но с места не сдвинулись, видимо, считая, что данный факт в текущем раскладе ничего уже не меняет.
Петруха вынул изо рта студента пожеванный носок и легонько пошлепал его по щекам. Тот сделал глубокий вдох и открыл глаза. Уголь вынул второй носок изо рта Боцмана и понял, что погорячился…
– Эта старая тварь, метлу ей в ж… предлагала найти муравейник, снять с меня портки и посадить меня голыми яйцами на… Мужики, да лучше бы я на зоне балки стальные резал… Да что же это за бардак… Да кто этой паскудине дал право… А этот боров парню камнем по башке… сука!
Уголь опять запихнул носок Боцману в рот и тяжелым взглядом окинул группу «полномочных представителей».
– Вода заканчивается. Никакого моря здесь нет, поэтому очистители жидкости в скафандрах нам ничем не помогут. Нужно идти вдоль зарослей: или найдем чистый ручей, или сдохнем здесь все. Без повешения и побития друг друга камнями, на основании статьи восемнадцать бис…
Арик, присев на корточки, пробовал непослушными пальцами натянуть на ногу носок и одну из лежащих рядом кроссовок.
– Парни, если у нас тут все наладится, напомните мне, чтобы я постирал-таки свои носки, а то второго такого случая мне не пережить…
Глава 2
«Проект совесть»
«Совесть мучает обычно тех, кто не виноват».
Э. М. РемаркХоаххина так вертело, крутило и выворачивало, что он из сознания не выпадал. А может, просто оклемался первым после «перехода» из разваливающихся обломков челнока на поверхность планетоида (как он полагал). К группе пострадавших он присоединяться не стал, справедливо считая, что, где бы все они не находились, попали они сюда не случайно. А поэтому гораздо полезнее наблюдать за ситуацией, не привлекая к себе внимания и не отягощая себя шумными попутчиками. Какими бы полезными ни были наставления Учителя, но совершенно не прибегать к «внешнему» взгляду на окружающую реальность полковник позволить себе не мог. Поколебавшись несколько секунд, он быстренько и лёгонько «пошарил» буквально под самыми своими ногами и, не солоно хлебавши, вновь надел на нос свои чудом уцелевшие нейроактивные очки. Ничего живого! Ничего живого в радиусе километра вокруг! Ни червячков, ни жучков, ни тем более млекопитающих он не обнаружил. За исключением, конечно, уже знакомых ему туристов и командира налетчиков. Самое время было посмотреть, что там, в голове, сохранилось от самораспаковки.
Файл предлагал ознакомиться с детальной статистикой по не расследованным исчезновениям людей в секторах, прилегающих к пограничью, с момента начала первого «перемирия» с Могущественными. За более ранний период любая подобная статистика не имела смысла. В пространстве секторов, охваченных боевыми столкновениями, так называемом Фронтире, пропажа живого разумного организма никого особенно не смущала и не очень-то интересовала. Плюс имелась почему-то наложенная на эти пропажи информация по фактам исчезновения (кражам, попыткам скупки, мошенничеству) старинных артефактов, вывезенных еще с Земли и разбросанных по территории человеческого космоса – по государственным музеям или частным коллекциям. В списке превалировали текстовые документы, свитки и очень древние артефакты в виде глиняных табличек, дощечек и еще черт-те чего, с нанесенными на все это различного рода символами. Совмещение этих двух баз давало интересный результат. Оказывается, половина из пропавших граждан так или иначе была связана с расследованиями по исчезновению указанных выше артефактов. Кто-то подозревался в их краже, кто-то в выкупе и нелегальной транспортировке. И еще более интересный результат получался при отсечении остальных пропавших. Пространственные точки координат инцидентов, выстроенные в порядке временно́й шкалы, давали четкую траекторию, пересекающую всю приграничную область, то есть без малого десятую часть диаметра галактики. А упирался этот вектор аккурат в межсистемную трассу пассажирских транспортных кораблей, связывающую конгломераты РИ, Регула и САК, то есть в то самое место, в котором «Жемчужина Короны» покинула подпространство и приступила к экстренному торможению.
