Началась паника — щитоносцы побежали назад, давя лучников, те, падая и бросая луки тоже бросились прочь от страшной опасности, не слушая воплей командиров.
Неожиданно, над местом боя, заглушая грохот, вопли раненых и радостные крики нападавших, прогремел голос Макобера, усиленный каким-то магическим способом:
— Щитоносцы — стоять! Те, кто побежит, будут повешены! Лучники — изготовиться к стрельбе! Магики — ударить по отступникам!
Макобер весело подмигнул Владу и тот благодарно кивнул ему головой, буркнув:
— Научишь меня потом этому фокусу!
Трубный крик магика возымел действие — бегущие остановились, и стали выстраивать стенку. Из-за стены щитов снова понеслись залпы стрел в бунтовщиков — те тоже отстреливались, но из-за отсутствия у них щитов, несли большие, просто огромные потери.
Вражеские магики переключились на Влада и его спутников — на них понеслись огненные шары, скрестились потоки молний — как обычно — у кого меньше силы, тот и проиграл. Влад посмотрел на происходящее, охваченный голубым сиянием от попавших в него молний, и скомандовал:
— Бьём только воздухом и бежим на противника, убиваем в рукопашную!
Магики одновременно ударили по тому месту, откуда летели молнии мощными зарядами воздушных кулаков — вражеских пехотинцев, кроме тех, что были защищены амулетами или полями магиков, унесло, как прошлогодние листья ветром, и вражеские магистры остались на площадке неприкрытые — их было семеро, и они беспрерывно творили волшебство, пытаясь передавить противника силой.
Влад и его спутники понеслись на врага бегом, не обращая внимания на их выстрелы — амулеты и поля отбивали удары, и исход дела могла решить только сила человеческих рук.
Глава 3
Влад с разгона ворвался в группу магиков и сразу же уцепился за одного, высокого мужчину лет сорока пяти.
Тот с ужасом воззрился на лекаря, выхватил кинжал и попытался вдавить его в тело противника.
«Ага! Знают, гады!» — мелькнула мысль у Влада и он, оторвав магика от земли, врезал им по стоявшей неподалёку бочке — видимо бунтовщики пытались строить баррикады и немного не успели.
Спина противника не выдержала столкновения с произведением бондарей, с хрустом переломилась, а Влад, на всякий случай, ещё сломал ему шею.
Рядом упал второй магик — проколотый насквозь мечом Амалии, а чуть поодаль яростно ревел, Макобер, как эрдель-терьер вцепившийся в высокого здоровенного магика и пытающийся его задушить.
Силы явно не были равны, Макобер сдавал, и Влад поспешил ему на помощь, захватив здоровенного магика сзади — охватил кольцом своих рук его руки, прижав их к телу, и крикнул Макоберу:
— Отпусти его! Я держу!
— Я бы отпустил, да он меня держит!
Если бы не серьёзность ситуации, Влад бы рассмеялся — как в той пословице про медведя — «Я медведя поймал! Так тащи его сюда. Не могу — он меня не пускает!»
Сосредоточившись, Влад ворвался в мозг захваченного магика и неожиданно получил мощный удар в мозг, от которого у него потемнело в глазах — это был менталист! И менталист очень, очень сильный!
Два магика замерли на месте и казалось, что они просто стоят и ничего не делают — физически, в пространстве, они ничего не делали, борьба велась на ментальном уровне — каждый, яростно, старался захватить мозг противника.
Всё это длилось секунд пять — долгих пять секунд, которые Владу показались вечностью. Воля противника, похожая ментально на стальной стержень, под напором лекаря истончалась, и скоро хрустнула, впустив агрессора внутрь черепной коробки.
Потекли фразы подчинения, впечатывающиеся в глубину мозга, и вот уже захваченный магик стоял спокойно, глядя, как добивают его коллег.
Влад попытался остановить бойню, но было поздно — Амалия уже перерезала глотку последнему из мятежных волшебников. В живых остался только тот, кого захватил Влад.
С мятежными магиками было покончено, и стража уже двигалась вперёд, преследуя убегающую толпу.
На месте сражения осталось более четырёхсот трупов — сотня из которых принадлежала имперским войскам.
«Это плохой, очень плохой результат — нельзя так бездарно терять бойцов — впереди чистка всей столицы! Увы, стражники и гвардия обучены довольно бездарно, так что потери очень большие. Ну да — большое количество потерь от действия мятежных магиков, но много и от действий толпы, а толпа совсем, никак не обучена, но урон солдатам наносила вполне весомый» — подумал Влад и досадливо сплюнул на брусчатку мостовой.
Следующие несколько часов не запомнились практически ничем особенным — шло планомерное выдавливание мятежников и беснующейся толпы с улиц города.
Сквозь цепь стражников мало кто мог просочиться — если только не прятались где-то под полом, в тайниках, а так — все, кто нападал и захватывался с оружием — уничтожались. Тех, кто вёл себя тихо и мирно, обычных жителей города — не трогали.
После первых столкновений стражники и гвардейцы поняли выгодность тактики, предложенной Владом, и уже чётко выполняли все действия по безопасности своих построений и максимально эффективному уничтожению противника, а мародёры начали бросать оружие и прятаться по своим домам — бунт стихал, и только отдельные очаги сопротивления пылали в городе, растрёпанном и разрушенном, как после ураганного ветра.
Воинские части, которые должны были охранять пределы города и стоять на страже империи отсутствовали, как зимний снег в июне, растаяв под напором мятежной толпы.
Они бросили свои казармы, за исключением пятисот человек, организовавших оборону в одной из казарм и державшихся до прихода стражи и гвардейцев — это были старослужащие, люди тридцати-сорока лет, считающие, что поддаться толпе каких-то хулиганов и мародёров это унижение для воина. Они сумели выбить из военного городка бесчинствующую толпу, но те, прежде чем уйти, разграбили и подожгли воинские склады.
Возглавил оборону капитан Тарлов — вояка лет сорока, напоминающий по повадкам и умению Семёна — начальника охраны Клиники.
Тарлов матерился, поносил командиров и чиновников, и если бы Влад его не остановил, набросился бы на Шерадана с кулаками, обвиняя его в развале армии.
Городские ворота были сиротливо распахнуты и на стенах города не ходили стражники, как это бывало всегда, в обычные дни.
Возле КПП, на котором всегда собирали плату за вход, не стояло ни одного стражника и только ветер теребил рубаху убитого стрелой в глаз мужчины, держащего в руках окровавленный топор — мятежник не успел скрыться и его настигла стрела карателей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
