– Наоборот, – бодрым голосом ответил Илин. – Как никогда, Алексей Константинович, я горд тем, что служу под вашим началом. Но с самобичеванием пора покончить.
Генерал вздохнул и направился к двери.
– Я к себе, намерен обдумать ситуацию, – сказал он. – И вам советую.
Едва за ним захлопнулась дверь, капитан Гордеев принял стойку солдата Рейхстага и под неодобрительным взглядом полковника Илина отрапортовал:
– Да, мой генерал! – Он вскинул руку вверх. – Есть взять след.
– Уймись, Антоха, – посоветовал Илин. – Группенфюрер херов! – И задумался. – Даже не знаю, с чего начать. Все концы обрублены.
– Вернемся к Наумову. Уж очень он положительный. Правильный, как наш Махов. Такого в природе быть не может.
– Честности?
– Идеальности, – поправил Илина Гордеев. – Таня ему не доверяла. Говорила, что он чересчур усердно демонстрирует независимость и неподкупность.
– Интуиция?
– Факты, которые у нас украли. Если Наумов так честен, как декларирует, то почему с дороги убрали именно Михайлову, которая его проверяла. Не потому ли, что она нашла темные пятна в его биографии?
– Она проверяла не только Наумова, а многих из оперативно-следственного департамента, – возразил Илин.
– Пять. Она контролировала пятерых, – Гордеев выставил вперед ладонь. – С них и начнем.
Глава 6
– Ты задержалась, – сказал Войтович.
Он сидел в кресле в центре просторного номера, который они всегда снимали для встреч, и без улыбки и каких-либо других эмоций наблюдал за тем, как Ирма сбрасывает с себя одежду.
– И что из этого следует? – спросила она, присев ему на колени.
– Я сегодня не в настроении искать причинно-следственные связи.
Он похлопал ее по обнаженному бедру, прося подняться. Затем встал, снял с себя пиджак, бросил на диван и развязал галстук.
– Павел, – позвала его Ирма, – ты устал?
– Очень устал, – кивнул он и упал на диван, вытянулся на нем и громко вздохнул. – Прости.
– Рита снова взялась за старое?
Ирма сняла туфли с его ног и аккуратно поставила их у столика. Затем осторожно присела рядом с Войтовичем, взяла его за руку и с обожанием, которое от нее редко можно было увидеть, поцеловала запястье.
– Нет! Слава богу! Она в последнее время очень спокойна. – Он прикрыл глаза и улыбнулся. – Я просто устал.
– А я сегодня не спокойна, – Ирма понизила голос, в котором зазвучали призывные нотки.
Войтович ласково провел пальцами по ее груди и животу. Ирма всегда вызывала в нем дикое сексуальное желание. Пожалуй, ни одна женщина не привлекала его так сильно, как она. Когда-то он очень любил жену, но в той любви не было такой грубой и вместе с тем чувственной страсти. Скорее жена вызывала в нем безграничную нежность. Чувства к Ирме были другими. Она не была ласковой и тонкой натурой, также не отличалась хрупкостью и слабостью. Напротив, Ирма была смелым самостоятельным ветром, который пугал своей силой и жестокостью. И красота ее была особенной, без какого-либо намека на мягкость и изящество. Высокие скулы, узкий прямой нос, небольшие аккуратные губы, белая кожа и темные струящиеся волосы – все было очень пропорциональным и холодным, как на вид, так и на ощупь. От кожи Ирмы веяло прохладой, зато изнутри шел такой жар, что мгновенно опалял любого, кто оказывался рядом. Иногда она превращалась в айсберг и тогда замораживала все вокруг. Редко смеялась, мало шутила, но глаза ее при этом горели огнем. Черные, огромные, они умели быть и колючими, и ласковыми в зависимости от ситуации. Но они всегда ярко пылали, создавая поразительный контраст с бледными щеками и неулыбающимся ртом.
Ирма была высокой и прекрасно сложенной, как юный атлет, на которого невозможно смотреть без восхищения. Войтович знал, что она много времени проводит в спортзале, сохраняя красоту тела. Сам он не уделял внимания своей фигуре, и она уже давно начала портиться: появился живот, мышцы на груди и руках стали дряблыми. Да и лицо не отличалось свежестью. Он выглядел как обычный пятидесятилетний мужчина, и единственное, чем мог привлечь молодых женщин, – это очевидной дороговизной сшитых на заказ костюмов и машин, едва взглянув на которые любая понимала, что стоят они немалых денег. Как ни странно, но ранее Войтович не спрашивал себя, почему Ирма выбрала именно его. Сейчас этот вопрос все чаще приходил ему на ум. Ответа на него он не находил, а спросить у Ирмы не решался.
– Я знаю, о чем ты думаешь, – сказала Ирма, прилегла рядом и тесно прижалась, обхватив его ногами. – Почему я здесь. Не так ли?
– Твоя проницательность удивляет. – Войтович нежно погладил ее по спине. – Но еще больше я удивлюсь, если ты скажешь, что любишь меня.
– Люблю? – рассмеялась Ирма, резко поднялась и критично на него посмотрела. – Опомнись!
Войтович знал, что именно это она скажет, Ирма также поняла, что он специально подвел ее к подобному ответу, и рассмеялась еще громче.
– Ты коварный, – сказала она. – Но слишком чувствительный, в особенности в последнее время. Рита сделала тебя таким.
Она поднялась и подошла к сумочке, брошенной на пол, в которой звонил телефон.
– Я отвечу? – Ирма подняла брови, спрашивая у Войтовича разрешения.
– Конечно, – усмехнулся он, понимая, что вопрос этот был задан только для приличия, и она ответила бы в любом случае.
– Пейве, – сказала она в трубку, сделав несколько шагов в сторону, чтобы сохранить от Войтовича в тайне личность звонившего. – Сейчас я занята. Сообщу, когда освобожусь, – Ирма замолчала на несколько секунд. – Да, мне известно, где это. До встречи.
Разговор шел по-английски, и Войтович с интересом прислушался, но ему удалось понять только то, что собеседником был мужчина. Впрочем, подобный факт не удивил. Среди знакомых Ирмы преобладали мужчины, пожалуй, в ее жизни их было больше, чем у любой другой женщины. И она никогда не скрывала этого, наоборот, подчеркивала, что дружить с женщинами – занятие хлопотное. Они много требуют и мало дают. С мужчинами все обстоит гораздо проще: им ничего не нужно объяснять, в чем-либо отчитываться, делать нелепые прогнозы. Подобное общение всегда лежало на ладони – было открытым и предсказуемым. Конечно, иногда случались неожиданности, но они были исключением из правил, и их легко было решить. С женщинами все было по-другому. Главным условием общения с ними был постоянный контакт, вследствие чего возникала эмоциональная зависимость. Это отнимало много времени и сил, что весьма не нравилось Ирме. Поэтому она избегала дам, населив свой мир исключительно представителями противоположного пола.
Войтович не беспокоился о том, что звонивший мужчина мог оказаться любовником Ирмы. Он не ревновал ее, так как знал, что это бесполезное занятие. Лишнее сотрясание воздуха, не более. И если бы Ирма захотела уйти, не держал бы, потому что никто не в силах удержать ветер. Но раз она с ним, то только потому, что хочет этого. Пусть он не красавец и не идеал мужчины, но все же Ирма выбрала именно его. Неинтересно, какими мотивами она руководствовалась, главным было ее присутствие рядом и то, как они друг к другу относятся.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
