В том году я не покидал юга Франции, проведя зиму в По. Только в мае следующего года вернулся я в Англию, обнаружив, что за время моего отсутствия накопилась масса вопросов, связанных с моей семьей, требующих немедленного разрешения. Только спустя год и пять месяцев после разговора с капитаном Макалистером у меня появилась возможность исполнить данное ему обещание. Я никогда не забывал о нем, просто был вынужден отложить до лучших времен. Собственные дела настолько поглотили меня, что выбраться на север не представлялось никакой возможности.
Однако, всему рано или поздно приходит конец. И вот, экспресс доставил меня в Эдинбург. Наверное, это самый лучший город на севере, насколько я могу судить. Прежде мне никогда не доводилось бывать здесь, даже проездом. Мне хотелось бы провести здесь пару дней, чтобы получше познакомиться с этими северными Афинами, осмотреть замок и побывать в Холируде. Но долг - превыше всего, и я отправился далее к месту своего назначения, отложив знакомство с Эдинбургом до того времени, когда буду свободен от данного мной обещания.
Я написал мистеру Фергюсу Макалистеру о своем желании повидаться с ним. Я не стал распространяться о том, чем было вызвано это желание, решив за лучше оставить это до личной встречи. Я просто указал в письме, что предметом разговора будет нечто, в значительной степени касающееся его семьи.
На станции ждала коляска, которая и доставила меня в родовое поместье Макалистеров.
Владелец принял меня весьма радушно, выказав себя приветливым хозяином.
Дом был большой и неудобный, находился не в лучшем состоянии, как я успел заметить, следуя за хозяином, требовал ремонта и ухода. Я был представлен его жене и пяти дочерям, - светловолосым, веснушчатым девушкам, нельзя сказать, чтобы красивым, но вполне симпатичным. Его старший сын служил в армии далеко от дома, а второй имел адвокатскую практику в Эдинбурге, так что ни одного из них я не видел.
После обеда, когда дамы оставили нас одних, я поведал ему услышанную мною историю, максимально подробно; он слушал внимательно, терпеливо, не перебивая.
- Да, - сказал он, когда я закончил свое повествование. - Я знаю, что относительно подлинности тела были сомнения. Но в случившихся тогда обстоятельствах было благоразумнее оставить все, как есть. Имелись непреодолимые трудности в расследовании и идентификации. Но ноги, они соответствовали полностью. И завтра же, надеюсь, я покажу вам в церкви очень красивую мемориальную доску на стене, содержащую имя и дату смерти моего двоюродного деда, а также хвалебные слова в его адрес, рядом с соответствующим текстом из Священного Писания.
- Но теперь, когда вам известны все факты, вы, конечно, предпримете все меры, чтобы переправить верхнюю половину капитана Макалистера в ваш семейный склеп?
- Я предвижу значительные трудности, которые могут возникнуть, - ответил он. - Власти города Байонны могут возражать против эксгумации останков, покоящихся в могиле, над которой установлено надгробие капитана О'Хулигэна. Они могут сказать, что совершенно разумно: "А что вы собираетесь, мистер Фергюс Макалистер, делать с частью тела капитана О'Хулигэна?" И мне нужно будет связываться с семьей этого погибшего ирландского офицера.
- Но ведь, - сказал я, - в данном случае, - случившейся чудовищной ошибкой, - все предельно ясно. Мне кажется, нет необходимости усложнять ситуацию, рассказывая властям о том, что у вас в склепе похоронена только половина вашего родственника, в то время как другая половина похоронена в могиле О'Хулигэна. Скажите им, что ваш пра-дядя завещал похоронить себя в семейном склепе в Auchimachie, что в результате недоразумения вам было доставлено тело капитана О'Хулигэна, а капитан Макалистер похоронен под его именем. Все просто, ясно, правдоподобно. А как избавиться от ног, когда останки прибудут сюда, решать вам.
Хозяин некоторое время молчал, потирал подбородок и рассматривал скатерть на столе перед собой.
Затем встал и, подойдя к буфету, сказал:
- Мне необходимо немного виски для прояснения мысли. Вы присоединяетесь?
- Спасибо; мне вполне достаточно вашего прекрасного старого портвейна.
Сразу же после доброго глотка виски, мистер Фергюс Макалистер неторопливо вернулся к столу, некоторое время молчал, после чего произнес:
- Будет как-то странно перевозить половину тела...
- Этого и не требуется, - заметил я, - лучше взять останки целиком и перегруппировать их по прибытии.
- Мне кажется, это будет чертовски дорого. Видите ли, имение в настоящий момент не стоит того, сколько оно стоило во времена капитана Макалистера. Земля серьезно подешевела, арендная плата здорово упала. Кроме того, характер нынешних фермеров сильно изменился, по сравнению с их отцами; они стали более требовательными. Мой сын, служащий в армии, составляет серьезную статью расходов, второй сын еще не начал самостоятельно зарабатывать на жизнь, а у моих дочерей нет женихов, и они пока остаются у меня в доме. Кроме того, - он глубоко вздохнул, - я планировал оборудовать в доме зал для игры в бильярд.
- Не думаю, - возразил я, - чтобы это дело потребовало серьезных затрат.
- Что вы подразумеваете под словом серьезных? - спросил он.
- Мне кажется, что эти останки могли бы быть доставлены в Auchimachie помещенными в бочку с коньяком, как и предыдущие.
- И какова же цена коньяка?
- Про все сорта я вам сказать не могу, - ответил я, - но лучший коньяк, три звездочки, стоит пять франков пятьдесят сантимов за бутылку.
- Это все-таки дорого. А одна звездочка?
- Не знаю; я никогда не покупал такой. Может быть, три с половиной франка.
- И как много бутылок может поместиться в бочке?
- Не уверен, но, кажется, бочка вмещает около двухсот литров.
- Двести три шиллинга, - мгновенно посчитал мистер Фергюс, а затем добавил, подняв глаза, - плюс оформление документов, эксгумация, поборы чиновников, перевозка по воде...
Он покачал головой.
- Вам следует помнить, - сказал я, - каким унижениям подвергается ваш родственник от ног ирландца, которые пинают его, словно футбольный мяч. На моих глазах они пнули его три или четыре раза, - на самом деле я не был уверен, что они попали в него именно столько. - Так что вам следует помнить не только о чести семьи, но и об его страданиях.
- Мне кажется, - заметил мистер Фергюс, - вы говорили о том, что нематериальные сапоги не причиняют физических страданий, только духовные?
- Да.
- Что касается меня, - сказал владелец поместья, - то я по личному опыту могу сказать, что духовные страдания - самые недолговечные.
- В таком случае, - я пожал плечами, - капитан Макалистер обречен быть погребенным в чужой земле.
- Не совсем так, - отозвался он, - в земле, освященной римской католической церковью. Это большая разница.
- А вы будете иметь половину католика в вашем семейном склепе.
- По тому, что вы рассказали, будет именно так. Но если судить по тому, сколько в нем покоится Макалистеров, если учесть, что все они добрые пресвитериане, то проповедь среди них своих взглядов, - я уже не говорю про отсутствие у него ног, чтобы иметь возможность сбежать, - будет иметь для него печальные последствия.
Затем мистер Фергюс Макалистер встал.
- Не пора ли нам присоединиться к леди? Даю вам самое честное слово, сэр, я отнесся к вашему рассказу со всей серьезностью и, уверяю, постараюсь найти приемлемое решение.
