Макс.
— Такое не может быть! — воскликнул Анатолий. — Дом не позволит тут долго находится чужому человеку без хозяев.
— А полупрозрачному человеку? Призраку? — спросил Макс.
— Призракам не к чему хлеб и сыр. — заметила Рита.
— Не знаю что и думать. Я в растерянности. — ответил Толя. — Придется обращаться в вашу контору. Да ладно, об этом потом, а сейчас давайте выпьем кофе, немного передохнем, и я вам покажу циферблат.
— Если хочешь, я позвоню Герману и попрошу разобраться! — предложил Макс.
— Было бы здорово! — обрадовался Толя. — А то, если честно, мне не очень удобно напрягать вашу контору.
Макс тут же набрал Германа, и вкратце обрисовал проблему. Герман обещал выслать спецов, а Максу пожелал приятной прогулки на циферблате. Макс удивился:
— Как Герман догадался, что мы собираемся в путешествие?
— А чего тут догадываться! — улыбнулся Толя. — Сюда просто так не приезжают.
— А много таких желающих? — спросила Рита.
— Не так много, как могло бы быть. — ответил Толя. — Искателям запрещено ко мне подходить, и распространять информацию обо мне и о циферблате, а по другому сложно узнать. Да и связываться с конторой нет желающих, я ведь должен и заявку подать и разрешение получить.
— А как же мы без заявки? — обеспокоилась Рита.
— Заявки эти придуманы, чтоб меня и артефакт обезопасить. А если я знаю человека и уверен в нем, то зачем мне заявки. — ответил Толя. — Давайте собираться, у нас еще будет время на разговоры. Возьмем мой рюкзак, там еда. И я сейчас соберу одеяла.
Толя ушел на второй этаж. Макс задумчиво крутил телефон. Рита посмотрела на него и попросила:
— Позвони Василисе, расскажи про первого мужа Толиной бабушки.
Макс тут же позвонил.
Через некоторое время вернулся Толя с большим пакетом, в котором были одеяла и пледы, и позвал их за собой. Дверь в комнату с артефактом была закрыта сильными охранными заклинаниями.
Толя немного поковырялся и снял магические замки, потом достал очень непростой ключ и открыл дверь.
— Совсем непонятно, как незваный гость прошел все эти преграды? — удивилась Рита.
— Вот то-то и оно. — согласился Толя. Они все вместе зашли в комнату, и Толя вернул все замки обратно, и закрыл на ключ.
Комната была именно такой, как ее описывал Толя. Старинная комната, старинный камин, рядом два кресла, и большая китайская ширма перегораживающая комнату. Толя отодвинул ширму.
Весь пол этой части комнаты занимал светло-голубой плоский камень, с закругленным краем, рядом с краем на большом расстоянии друг от друга располагались две черные полоски, тоже сделанные из камня. Между полосками стояло большое, глубокое, красивое кресло. Недалеко от кресла на небольшой высоте висела-лежала в воздухе огромная золотая стрелка, начало ее скрывалось за стенами дома, а массивный конец медленно, еле заметно двигался к креслу. Откуда-то раздался чудесный перезвон. Толя поставил сумку и рюкзак рядом с креслом, потом взял за руки Макса и Риту, и они поднялись на циферблат. Сам Толя сел в кресло, а их попросил встать с другой стороны кресла, чтоб стрелка их не задела. Вскоре снова раздался перезвон, стрелка сдвинулась, коснулась кресла, и вмиг они оказались в другом мире.
Рита сразу поняла, что это первый мир, в котором оказался маленький Толя. Лазурный берег океана с одной стороны, луга с полянами цветов, убегающие к горам, с другой стороны. Мир наполненный радостью и счастьем.
Даже Макс почувствовал это:
— Что-то тут подозрительно хорошо!
— Ты прав, тут невероятно хорошо! — отозвался Толя.
Рита оглянулась на циферблат, в этом мире он проявлялся чуть большими размерами, и делений было на несколько единиц больше.
— Все, можете расслабиться и отдыхать. — сообщил Толя, и снял вещи с циферблата.
До заката они купались и загорали, договорившись поболтать вечером за ужином.
Закат был алым-алым. Рита наслаждалась всеми оттенками алого цвета, и вспоминала Яра, Созидателя прилетевшего на Землю в колеснице-метеорите, и горевшего алым огнем.
Сумерки были не долгими, и не успела Рита опомнится, как на ее плечи упало звездное небо.
Она испытала тоже чувство, что и под платком небесной цыганки, не такое сильное и яркое, но все же похожее. Чувство глубокого родства. Звезды тоже словно узнали Риту, и она внутри себя услышала тихую мелодию цыганского плача.
Макс в это время расспрашивал Толю об артефакте, и Толя увлеченно рассказывал:
— Сколько миров можно посетить? Точно не скажу. Регулярно часы бывают в сотне мирах, но бывают и отклонения, и тогда ты попадаешь в редкий мир, а бывает даже и в мир, не описанный бабушкой. Она все свои путешествия записывала, все-все, что видела, с кем говорила, что слышала. Вела нечто подобное лабораторному исследовательскому журналу, много томов исписала.
Отец все передал в контору, там сделали копии и отдали в город бессмертных в библиотеку. Я думаю только там и можно эти записи изучать, слишком много времени нужно. И мне она много рассказывала историй из путешествий. Да мы и сами с ней были вместе во многих мирах, какое было счастливое время!
Толя немного помолчал, а потом произнес:
— Но из всех миров, где мы бывали, мне больше всех нравится этот. Здесь безлюдно, но сама планета живая и очень любящая, всегда дарит радость и счастье.
— Мне тоже здесь очень нравиться! — поддержала Толю Рита. — У меня такое чувство, что я в раю.
— А мне через пару раз стало бы тут скучно. — заметил Макс. — Тут ведь ничего не происходит.
— Ну почему же, тут происходит жизнь! — воскликнул Толя. — Просто нет суеты и мельтешения событий. Но жизнь это не суета, это бытие, когда ты чувствуешь, что ты существуешь, что ты есть. Мы ведь в основном наблюдаем чужую кипучую деятельность, а тут ты можешь наблюдать свое бытие.
— Нет, такое не для меня. — отозвался Макс.
— Кстати, я вспомнил, здесь тоже бывает кипучая деятельность. Правда, не сам я это видел, мне бабушка рассказывала, история прям под ваше расследование. Однажды бабушка увидела, как на закате на солнечной дорожке в океане появился солнечный караван. Было видно, они спешили.
