Войдя в погребальную камеру, он убедился, что там никого нет. На полу мерцали лампады, наполняя подземелье жутковатыми отблесками, но они не рассеивали тьму. Свод подпирали шесть колонн, покрытые изображениями уже покойного фараона в обществе различных богов. Камера располагалась глубоко под землей, но воздух здесь был чист и дышалось легко. Используемое в лампадах масло проходило много ступеней очистки и смешивалось с рассолом, поэтому оно почти не коптило при горении.
Каменотес поднял один из светильников и поставил его перед первой колонной справа от входа. На ней фараона изобразили в присутствии Ра-Хорахти, одного из воплощений бога Ра. Бог был представлен в виде человеческой фигуры с головой сокола, над которой виднелся большой солнечный диск. Мефрет остановил свой выбор на этой колонне, потому что для него этот диск имел особое значение. Он изображал солнце, а значит, символизировал Атона, единственного истинного бога.
Мефрет прислонил лестницу к колонне и легко преодолел три ступени. Несколько мгновений он изучал большой красный круг на колонне, а затем поднял зубило и молоток и с привычной сноровкой принялся за работу.
Хоремб не выпускал из виду Мефрета с того мгновения, как увидел его на рассвете на тропе, ведущей в Долину царей. После бесславного бегства из дома начальника каменотесов он был начеку. Заняв позицию на ближайшем к жилищу Мефрета холме, он не спускал с него глаз. Пока не начало светать, он сохранял звероподобный облик, в котором его застал каменотес. Его тонкое тело было покрыто жесткими черными волосами, а длинные руки и ноги оканчивались когтистыми лапами. Его уши увеличились, их кончики заострились; теперь он улавливал любой, даже самый слабый звук в округе. Все это позволило бы ему в случае необходимости на огромной скорости скрыться, прежде чем его присутствие обнаружат.
Его могли выдать лишь глаза: хотя в темноте они различали все, скрытое от зрения обычных людей, их красноватый блеск был заметен издалека.
Когда ночная тьма начала рассеиваться, он снова превратился в охранника, бдительно стерегущего территорию, на которой раскинулись город мастеров и Долина царей.
На почтительном расстоянии он последовал за Мефретом к гробнице Сети, едва сдерживая себя, чтобы не напасть на каменотеса со спины. Он был уверен, что умертвить мастера не составит труда, к TqMy же вокруг не было ни души. Тогда он беспрепятственно завладеет черным предметом, так неожиданно оказавшимся в распоряжении Мефрета.
Однако здравый смысл восторжествовал. Хоремб понимал, что рисковать, а тем более привлекать внимание к находке Мефрета не стоит. Немного терпения, и он завладеет странным предметом. Впрочем, охранник прекрасно знал, о чем идет речь.
Он горько сожалел о том, что предпринятая им попытка выкрасть черный круг завершилась неудачей. Понимая, что переоценил свои возможности и поспешил, он усвоил неприятный урок и не собирался повторять ошибки.
Утром, притаившись у входа в гробницу, он подслушал разговор Мефрета с писарем некрополя. Затем старший каменотес направился к своим рабочим и дал каждому задание на день. Неотступно следуя за Мефретом, Хоремб видел, как тот собрал инструменты и вошел в гробницу. Охранник выждал несколько секунд и двинулся следом за ним.
Хоремб знал, что черный предмет Мефрет принес с собой. Он ощущал его присутствие так же четко, как если бы видел его собственными глазами. Черный предмет словно посылал сигнал, воздействующий на все его органы чувств. Прошлой ночью это странное ощущение привело его к дому каменщика. И сейчас, крадучись за Мефретом по едва освещенным переходам, он отчетливо ощущал присутствие того, что стремился заполучить.
Гробница Сети была самой просторной и глубокой: протяженностью более тысячи шагов и глубиной до тридцати метров. Хоремб проходил мимо тоннелей и залов, встречал рабочих, спешащих выполнить поставленное им задание, но преследуемый им каменотес все шел вперед, углубляясь в недра гробницы.
Охранник осторожно прошел по доске, переброшенной через глубокий колодец, предназначенный как для стока попадающих в гробницу вод, так и для того, чтобы преграждать путь тем, кто намерится нарушить вечный покой великого царя. Преодолев препятствие, Хоремб продолжил свой путь. Вскоре он увидел вдали богато украшенную росписью камеру, предназначенную для саркофага фараона. До слуха охранника донеслось ритмичное постукивание зубила по камню. Он замедлил шаг, подкрался к входу в камеру и тут же отметил резкое усиление странного ощущения, извещавшего о близости вожделенного объекта.
Он осторожно заглянул за угол. Удары молотка раздавались справа. Если бы его заметили, он смог бы найти обоснование, почему он здесь. В конце концов, он исполняет свои непосредственные обязанности. Впрочем, в зале с колоннами находился лишь Мефрет, но каменотес, поглощенный своим занятием, не замечал ничего вокруг себя.
Несколько мгновений Хоремб наблюдал за работой мастера. Тот стоял на невысокой лесенке и сосредоточенно обрабатывал зубилом одну из колонн. Если бы он повернул голову, то сразу увидел бы лицо выглядывающего из-за угла охранника. Но Мефрет трудился так самозабвенно, что, казалось, забыл обо всем на свете.
Хоремб решил, что узнал достаточно. Ему оставалось лишь убедиться в том, что он не обманулся в своих выводах. Он расположился в одном из залов, чтобы дождаться возвращения каменотеса, делая вид, что наблюдает за работой каменщиков.
Когда Мефрет показался в конце коридора с инструментами в одной руке и лестницей в другой, охранник удовлетворенно ухмыльнулся. Каменотес прошел совсем рядом, и Хоремб не уловил ничего, что указывало бы на то, что черный предмет находится у Мефрета. Было ясно, что он где-то его оставил.
Мефрет сжимал в ладонях пальцы Нахали. Они сидели у двери своего дома и наблюдали за тем, как садится солнце.
Оба молчали, потому что каждый из них знал, о чем думает другой.
В городе мастеров всегда по вечерам тихо, но сегодня вечером тишина была глубже, чем обычно. Несколько часов назад власти официально объявили о смерти фараона, и теперь все мастера и их родные оплакивали покинувшего их царя.
Сети был хорошим правителем. Он был суров, но его главной заботой всегда было благополучие его подданных. Теперь их ожидали дни траура и погребальных церемоний, во время которых тело покойного монарха мумифицируют и подготовят к последнему и главному путешествию.
Непосредственно перед погребением в присутствии преемника Сети, его сына Рамзеса, будет осуществлен ритуал отверзания глаз, ушей, носа и рта покойного фараона. Это позволит царю видеть, слышать, дышать и говорить в его новой жизни на другом берегу великой реки. Затем саркофаг закроют (на самом деле будет несколько саркофагов, заключенных друг в друга), а гробницу запечатают.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
