Так что теперь ему необходимо было сделать все, чтобы она расслабилась и чувствовала себя непринужденно в его обществе — настолько непринужденно, чтобы рассказать, зачем ей понадобилось разыгрывать из себя няньку.
Пат была самостоятельной молодой женщиной и, если хотя бы половина того, что рассказывала о ней бабка, была правдой, она была умницей, целеустремленным и исключительно преданным человеком. А раз так, то Пат ни за что ничего не скажет, пока он не завоюет ее доверия.
А воевать за ее доверие Шелл собрался всерьез.
Оставшись одна, Патриция опустилась на край кровати. Впервые в жизни она презирала себя, и это новое ощущение ей совсем не нравилось. Сколько себя помнила она принимала самостоятельные решения и, раз что-то решив, никогда не отступала и шла к своей цели до победного конца.
Однако сегодня она впервые засомневалась. Не в ее характере проявлять такую слабость. Какая-то часть ее сознания требовала ударить этого мерзавца побольнее, а потом объяснить ему, кто она такая и почему так долго терпела его гнусное общество, а заодно и рассказать, что из-за него ее сестра чуть не покончила с собой. Другая же часть подсказывала, что надо все бросить и бежать отсюда куда глаза глядят. Вот так — подхватить чемоданчик, вызвать такси, плюнуть в физиономию этому типу и вернуться к безопасной жизни.
Патриция понимала, что, затевая эту игру, она ставит себя под угрозу, так что больше всего ей хотелось оградить себя.
Его чрезмерное обаяние уже начинало действовать на нее, и, каким бы негодяем он ни был, многое в нем девушке импонировало: его внимательное отношение к ней самой, хотя она была простой наемной служащей, любовь и бесконечная преданность дочурке, то, как он легко и естественно брал на себя все трудности, без того наглого высокомерия, которое так раздражало девушку в других богатых и преуспевающих мужчинах.
А главное, в отличие от других мужчин, с которыми Патриция время от время встречалась, в Шелле Грэммере было нечто совсем особенное, проникавшее в самую глубину ее души и затрагивавшее в ней какие-то чувствительные струны, о существовании которых девушка даже не подозревала.
Она еще никогда так не отзывалась ни на одного мужчину и была к этому совершенно не готова, тем более — с Шеллом Грэммером. Именно поэтому продолжать общаться с ним было для нее опасно.
А впрочем, с какой стати? Ведь она же его ненавидит. Ненависть послужит ей достаточно надежным щитом.
Стиснув зубы и злясь на себя за нерешительность, Патриция встала и подошла к окну, но тут же пожалела об этом, — в саду она увидела Шелла с Мэри. Присев на корточки в мягкой зеленой траве, он одной рукой поддерживал малышку, а другой показывал на обсыпанные цветами розовые кусты.
При этом Шелл покачивал головой, судя по всему, объясняя своему ребенку одну из самых старых прописных истин: у всякой розы есть шипы.
Взяв крошечную ручонку девочки, Шелл поднялся, и они отправились обследовать сад дальше. А у Патриции при виде его широких сильных плеч, тонкой талии и узких бедер появился странный комок где-то в области желудка. Бедра мужчины были плотно обтянуты хлопчатобумажной тканью, и, наблюдая, как двигаются при ходьбе его мускулы, девушка ощутила незнакомое томление.
Отвернувшись от окна, она вцепилась пальцами в небольшой комод и зажмурила глаза, стараясь взять себя в руки, избавиться от новых эмоций, которые совершенно вышли из-под контроля.
Надо быть полной идиоткой, чтобы так поддаться его сексуальной привлекательности. Он ведь использует свои чары, как острый кинжал, оставляющий за собой кровавые раны.
А иначе почему его жена, не прожив с ним и двух лет, бросила все, оставив даже такие важные решения, как выбор няньки для их прелестной дочери и места, где они будут жить, на усмотрение этого, с позволения сказать, мужа? Только потому, что ей пришлось пережить страшную боль и разочарование, — другого объяснения просто быть не может.
А чего стоит одно воспоминание о пепельно-сером лице Даны, когда та рассказывала сестре свою печальную историю! Какая на нем была написана боль, какое отчаяние!
Пат только начала работу в агентстве и как раз заканчивала обустраивать новую квартиру, наслаждаясь перспективой иметь собственное жилище после двух лет, проведенных в студенческом общежитии, где ей приходилось делить комнату с еще двумя девушками, как вдруг неожиданно позвонила мать. Мара была в полной панике.
— Ты должна приехать домой на выходные!
Патриция озабоченно нахмурилась и сдвинула брови. Ее мать никогда ни на чем не настаивала. Напротив, она всегда с радостью предоставляла другим поступать так, как они считают нужным, — так было проще жить.
— Что-нибудь случилось?
Задавая этот вопрос, Пат уже знала: что-то стряслось.
— Это все Дана. Я не могу до нее достучаться, но ты-то сможешь. Она всегда тебя слушалась. А бабушке я боюсь что-нибудь говорить — ты ведь ее знаешь. — Сбивчивый поток слов обрушился на Пат, словно мощным течением смыло плотину, и Мара Уилл уже не могла остановиться. — Она целыми днями лежит в постели — после того несчастного случая. То есть, сначала я думала, что это был несчастный случай, но теперь я уже ни в чем не уверена. Она вообще не встает. Просто лежит целыми днями и все. Ничего не ест. А. когда я спрашиваю, в чем дело, отвечает: «Ни в чем» и отворачивается лицом к стене. Не желает на меня смотреть, и говорить ничего не хочет. И еще — она все время плачет. Стоит сказать хоть слово, как она сразу в слезы.
— А что за несчастный случай, мама?
— Она упала в заброшенный карьер у старой каменоломни. По крайней мере, раньше я думала, что она случайно туда свалилась. Если бы Джеффри Данкер не оказался поблизости и не вытащил ее из воды, она бы ни за что не выжила. Ты ведь знаешь, она всегда слишком боялась воды, чтобы научиться плавать как следует...
Патриция невольно содрогнулась. Этот карьер, находившийся рядом с давно заброшенной каменоломней в северном конце парка, почти у границы их владений, был зловещим местечком. Даже в разгар лета в чаще деревьев было холодно, а стоячие воды пруда всегда были бездонно-черными.
— Наверное, она еще не оправилась от шока, — попыталась Пат ободрить мать. — Постарайся не волноваться. Я приеду сегодня после обеда, и если к утру никаких признаков улучшения в ее состоянии не будет, вызовем врача.
Про себя девушка подумала, что доктора Блэнкса следовало вызвать сразу после несчастного случая, но вслух ничего не сказала — все равно бесполезно. Распрощавшись с планами уютно провести уик-энд в новой квартире, Пат помчалась домой. С тех пор, как ей исполнилось десять лет и у нее появилось собственное мнение по всем вопросам, Патриция принимала решения за всю их семью, а заодно и защищала мать и сестру от острого языка бабули.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
