— О! Так наша красавица тоже побывала в твоих объятьях!
Геральт счел за лучшее полностью игнорировать эту девицу.
— Да ладно тебе! Думаешь, я не знаю о том, какая Мирцелла на самом деле? — девушка едва не прыснула. — В Дорне поговаривают, будто принцесса переспала со всей своей стражей под носом у муженька. Хорошо, что ее отправляют в Дорн, она меня всегда раздражала.
И, не говоря больше ни слова, Тиена вышла из тени деревьев и танцующей походкой направилась к Мирцелле.
После того, как повозки, запряженные лошадьми, скрылись из виду, а пыль от копыт развеялась, Серсея еще долго стояла и смотрела вдаль. По ее щеке скатилась одинокая слеза, которую королева тут же смахнула. Развернувшись, она уже собралась вернуться в замок, но тут ее взгляд упал на идущего куда-то Геральта. Он был облачен в походный костюм, идеально подчеркивающий его могучее телосложение. Судя по всему, мужчина направлялся в сторону конюшен. Проводив его пристальным взором, Серсея продолжила свой путь.
На конюшнях, как впрочем и всегда, пахло свежим сеном и навозом, слышалось ржание лошадей и жужжание мух. Геральт, прислонившись к деревянному столбу, ждал, пока его лошадь запрягут. Когда конюх закончил, Геральт подошел к Плотве и, погладив ее по крупу, сказал:
— Представляешь, Плотва, меня прозвали Белым Драконом. Неужели я на него и правда похож? Как ты считаешь?
Лошадь фыркнула, словно выражая свое мнение на этот счет, и Геральт усмехнулся:
— Да, вот и я думаю, что совсем не похож.
Еще немного побыв на конюшне и потравив байки с рябым конюхом, Геральт оседлал Плотву и направил ее за ворота Красного замка.
Стоя возле открытого окна с бокалом в руке, Серсея не сводила глаз с Геральта, сидевшего верхом на гнедой лошади. У нее сложилось впечатление, что он был рожден в седле, словно дотракиец. Его серебристые волосы, собранные в небрежный пучок, трепал ветер и Геральт то и дело откидывал их назад.
— Ваше Величество, — услышала она голос Квиберна и в который раз подивилась его способности появляться словно из неоткуда. — Вы меня звали?
Геральт скрылся за воротами замка, и Серсея наконец-то отошла от окна. Удобно устроившись в кресле и поставив бокал на стол, королева вопросительно посмотрела на десницу и сказала:
— Скажите мне честно, Квиберн, мои дни, как, королевы Вестероса, сочтены?
Квиберн нахмурился, но не отвел взгляда.
— Я постараюсь не допустить этого, Ваша милость.
Казалось, Серсею позабавили эти слова. Усмехнувшись, она вновь потянулась к бокалу.
— Ты ничего не сможешь сделать. Если эти твари на самом деле прорвутся в мир живых и победят — править все равно будет некем. Если же победа будет за нами — все Великие дома поддержат Драконью Королеву, в этом можно не сомневаться. Армии у меня нет, тогда как у этой суки людей, чтобы свергнуть меня, более чем достаточно. Да три дракона в придачу.
— Но прошу меня простить, Ваше Величество, если Великая война неизбежна, в ней погибнут и солдаты Дейнерис Таргариен. Как знать, может и она сама. На войне случается всякое, и короли не бессмертны. Что касается драконов — если Дейнерис нашлет их на столицу, королевой ей не бывать.
Серсея задумалась. В словах Квиберна было зерно правды. Если бы Дейнерис собиралась завоевать трон такой ценой, то не стала бы собирать огромную армию и выжидать. Она бы уже напала, как это когда-то сделал Эйгон Таргариен, но она явно не хочет поступать так, как ее прославленный предок. А жаль. Ведь Серсея столько времени потратила на то, чтобы внушить подданным, что Дейнерис собирается сжечь Вестерос дотла. Теперь же каждому станет ясно, что все это были лишь пустые слова.
— На самом деле, сейчас меня больше беспокоит этот Геральт, — осторожно произнес Квиберн, выводя королеву из задумчивости. — Вы уже, должно быть, слышали — в замке его прозвали Белым Драконом. Не боитесь ли вы…
— Геральту я верю, — возразила Серсея, отпив из бокала. — Он уже доказал, что до трона ему нет никакого дела. Если бы он явился сюда за этим, к чему было бы столько ждать, при его-то магической силе? Нет, думаю он как раз единственный, кто не лжет мне. А вот девка Таргариенов меня по настоящему тревожит. Как знать, что у нее на уме и что она может выкинуть завтра на совете?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Вас будут охранять лучшие гвардейцы. Сир Джейме лично отобрал их.
Серсея не ответила, вновь погрузившись в свои мысли. Какой прок будет от этих гвардейцев, если Дейнерис отдаст приказ Безупречным? Но вслух она этого не произнесла. Задумчиво повертев в руках кубок, она сказала:
— Неужто все было зря? Неужели я заплатила недостаточно высокую цену за право быть королевой? Я через столько прошла и теперь должна вот так отдать Семь Королевств этой потаскухе?
— Ваше Величество, давайте не будем пока думать об этом. Сосредоточимся на другом, — успокаивающе проговорил Квиберн.
— Да, ты, как всегда, прав, — согласно кивнула Серсея, осушив кубок и поставив его на стол. — Как идут приготовления в Драконьем Логове?
— Все почти готово, Ваша милость. Ваш кузен Мартин прислал ворона с Королевского тракта — войска Ланнистеров в дне пути от столицы. На их пути не возникло никаких затруднений, поэтому они прибудут вовремя.
— Хорошо, — отрезала Серсея, задумчиво постукивая пальцами по резному подлокотнику. — Сколько людей будет стоять на страже в Драконьем Логове?
— Около пятисот человек, Ваше Величество. Но если вам этого покажется мало, мы перекинем туда еще людей из городской стражи.
— Я это обдумаю, — кивнула королева. — Ступай, Квиберн, и лично следи за всеми приготовлениями.
Квиберн низко поклонился и вышел прочь. Оставшись одна, Серсея поднялась со своего места и вновь наполнила кубок до краев. Подойдя к высокому окну, она осмотрела двор, кишащий людьми. Из кузницы доносился стук молотка и звон метала. Слуги сновали туда-сюда, громко лаяли собаки и кричали дети. Геральта не было видно.
Интересно, куда он направился, подумала королева, переводя взгляд на открытые ворота. Солнце уже садилось, но последние его лучи все еще золотили черепичные крыши домов. Мысли ее вновь вернулась к той ночи, когда она увидела дочь, стонущую под мужчиной, которым сама желала обладать. Серсее было жаль, что пришлось отослать Мирцеллу, но если бы она тут осталась, правда могла бы раскрыться, и их и без того хрупкий союз с Дорном, достигнутый таким трудом, мог рассыпаться в один миг.
Так успокаивала себя Серсея, глядя на тусклый свет заходящего солнца.
Да, все дело в союзе с Дорном, а не в ревности, терзавшей мое сердце.
, думала она, не сводя взора с ворот.
Вернув Плотву на конюшню, Геральт направился в свои покои, мечтая о горячей ванне и кружке вина. Он славно провел время на берегу Черноводной, общаясь с матросами и капитанами кораблей. Они рассказывали интересные истории, и Геральт слушал их, сидя на бочке с рыбой и устремив свой взгляд куда-то за горизонт. Дул легкий освежающий бриз, вместе с которым до Геральта долетали запахи жареной рыбы. Хорошо было выбраться ненадолго из Красного замка, наполненного сплетнями и интригами, а в последнее время еще и страхом. Его Геральт чуял везде, куда бы не направился. Больше всех боялась королева. Это и понятно — она боится потерять власть, о которой она грезила с младых ногтей, и которая досталась ей высокой ценой.
Геральт поднялся на последнюю ступеньку и внезапно столкнулся с Серсеей, которая, по всей видимости, направлялась в Зал Малого совета.
— Геральт, — улыбнулась она при виде мужчины.
— Серсея, — ответствовал он, глядя ей прямо в глаза.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Он знал, что ее злит его манера не обращаться к ней, как к королеве. Тем не менее, женщина не подала виду, что ее это как-то задело. Вместо этого она подошла к нему почти вплотную и сказала:
— Не желаете разделить со мной трапезу?
— Благодарю, Серсея, но я только что вернулся и, боюсь, у меня несколько неопрятный вид. Да и помыться бы не мешало.
— Хорошо провели день? — не удержалась от вопроса Серсея.
