– Кто без греха, пусть бросит в меня камень, – вздохнул Дронго, – во всяком случае, я завтра в эту пресловутую сауну не пойду. В этом ты можешь быть уверена.
– Мне кажется, что твоя знакомая Снежная королева хочет устроить какую-то провокацию или скандал, – покачала головой Джил. – Честно говоря, я даже начинаю ее немного побаиваться.
– Нужно опасаться, а не бояться, – ответил Дронго. – Завтра днем они будут заняты в сауне, вечером состоится ужин в гостином зале, а уже утром мы сможем отсюда уехать. Боюсь, что это не совсем наша компания. Они ведут совсем иную, параллельную с нами жизнь, в которой нам с тобой нет места.
– Ты не настолько богат, как они, – улыбнулась Джил.
– Возможно, – согласился он, – просто у меня другая «специализация».
– Нет, – неожиданно сказала она, – у тебя другая совесть.
Он удивленно взглянул на нее. Обычно они не говорили о подобных вещах.
После завершения своеобразной дегустации почти все гости отказались от предложенной порции мяса. Только Стивен Харт заказал себе бифштекс из говядины с кровью, а Автандил Нарсия попросил зажарить ему несколько кусочков свинины. Остальные благоразумно отказались от столь обильного угощения.
Пока убирали со стола, все поднялись и прошли на веранду, ближе к морю. Женщины стояли немного в стороне, обсуждая свои вопросы, мужчины сгруппировались около лестницы, ведущей к морю.
– Здесь царила такая разруха, – рассказывал хозяин виллы, – практически ничего не уцелело. Хозяева много лет здесь даже не появлялись. Поэтому это место мне продали фактически за бесценок. Только за четырнадцать миллионов долларов. Мне потом говорили, что это просто смешная сумма – за такое место и дом.
– Тебе повезло, – согласился Деменштейн, – нашим друзьям предлагали участок южнее – за тридцать миллионов. И там не было вот такого спуска к морю. И своего индивидуального пляжа тоже.
– Этой лестницы вообще не было, – сказал Чистовский, – только тропинка, уходившая вниз. А лестница была в жутком состоянии, мраморные плиты сломаны, в некоторых местах просто нужно было прыгать. Пришлось все делать заново. И в результате я потратил в три раза больше на ремонт, чем на покупку этого участка. Пришлось все переделать и в доме, и на участке. Я даже заасфальтировал дорогу. Почти полтора километра от шоссе до виллы.
– У вас очень хорошо получилось, – вежливо похвалил Артур Бэкман. – А кто ваши соседи? Вы с ними знакомы?
Чистовский начал рассказывать о соседях. Дронго и Деменштейн отошли немного в сторону.
– Как у вас дела? – спросил Лев Давидович. – Кажется, мы не виделись целый год.
– Как будто неплохо.
– Что с вашим напарником? Он ведь был в больнице. Вы говорили, что у него сломана нога?
– Уже все в порядке. А вы, видимо, решили простить свою супругу?
– Мне не за что было ее прощать. По существу, она пыталась спасти нашу семью от вымогателей. Разве я должен был ее укорять?
– Спасти, но методами, весьма далекими от законных.
– Во всем был виноват мой помощник – Валерий Арсаев. И вы об этом прекрасно знаете. Моя жена всего лишь пыталась выкупить документы у шантажиста. По-моему, я должен быть даже ей благодарен.
– Арсаев действовал по прямому указанию вашей супруги. И не забывайте – она стреляла в моего помощника. Что бы вы ни говорили, но не каждая женщина может пойти на убийство, даже ради собственного мужа.
– Вы хотите убедить меня в том, что я должен развестись? – криво усмехнулся Деменштейн. – Считаете, что так будет правильно?
– Нет, не считаю. Вы умный и проницательный человек и можете сами принимать решения. Но на всякий случай перепишите свое завещание. Чтобы оно было оформлено на ваших детей, а не целиком на вашу нынешнюю супругу. Кажется, у вас нет общих детей от этого брака?
– Нет, – ответил Лев Давидович, – но я уже давно сделал все, как нужно. В случае моей смерти большая часть денег уйдет в специальный фонд, который возглавит моя дочь. Сын получит часть наследства, другая часть отойдет моей сестре и ее детям. Жена тоже получит достойную компенсацию. И нынешняя, и прежняя, мать моих детей. Можете не беспокоиться, я тоже получил урок на всю жизнь. И потом документы, которые вы искали, все еще находятся в банке. Я заплатил за депозитарную ячейку на двадцать пять лет вперед. Но вы же знаете российские банки. Как только начнется очередной кризис, никто не помешает вскрыть все ячейки, если понадобится. И тогда документы могут быть обнародованы. Я должен был застраховать себя хотя бы немного от возможных неприятностей.
– Не сомневался, что вы так и сделаете, – Дронго посмотрел в сторону моря. – Вы давно знаете Альберта Чистовского?
– Лет пятнадцать. Он хороший деловой партнер и надежный друг.
– Собираетесь завтра отправиться в эту сауну?
– Не знаю. По-моему, идея Стивена Харта дурацкая. Но он так всех раззадорил, что всем хочется поучаствовать в этом необычном спектакле. К тому же там будет и его супруга Аманда, которая стала главным магнитом завтрашнего события.
– Такие «встряски» не проходят бесследно, – предупредил Дронго, – будьте осторожны. Поверьте, что это очень опасные игры. У меня было одно похожее дело, там в результате произошла трагедия.
– Надеюсь, что завтра ничего плохого не случится, – усмехнулся Деменштейн. – А вы сами решили не ходить?
– Нет. Конечно, нет.
– Стесняетесь? Или не хотите показывать свою жену? Может – другие мотивы?
– Все вместе. Вам это трудно понять. Для любого кавказского мужчины подобное предложение звучит неслыханным оскорблением. Вот вам и разница в менталитетах. Между среднеевропейским и кавказским менталитетом и нормами морали есть большая разница. Предложите подобную «прогулку» чеченцу, ингушу, лезгину, аварцу, курду, азербайджанцу, осетину, грузину, армянину и будьте уверены, что получите на всю жизнь кровного врага, который никогда не простит вам подобного оскорбления, даже если вы не имели в своих мыслях ничего плохого.
– «Дикие люди, дети гор», – улыбнулся Деменштейн. – А как быть с Автандилом Нарсия? Он ведь тоже кавказец? Грузин?
– Она не его супруга, а всего лишь подруга. Это разные вещи. К тому же у них очень плохие отношения.
– Откуда вы знаете?
– Знаю. Они находятся на грани разрыва, все время обвиняют друг друга в неверности. Вы видели, как он задумался, когда Стивен Харт сделал свое предложение? И он наверняка отказался бы из-за своей подруги, но она, заметив, как он смотрит на Аманду, решила сыграть «на опережение» и сама согласилась на подобное совместное «мероприятие». И только тогда, чтобы не терять лицо, Автандил тоже согласился. Но боюсь, что он будет не слишком рад завтрашней эскападе.
– Надеюсь, ничего страшного не случится, – повторил Деменштейн, – но признаюсь, что не ожидал вашего приезда сюда вместе с женой. Мне казалось, что вы поостережетесь появляться здесь после всего случившегося в Москве. Хотя бы из опасения мести со стороны моей супруги.
– А я действительно очень беспокоюсь за душевное состояние вашей супруги, – признался Дронго, – вы же заметили, как она постоянно провоцирует меня. Но я тоже надеюсь, что завтра ничего страшного не произойдет, а послезавтра утром мы уедем отсюда.
– У вас красивая жена, – задумчиво произнес Лев Давидович. – Неужели вы действительно много лет живете в разных странах?
– Именно поэтому и живем, чтобы ее никто не видел, – пояснил Дронго, – вы же сами понимаете, насколько опасно иметь ее всегда рядом с собой.
– Да, – кивнул Лев Давидович, – возможно, вы правы.
Они подошли к мужчинам. Чистовский заканчивал свой рассказ о переустройстве виллы.
– Идемте к столу, – пригласила Гражина, – нас ждет десерт и фрукты.
Тадеуш зажег свечи, стоявшие на столе. Все снова расселись по своим местам. Марсель сделал нежное тирамису, которое всем понравилось.
– Этот повар – мой личный враг, – простонала Гражина, – я уже не влезаю ни в одно свое старое платье. Сижу на диетах – и ничего не помогает. Разве можно удержаться от такого соблазна и не попробовать его тирамису?
– Очень вкусно, – согласилась Глория. Она с удовольствием попробовала десерт. Несмотря на свой аппетит, Глория почти не поправлялась. Есть такие женщины, которые буквально сжигают всю съеденную пищу, всегда оставаясь подтянутыми и худыми. Глория была как раз из их числа.
– Мне через пять дней играть, – вздохнул ее муж, – поэтому я могу только чуть-чуть попробовать. После сегодняшнего ужина мне нужен разгрузочный день.
– Никаких разгрузочных дней, – возмутился Чистовский, – завтра вечером у нас королевский ужин в гостевом зале. Завтра – основной день, когда мы будем праздновать мой день рождения.
– Мы уже отмечали его в Москве, – напомнила Снежана Николаевна.
– Там была репетиция, – отмахнулся Чистовский, – а завтра будет главный день рождения. И учтите, что некоторые блюда нам привезут из Монако специальным самолетом. От самого Алена Дюкаса. Поэтому держите себя голодными весь завтрашний день до вечера.
