важен сам круг как форма. Для координации в таких невидимых схватках, умелым магам это не нужно. Вне тела бьются, когда энергии, которую может выдать колдун в физической форме, не хватает. Или, например, для долгих поисков кого-то и чего-то.
Пока он там, тут тело должно быть хорошо спрятано и защищено.
— Я одного не пойму, почему же имея тогда такую технологию, все мечами и копьями то дрались на земле. Где же лазерные, плазменные и прочие крутые пушки то. Щиты и прочее.
— Насколько я знаю, — вздохнул Клоран тогда, — производство летательных аппаратов после гибели Гипербореи у них встало, если и было. У ящеров похоже тоже, хотя на их базе, что в нашей системе скорее всего что-то такое есть. Это остатки былой роскоши. На счет видов ручного оружия не знаю, слышал, что энергосистемы у них разные. Ту, что в глайдере, в винтовку не засунешь. Винтовку опять же заправлять надо боезапасом, у истребителя система самовосстанавливающаяся, на эфирных кристаллах вроде. Эта технология центральных миров, как их тут называют, мало где есть вне ядра. А здесь были только дальние колонии цивилизаций Млечного Пути.
От текущих мыслей Морнара отвлек звонок.
Глава 6
Вечернее синее небо пестрело оттенками красного, розового, и желтого. Ветра почти не было, только слегка шевелились верхушки деревьев. Когда здесь был Ярослав, он тогда поразился насколько яркие краски были в это месте. Ему казалось, что мир вдруг обрел объемность. Резкий контраст для глаз после привычных мегаполисов. То, что он видел в городах, стало напоминать плоскую картинку. Остановившийся здесь на любом предмете, взгляд с трудом можно было оторвать от созерцания и вернуть к делам насущным.
На поляне стояла добротная изба, на крепком каменном фундаменте. Вокруг дома располагался ухоженный огород, чуть поодаль располагался сарай, баня и загон для скота.
Сидящие у теплого крыльца деревянного дома мужчины, никуда не торопились и вели спокойную беседу.
Одетые в обычные штаны х/б и льняные рубашки. На ногах прочные ботинки, рукава по привычке подвернуты до локтей.
По двору и окрестностям весело носились две собаки, размером до пояса взрослому мужчине и примерно столько же весившие. На подоконнике открытого окна развалился кот, смешанно — непонятного окраса, всем своим видом воплощавшего представления котов о нирване. Сытый, расчесанный, выполнивший свои обязательства по ловле грызунов на два дня вперед. За что вкусил сметаны, и совсем не магазинной.
И хотя домик с хозяйством располагался в Северо — Сибирской низменности, и до ближайшего Норильска несколько сотен километров, внутри дома стоял вполне современный компьютер, а на крыше располагалась тарелка свзяи. У блока питания сидел домовой в облике еще одного здоровенного рыжего кота и задумчиво царапал лапой технику.
Поговорили предварительно и сборе урожая в подопечных деревнях, о меде, собранном в Алтайских общинах. Откуда и прибыл один из присутствующих, и новостях в мире, оба волхва перешли к самым важным вопросам.
— Ты уже знаешь, что случилось на Урале? — спросил первый мужчина, носивший имя Остромир.
— Да, — кивнул, второй, которого уже не один век звали Белослав. — и в курсе того, что его сумели отследить змеюки.
— Он хороший парень, конечно и способный. — на этом моменте Белослав грустно улыбнулся, но промолчал. — Но он молодой, хоть и не первую сотню жизней здесь прошел, да и два года всего как мы ему помогаем. Может рано его отпустили на свободные хождения по лесам?
— Рано, само собой, но поверь, мой друг, вовремя еще не было на моей памяти, да и время поджимает. Один из наблюдателей недавно посетил нас внова. — на этом моменте Остромир превратился весь в слух, — теперь я могу поделиться и с тобой, и с общинами гораздо большим.
Остромир знал, что наблюдатели звезды Рогланд уже около двух сотен лет удерживали Мидгард от окончательной катастрофы и падения перед змеями, но вмешивались в дела земные редко.
— Дело в Ярославе, я думаю- сказал он — очередной странник?
— Очень похоже — ответил Белослав, — не знаю почему и для чего так случилось. Но слушай. Среди многочисленных семей и ветвей человеческой расы, вышедших из системы Рог или других систем галактики, есть про которые мы и не слышали здесь. Как рассказал посланник, где-то в рукаве галактики, что у нас называется рукав стрельца, есть род, к нашему наречию ближе известные как мерцающие или что- то вроде. Само название Нок'Ра — Ай.
Если точнее, со старого диалекта Роск, примерный перевод: «внезапно появляющееся ночное солнце». Мерцающие это уже короткая интерпретация.
Людской род, имеющий даже представительство в Центральных системах и совете их миров. Относительно небольшая, для рас галактики, по численности ветвь. Занимающая пару населенных систем и около двух десятков промышленных, цифры примерные, конечно. Основной язык — тот же Роск, распространенный среди людей Рог. Упрямые, тихие, в энергетике преобладают сине, черно, фиолетовые цвета. Отличаются способностью даже бессознательно скрывать свою ауру и присутствие на тонких планах. Не любят яркий неестественный свет. Хорошо видят в сумерках и темноте. Крайне сплоченные, слово свои для них на втором месте после слова справедливость. За что собственно и столетия не могли попасть в совет центральных миров. Это то, что самое известное.
— За справедливость? — удивленно вскинул брови Остромир, — я думал среди развитых рас это норма.
— Это норма, согласно кивнул Белослав, но Нок'Ра — Ай с трудом признают подход и правила центральных. У них понятия справедливости более приземленные. Когда совет ядра решил, что полигонам быть, Нок'Ра — Ай и тихо и быстро начали спускаться на планеты и наводить там свои порядки. Пока совет узнал, что к чему, те уже успели много наворотить по — своему. Переубеждали их долго и с трудом. Как оно там между ними было, неизвестно, говорят один мир даже полыхнул. Там, где они успели «случайно потерять пару грузовых кораблей с образцами технологий».
— Кого-то мне это напоминает, — посмеявшись ответил Остромир.
— И заметь, — продолжил волхв, — ни одного странника от них не было в Мидгарде, на других полигонах то да, а здесь …
— Земля стала полигоном относительно недавно, — заметил Остромир, — и можно предположить, что наш Ярик первый?
— Первый известный, — продолжил Белослав, — видишь ли, упорство, у них родовое, и даже добровольно ушедшая на круги душа вцепляется в себя самое, в свою настоящую память, так что в любой инкарнации что-то да остается, проскальзывает и чем ближе к концу, тем больше это выражено.
В таком виде он тогда и пришел к нам, шатающийся внутри, но не сломленный системой, думающий,
