Еще одним важным мероприятием первых лет царствования Екатерины II была отмена гетманства на Украине. В свое время еще Петр I, создавший губернскую систему управления, подчиненную сильной центральной власти, заложил основы устройства Российского государства как унитарного. Однако отдельные территории страны в силу различных причин сохраняли признаки автономии. Екатерина имела по этому поводу вполне однозначное мнение: «Малая Россия, Лифляндия и Финляндия — суть провинции, которые правятся конфирмованными им привилегиями: нарушить оные все вдруг весьма непристояно б было, однакож и называть их чужестранными, и обходиться с ними на таком же основании есть больше, нежели ошибка, а можно назвать с достоверностию глупостию. Сии провинции, также и Смоленскую, надлежит легчайшими способами привести к тому, чтоб они обрусели и перестали бы глядеть как волки к лесу… когда же в Малороссии гетмана не будет, то должно стараться, чтоб навек и имя гетманов исчезло».
Эти слова написаны в начале 1764 г. в секретной инструкции генерал-прокурору Сената и, следовательно, воплощали осознанную стратегическую цель императрицы. Отменить гетманство было несложно, ибо еще с елизаветинских времен этот пост занимал поклонник Екатерины граф Кирилл Разумовский, давно уже живший в Петербурге, редко бывавший на родине и фактически передоверивший все дела своему правителю канцелярии Г. Н. Теплову. Ему же императрица поручила и работу над проектом нового административного устройства Украины. Теплов составил «Записку о Малой России», в которой, в полном соответствии с волей своей державной заказчицы, доказывал, что нынешняя система управления на Украине никак не соответствует характеру самодержавного государства. В конце 1764 г. Разумовский вышел в отставку. Для сохранения видимости, что автономия Украины не уничтожается вовсе, была создана Малороссийская коллегия, во главе которой был поставлен П. А. Румянцев. Он же стал и генерал-губернатором Украины, чем подчеркивалось, что такая смешанная форма управления носит временный характер.
Румянцев был снабжен подробной секретной инструкцией императрицы (Екатерина мастерски умела составлять подобного рода документы), в которой перед ним была поставлена задача постепенно ликвидировать все особенности социально-политического и экономического устройства Украины, с тем чтобы она стала полноценной губернией Российской империи, то есть приносила бы государству такую же пользу, как и все остальные. Екатерина, в частности, была недовольна тем, что на Украине сохранялись монастырские земельные владения, что свободное передвижение украинских крестьян мешало сбору с них податей, да и точное число налогоплательщиков было неизвестно, что там не проводились рекрутские наборы и не существовало никакого контроля за уходящими за границу товарами. Иначе говоря, как она подчеркивала, Российская империя не извлекала из этих земель всей той пользы, на которую могла рассчитывать.
Румянцев успешно справился с возложенной на него задачей. Железной рукой, хотя и постепенно, он ликвидировал все остатки былой казачьей вольницы, изменил прежнее административное деление по общероссийскому образцу и, чтобы успешно собирать подати, прикрепил крестьян к земле, то есть фактически ввел на Украине крепостное право. И в этом — один из парадоксов екатерининского царствования, ибо проблема крепостничества, как уже упоминалось, чрезвычайно волновала императрицу.
В 1765 — 1766 гг. Екатерина через вице-канцлера князя А. М. Голицына вступила в оживленную переписку по крестьянскому вопросу с находившимся в это время за границей князем Д. А. Голицыным — дипломатом и известным ученым. Голицын настаивал на необходимости введения права собственности крестьян на землю и усматривал в этом «прочный фундамент благосостояния государства», без которого «никогда не будут процветать искусства и науки». Он призывал императрицу подать пример освобождения крестьян, полагая, что ему последуют и другие помещики. Правда, при этом он, как и большинство просвещенных людей того времени, считал, что «можно биться об заклад, что, перейдя так быстро от рабства к свободе, они (крестьяне. — А. К.) не воспользуются ею для упрочения своего благосостояния и большая часть из них предастся праздности, так как… наш крестьянин не чувствует глубокой любви к труду». «Я хорошо знаю, — утверждал князь, — что леность неразлучна с рабским состоянием и есть его результат; продолжительное рабство, в котором коснеют наши крестьяне, образовало их истинный характер и в настоящее время очень немногие из них сознательно стремятся к тому роду труда, которой может их обогатить. Но как бы то ни было, лучшее, наиболее верное средство состоит в том, чтобы постепенно вывести их из подобного состояния и теперь же начать подготовлять их к этому».
Екатерина взгляды Голицына, несомненно, разделяла, но к его предложениям относилась скептически. Позднее она жаловалась, что крестьянский вопрос очень труден: «где только начнут его трогать, он нигде не поддается». Голицыну же она резонно, хотя и с видимой грустью, замечала, что «искренняго человеколюбия, усердия и доброй воли еще не достаточно для осуществления больших проэктов». «Сомнительно, — писала она, — чтобы пример вразумил и увлек наших соотечественников: это маловероятно… Немногие захотят пожертвовать большими выгодами прекрасным чувствованиям патриотическаго сердца». Сомнения, однако, не означали бездействия. В 1766 г. статс-секретарь императрицы И. П. Елагин подготовил, возможно по ее заданию, проект передачи крестьянам земли в собственность, начав с крестьян дворцовых, то есть тех, что принадлежали непосредственно государыне. Вероятно, к этому времени относится и сохранившаяся в архиве Екатерины записка следующего содержания: «Что не делать придет к вольности и собственности крестьян, то все должно быть сделано: 1) с государственными, с монастырскими, с дворцовыми как пример. Причем никогда, ни в каком положении позабыть не должно 2) права народа и 3) возможности, чтоб помещики онаго (пример. — А. К.) перенять могли без потери, но напротив того с прибылью для сих самых».
В 1765 г. по инициативе Екатерины создается Императорское Вольное экономическое общество, существовавшее затем в России более 150 лет. Главой общества избирается фаворит императрицы Григорий Орлов, а в 1766 г. по ее же инициативе общество объявляет открытый конкурс на лучшую работу по вопросу о том, следует ли наделять крестьян собственностью. Это был своего рода пробный камень, с помощью которого Екатерина хотела выяснить общественное настроение. Сама постановка этого вопроса и тем более его гласное обсуждение были для того времени поистине революционным событием, и, хотя каких-либо практических последствий конкурс не имел, крестьянский вопрос именно с тех пор стал предметом открытого общественного обсуждения.
Еще до учреждения Вольного экономического общества, в июле 1763 г., Г. Г. Орлов получил и другой важный пост: он был поставлен во главе вновь учрежденной Комиссии опекунства иностранных. Несмотря на скромное название этого учреждения, само назначение в нее фаворита было многозначительным. И действительно, еще 4 декабря 1762 г. был издан манифест о приглашении в Россию иностранных колонистов, по которому в последующие два года в страну прибыло около 30 тысяч поселенцев, осевших в основном в Саратовской губернии. Им были предоставлены свобода вероисповедания, элементы самоуправления, кредиты на обзаведение и большие земельные наделы, на определенный срок их освобождали от налогов и рекрутских наборов. В отличие от иностранцев, приезжавших в Россию при Петре I и его преемниках, новые переселенцы прибыли для того, чтобы трудиться на земле и зарабатывать свой хлеб крестьянским трудом. Результатом было освоение территорий, на которые у русского правительства не хватало средств (позднее так же осваивались земли Новороссии), и одновременно демонстрировалась эффективность свободного труда.
С первых лет царствования в поле постоянного внимания императрицы находилась и еще одна важная отрасль государственной жизни — градостроительство и архитектура, причем, в отличие от Петра I, чьих сил хватило лишь на строительство Петербурга, планы Екатерины были гораздо масштабнее и распространялись на всю страну. Уже в 1762 г. была создана Комиссия о каменном строении Санкт-Петербурга и Москвы, в задачу которой, несмотря на название, входила разработка общих принципов застройки городов и составление их генеральных планов. При этом Комиссия занималась как старыми городами, требовавшими перестройки, так и новыми — Екатеринославом, Мариуполем, Николаевом, Севастополем, Одессой и другими. Новые идеи в области градостроительства требовали при планировании городов учета ландшафта и других географических и исторических особенностей, местоположения памятников архитектуры и прочее.
