— Тебе нравится, Марианна? — спрашивал он каждый раз, и я слишком боялась его расстроить, чтобы ответить «Нет».
Если я медлила с правильным ответом, на его лице отражалось разочарование, и тогда, стремясь доставить ему удовольствие, я делала, как он просил: обнимала его за шею, шептала «Да» и целовала в щеку.
Так был сделан второй шаг.
Глава пятнадцатая
Почему-то слов о том, что я особенная, — тех самых слов, которые я так мечтала услышать раньше, — теперь не хватало, чтобы избавить меня от непонятно откуда взявшихся сомнений и тревог. Мне так нужен был человек, у которого можно было спросить, действительно ли то, что мы делаем, правильно… А может, я хотела, чтобы кто-нибудь остановил мужчину из соседнего дома. Я бы на это ни за что не отважилась, так как слишком боялась, что он разозлится и перестанет меня любить. «Но где найти такого человека?» — в отчаянии спрашивала я себя. Проблема заключалась в том, что я совсем не хотела терять соседа, потому что до сих пор верила, что он мой друг.
Как ни странно, но инстинктивно я понимала, что люди обычно не обсуждают подобные вещи вслух. Да если бы я и решилась сказать, то кому? Вместо этого я просто начала его избегать.
Я наивно верила, что, когда он шептал: «Ты особенная девочка, Марианна, ты моя маленькая леди, я скучаю без тебя», — он был искренен со мной. Я думала, что, если буду держаться от него подальше, он начнет скучать без меня и захочет снова сделать меня счастливой. То есть перестанет заставлять меня делать все эти вещи, которые мне так не нравились.
Но мне было всего восемь лет, и я не понимала, что все мои хитрости и ухищрения бесполезны против взрослого тридцатилетнего мужчины. Он словно и не заметил моего отсутствия. Я-то ждала, что он постучит в дверь нашего дома и спросит, как я поживаю, не хочу ли я помочь ему с машиной или выгулять с ним собаку, или предложит принести к ним моего младшего брата — но все было напрасно. Я украдкой наблюдала из окна, как он работает в мастерской или играет с детьми, и спустя несколько месяцев — а может, прошла всего пара недель, ведь мне было так плохо, что каждый день казался бесконечным, — моя воля сломалась.
Увидев, что сосед чинит машину, я вышла из дома и встала возле него, нервно переминаясь с ноги на ногу.
Надеясь, что он обратит на меня внимание, я откашлялась. Но он в первый раз не поприветствовал меня своей традиционной широкой улыбкой.
Он вообще вел себя так, будто не знает о моем присутствии или ему все равно, здесь я или нет.
Я постояла так некоторое время, понимая, что меня намеренно игнорируют, а потом тихо спросила, не нужно ли ему помочь с машиной.
Он медленно поднял голову, повернулся ко мне — на лице не было ни следа улыбки — и смерил меня равнодушным взглядом:
— Нет, Марианна, не думаю, что ты можешь мне чем-то помочь. Ты ведь всего лишь маленькая девочка. Я думал, что ты не такая, как все, но, видимо, ошибался. Я не хочу, чтобы мне помогала маленькая девочка, так что иди побегай или поиграй.
Я почувствовала, как в животе заворочался тугой холодный ком. Все мои планы вылетели из головы. Мне стало страшно, очень страшно, что он действительно думает так, как говорит, что он больше не мой друг. Неужели я снова останусь одна?
— Я не просто маленькая девочка, — выдавила я, опустив голову и рассматривая носки своих ботинок.
— А кто же ты тогда? — спросил сосед, испытующе глядя на меня.
Я не знала, что ответить, поэтому растерянно покачала головой.
— Наверное, тогда ты моя маленькая леди?
— Да, — ответила я, и он широко улыбнулся: победа далась ему легко.
Был сделан третий шаг, пересечена еще одна грань…
Как-то раз известная актриса сказала в одном интервью, что мы должны пережить горе, чтобы полностью оценить счастье. Я думаю, она неправа. Мы не осознаем, насколько несчастны, до тех пор, пока не испытаем противоположное чувство. Мы нуждаемся в том, чтобы нас любили, и в восемь лет я не хотела терять первого человека, ставшего моим другом.
Я не понимала, что происходит на самом деле, что все его добрые слова и ласки направлены только на то, чтобы крепче привязать меня к нему, чтобы сделать меня зависимой от наших отношений.
Но самый главный шаг был сделан, когда я встретила безногого человека.
Глава шестнадцатая
Прошла всего неделя, и мои страхи вернулись. Мы поехали за покупками в магазин, он остановил машину в лесу, и снова мне пришлось делать то, чего я делать не хотела.
На этот раз нежных поглаживаний и объятий, которые мне так нравились, было совсем мало. Вместо этого он схватил меня за волосы, крепко прижал мою голову к своей груди и стал заталкивать мою руку к себе в штаны. Он больше не шептал, какая я красивая, какая я молодец, — нет, из его рта вырывались лишь стоны и глухое мычание, и он стискивал меня все крепче.
Я почувствовала, как мне на пальцы плеснулось что-то теплое и липкое. В воздухе разлился странный кисловатый запах. Почему-то мне захотелось задержать дыхание.
Сосед поднес мокрую ладошку к моему рту, заставляя взять в рот испачканные пальцы.
— Оближи, Марианна, тебе понравится, — произнес он, внимательно наблюдая за мной.
На вкус мой палец оказался соленым, и странный запах был теперь совсем близко. Я скривилась и попыталась вытащить его изо рта, и мужчина засмеялся. В первый раз с тех пор, как мы познакомились, он смеялся не со мной, а надо мной.
Такого предательства я вынести не могла, по щекам побежали слезы. Даже отвернувшись от него, я все равно чувствовала тепло его тела, развалившегося на кожаном сиденье, все равно слышала тяжелое дыхание и ощущала запах его пены для бритья. А потом он заговорил:
— Успокойся, моя маленькая леди. Не веди себя как глупая девочка. Давай посмотри на меня.
Он взял меня за подбородок и силком повернул к себе так, чтобы получить возможность заглянуть мне в глаза.
— Марианна, а ты видела своего братика голым?
— Да, — прошептала я.
— И что же у мальчиков находится вот тут? — Он указал на ту штуку, которая до сих пор вываливалась из его штанов, на ту штуку, которую он заставлял меня трогать, которая недавно росла в моих руках, словно жила своей собственной жизнью.
Я не могла выдавить из себя ни слова. Я хотела, чтобы он убрал это. Его штука была совсем не похожа на маленький хвостик моего брата.
Но он не убирал. Его, похоже, забавляло мое смущение, поэтому он весело продолжил:
— Вот эта штука, глупышка! У каждого мальчика такая есть. У меня она больше, потому что я взрослый мужчина. Скоро тебе понравится ее трогать. Взрослым девочкам нравится это делать.
Я знала, что мне не понравится. Когда этот твердый горячий отросток прижимался к моему животу, меня трясло от отвращения, а уж когда испачкал меня непонятной вонючей жидкостью, мне стало совсем плохо. Но я никак не могла подобрать слова, чтобы объяснить мужчине из соседнего дома, что я чувствую.
Он заметил, что я растеряна, и в мгновение ока снова стал моим другом, человеком, который заботится обо мне: вытер мои руки, погладил по голове, привел волосы в порядок и нашел в бардачке очередную конфету.
Вечером того же дня он зашел к нам домой.
— Я сейчас в город еду, надо с одним знакомым встретиться. Думал потом свежей рыбы купить к ужину, — сказал он матери и со смехом отмахнулся от ее попыток убедить его в том, что уж в этот раз она не даст ему заплатить за нас. — Не беспокойтесь на сей счет. Я сегодня неожиданно получил кругленькую сумму, так что могу себе позволить угостить соседей. И приводите к нам детей, поужинаем вместе.
Мама вдруг поняла, что ей не придется готовить надоевшее рагу и мыть посуду, поэтому улыбнулась и с радостью приняла предложение.
— Я куплю столько, что и мужу вашему хватит, так что его тоже будет ждать горячий ужин. Если у вас нет никаких неотложных дел, можете пойти поболтать пока с Дорой. Я на встречу потрачу от силы полчаса, не больше. И вы не против, если я возьму с собой Марианну? Она поможет донести покупки.
— Я не хочу никуда ехать, — выпалила я.
— Да что с тобой такое, Марианна? — рассердилась мама. — А ну-ка извинись за грубость!
Почему она ничего не понимает? Она что, не видит, зачем он хочет взять меня с собой? А может, ей все равно?
Я отчаянно пыталась придумать, как избежать поездки, но уже в тот миг знала, что все бесполезно: в результате меня отшлепают и отправят спать без ужина.
Я обиженно вздохнула и, ничего не говоря, пошла к двери.
— Может, это на нее так погода влияет? — сказал сосед, заботливо глядя мне вслед. — Не грусти, Марианна, поездка на машине пойдет тебе на пользу. А вы как думаете? — повернулся он к моей матери.
— Конечно, на пользу, — ответила та.
