Секретарь спешно оформляет документы. Гулко шлёпает печатью по личным делам учеников.
Последний сидит родитель. Второй час уже сидит. Папаша мне кого-то здорово напоминает. Вот кого только? Рядом с ним мальчишка с упрямой соплёй на губе. Изредка стирает её ребром ладони. А она так же упрямо натекает снова. На то же место. Так же упрямо, как и отец пацана реагирует на происходящее.
Уже провели всякие доказательные тесты, натыкались пальцами в медкарту, исчерпали все доводы. Бесполезно! Отец только упрямо качает головой, выдавливает из себя:
– Не вижу причин для перевода сына из школы.
Тереблю в руках пачку сигарет. Курить-то хочется! Вытаскиваю сигарету. Ловлю неодобрительный взгляд медсестры. Достаю ещё одну. Потом высыпаю все оставшиеся на стол. Выкладываю их рядком одну за другой, всего семь штук, перед мальчишкой.
– Считай…
Пацан, шаркнув по сопливой губе ладонью, начинает тыкать пальцем в сигареты:
– Один, два, три… – задумывается, шевелит губами, единым шмыгом вгоняет новенькую блестящую соплю назад, продолжает, – четыре, пять…
Заканчивает счёт на семи и взглядывает на отца с долей сыновней гордости. Батя на седьмом небе, мол, погорел директор! Ага! Наша взяла!
Складываю из безнадёжно испорченных сигарет домик. Четыре на квадратик, две на крышу и последней, седьмой, переломленной усердным пальцем первоклассника, изображаю трубу. Так и кажется, что из неё сейчас же повалит ароматный табачный дым!
– Считай, – повторяю ученику.
Мальчишка озадаченно затекает тусклой соплёй. Понимаю его озабоченность, убираю трубу. Дроби-то они ещё не учили.
Лицо папаши наливается краснотой, пальцы на руках разлетаются веером:
– Мля…ты зачем их переставил. Как он теперь сосчитает?
Всё. Узнал его. Узнал! Ну, не его лично, а образ, такой знакомый всем нам ещё недавно, даже ностальгический.
В момент его ярости проблеснула огромная золотая цепь на крепкой шее и революционным пламенем мелькнул лацкан красного пиджака.
А курить-то как хочется!
Особенности национального образования
3 июня… у подъезда к Правительству края очередь. Люди постепенно втягиваются в огромные двери и исчезают в хищно разинутой пасти лифта…
У каждого в руках большая картонная коробка, достаточно тяжёлая, судя по покрасневшим лицам и учащённому дыханию посетителей министерства образования…
Председатель медальной комиссии, морща недовольно носик, заглядывает в одну из коробок, что приволокли родители будущих Золотых Медалистов, красы и гордости города и края (к слову сказать, что только в нашем городе их более ста, а по всему краюууууу…), по – мышиному быстро оглядывает горы продуктов: балыков, копчёностей, клубники – черешни:
– Угу, угу… а икра – то где?!
Особенности национальной охоты
Раннее утро. Рассвет только-только начинает угадываться.
Радостное ожидание охоты будоражит и знобит.
Как ни старайся – двигатель ЛуАЗа не способен утихомирить себя в звонкой коробке высотных домов.
Выезд через арку перегораживает женская взъерошенная фигура в байковом халате, перечёркнутая в свете фар ружьём.
– Гена, сволочь такая! – ярится жена друга, проталкивая мне на колени забытое оружие. – Вы на охоту собрались?!
Особенности национальной рыбалки
Рыбалка...
Ух! Здорово отдохнули!
Дитер, приятель из Германии, приехавший погостить на недельку, с трудом отдирает взлохмаченную голову от подушки, бледнея заметно опухшим лицом, бредёт в ванную умываться.
Удивление. Вскрик!
– Серёжа! А где мы рыбу взяли?!
Примечания
1
ДОСы – дословно: дом офицерского состава. На самом деле, в Афганистане строились такие дома-бараки, где жили офицеры. Сплошная фанера. Позже даже стали разделять на комнатушки той же самой фанерой, вонючей от выступающего на жаре клея и ярко блестевшей.
