У Дина появилась великолепная идея, он задорно спросил:
— А не хотите ли попробовать завязать с мергами непосредственный диалог?
— Даже так! Каким же образом?
— Через тот же компьютер, наберем на экране для них послание и будем ждать ответа.
— Вы действительно верите в это?
— Тогда ваш авторитет ещё больше укрепится.
Флор-Риель нахмурился, медленно произнес:
— Хорошо. Я обдумаю ваше предложение и обговорю его с Молоканом.
* * *
Вскоре после ухода Флор-Риеля в компьютерной появился Берт Бентон. Молодой человек среднего роста, с изрытым оспой лицом и с толстым некрасивым носом, похожим на картошку. Довольно странная одежда: старая непонятного цвета спортивная куртка, скорее похожая на женскую кофту, грубые нечищеные ботинки… Бентон пользовался репутацией крупного ученого, и его небрежение к одежде, а также и к манерам, воспринималось как сопутствующее таланту чудачество. Однако злые языки поговаривали, что Бентон одевается так, чтобы привлечь к себе внимание.
— Доброе утро, господин Кросьби. Как вам работается в эту благодатную пору?
— А на небе сверкает вечерний Марс!
Приветствие Бентона, как и весь он, несло печать странности и неожиданности. Он слишком печется о том, чтобы все подчеркивало нестандартность личности, и потому его острые высказывания часто чередуются с шаблонными и попросту неумными репликами.
— Вашей логике трудно возражать, господин Кросьби.
— И не советую.
По натуре Кросьби был чутким и отзывчивым человеком. Тем более что он сам стремился сблизиться с Бентоном. Поэтому он умело поддерживал его игру в оригинальность:
— С вами легче общаться на теннисном корте, чем состязаться в пикировке, — продолжал Бентон.
— Мы можем осуществить это через полчаса. Я закругляюсь.
— Сколько слухов о большеголовых! — воскликнул Бентон. — Уже растрезвонили по всей базе.
У Дина возник четкий план. Для сближения с Бентоном рассказать ему все, но не сразу, а предварительно заинтересовав его, чтобы получить более высокую плату.
— Одно дело обывательские толки, а другое…
— Моя лаборатория тоже имеет дело с генетикой, и я, как и Флор-Риель, работаю под началом Молокана.
— Беседу о мергах мы продолжим в более подходящей обстановке.
* * *
Дин и Берт Бентон успели о многом поговорить, сыграли три сета и теперь сидели на тенистой лесной скамейке и продолжали обмениваться мыслями.
— Наука — двигатель прогресса, — говорит Берт. — Она преображает силуэты городов и облик планеты, она изменяет человека, делает его умнее, образованнее.
— Наука подавила религию. Рационализм заглушил добрые чувства, родственные, дружеские, супружеские связи.
Случай шел навстречу Дину. Поэтому сегодня он, пожалуй, впервые за все время пребывания на базе чувствовал себя так бодро и почти забыл об изнуряющем воздействии тропической жары.
— Богоискательство давно изжило себя.
— Наука, способствуя падению нравственности, делает наши руки все грязнее, все неразборчивее. Вот в чем суть.
— А по-моему, наоборот, наука требует от человека большей ответственности.
К ним подошла Лили.
— Вот где вы прячетесь, — набросилась она на Дина, но, поймав взгляд Берта, замешкалась. — Извините, господин Бентон. Я…
— Чего тебе? — резко спросил тот.
— Кросьби приглашал меня в кино и, видимо, забыл.
— В другой раз, — отрезал Бентон.
— Извините еще раз, — виновато произнесла Лили и, оглядываясь, пошла прочь.
— Я позвоню вам, Лили, — крикнул вдогонку ей растерявшийся Дин.
Потом обратился к собеседнику:
— Почему вы с красивой девушкой, как с прислугой…
— А она и есть прислуга… То есть была!
Дина осенила догадка.
— Была прозелиткой? — Он поднял брови.
— Извини. Я, кажется, сболтнул лишнее.
Дин промолчал, но ему захотелось как-то вытянуть из Берта новые, нужные ему сведения. И, как бы продолжая прерванный спор, он сказал:
— Ученые, высокообразованные люди, продали душу дьяволу. Честолюбие заставляет их изобретать немыслимые средства умерщвления… или надругательства над личностью. Проводить опыты над людьми…
Выпад достиг своей цели:
— Вы не можете обвинять, не зная сути, — оправдательным тоном заговорил Бентон.
— Какой сути? Всей базе известны несчастные прозелиты, сфера «Икс»…
— Это издержки… Моя идея призвана служить благородным целям, — воскликнул Бентон. — Если хотите знать, она возвращает жалким прозелитам творческий потенциал, помогает им снова стать людьми.
Вероника жива! И даже, судя по всему, вышла из сферы «Икс», то есть стала нормальным человеком. Это главное, что понял Кросьби из беседы с Бентоном. Сердце его билось учащенно. По жилам быстрее бежала кровь. Мозг работал лихорадочно… Может быть, его Вероника где-то здесь, рядом, и не ведает о том, что Дин тоже на базе. Он приехал сюда ради нее. И обязательно найдет ее! Еще немного терпения, и они встретятся!
* * *
В следственный отдел Гаецкого вошел Флор-Риель.
— Я хотел бы узнать результат экспертизы фотоснимков.
— Эксперты не могут утверждать ничего определенного, — ответил Гаецкий.
— Значит, оригинальность снимков не исключается?
— Не исключается и фотомонтаж!
— Можно посмотреть фото?
— Пожалуйста, — Гаецкий положил перед ученым стопку фотографий.
Флор-Риель взял снимки.
— Все-таки на монтаж это не похоже.
— Вас влечет не столько пламя новых открытий, сколько жажда сенсаций. Она заставляет вас искренне верить в несуществующее. Этим нередко пользуются ловкие фокусники, мастера фальсификации и лжесенсаций.
— Вы что же, сомневаетесь в том, что я создал этих мергов?
— Нет, что вы! Об этом я слышал из уст полковника Озерса.
— Для вас это единственный здесь авторитет?
— Мне известно, что против «Ормадо» не может устоять ни одно живое существо…
— Но это не доказывает гибели большеголовых. Даже обыкновенные крысы выжили, — напомнил Флор-Риель.
— Следствию нужны убедительные факты существования ваших созданий.
— Почему же вы в таком случае категорически против послания мергам на экране дисплея?
— Это несерьезно, господин профессор, чтобы какие-то твари вступали в диалог с человеком! Вы даже сами не могли предположить наличия у них таких способностей.
— Но сейчас появились новые данные.
Следователь задумался:
— Кросьби изворотливо пытается скрыть свою причастность к убийству майора Херувимо, а вы верите в это сфабрикованное им послание?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
