Как мы уже отмечали выше, в Федеральном законе «О противодействии коррупции» понятие коррупции сформулировано таким образом, что можно сделать вывод о наличии общего субъекта коррупционного правонарушения (законодатель употребляет термин «физическое лицо»). Действительно, если рассматривать понятие коррупционного правонарушения как понятие коррупционной сделки, что является достаточно распространенным в юридической литературе116, то субъектом противоправного поведения является не только коррупционер, но и корруптер, т. е. лицо, подкупающее или склоняющее коррупционера к совершению такого рода деяния. Вместе с тем, как справедливо отмечают некоторые авторы, исходя из содержания Федерального закона «О противодействии коррупции» можно сделать вывод, что российский законодатель в качестве основных субъектов коррупционных правонарушений видит государственных и муниципальных служащих117. Это неслучайно, поскольку меры антикоррупционной направленности в виде конкретных обязанностей, ограничений и запретов возможно использовать в отношении не любого лица.
Учитывая, что предлагаемый нами общий состав коррупционного проступка является основанием для привлечения лица к дисциплинарной ответственности, есть смысл в узком подходе к субъекту коррупционного правонарушения как только к лицу, использующему свой публичный статус в целях личной заинтересованности, оставляя за рамками состава вторую сторону коррупционной сделки.
Однако мы полагаем, что субъектом коррупционного проступка должны выступать не только государственные и муниципальные служащие. Выше мы уже указывали, что международно-правовые нормы в данной сфере исходят из более широкого понятия – «публичного лица». Как справедливо отмечается в юридической литературе, «к лицам, имеющим публичный статус, могут быть отнесены депутаты, руководители и должностные лица политических партий и другие лица, которые не наделены полномочиями государственных служащих, но могут оказывать влияние на деятельность должностных лиц, обладающих организационно-распорядительными функциями, своим авторитетом или своим общественно-политическим положением на членов политической партии, являющихся должностными лицами, т. е. так называемые политические должностные лица»118.
Так, например, Модельный закон о борьбе с коррупцией, принятый в Санкт-Петербурге на 13-м пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи государств – участников СНГ, содержит развернутый перечень субъектов правонарушений, связанных с коррупцией (ст. 3). Согласно данному документу, за коррупционные правонарушения на основании Закона несут ответственность государственные должностные лица, судьи, а также приравненные к ним иные лица.
К государственным должностным лицам приравниваются:
1) депутаты парламента;
2) лица, избранные в органы местного самоуправления;
3) граждане, зарегистрированные в установленном законом порядке в качестве кандидатов в президенты и вице-президенты государства, в депутаты парламента государства, а также в члены выборных органов местного самоуправления;
4) служащие, постоянно или временно работающие в органах местного самоуправления, оплата труда которых производится из средств государственного бюджета, внебюджетных фондов, создаваемых государственными органами или органами местного самоуправления.
К числу субъектов коррупционных правонарушений относятся также физические и юридические лица, противоправно предоставляющие имущественные блага и преимущества государственным должностным лицам или лицам, приравненным к ним.
В данном случае следует согласиться с А. В. Кудашкиным и Т. Л. Козловым, которые отмечают, что коррупции может быть подвержен любой человек, обладающий дискреционной властью – властью над распределением каких-либо не принадлежащих ему ресурсов по своему усмотрению (чиновник, депутат, судья, сотрудник правоохранительных органов, администратор, экзаменатор, врач, воинское должностное лицо и т. д.), имеющий полномочия и использующий их вопреки законным интересам общества и государства в своих личных интересах или в интересах иных лиц119.
1.4. Организационно-правовые факторы, способствующие проявлению коррупции в системе исполнительной власти
Коррупция, как и всякое социальное явление, имеет свои корни и свои причины. В первом параграфе исследования мы отмечали связь уровня коррупции со стоимостью бюрократической процедуры: если бюрократическая процедура предполагает большие ресурсные затраты (время, финансовые ресурсы, усилия и т. п.), то становится востребованной коррупционная модель социальных отношений. В то же время совершенно очевидно, что только сложность и стоимость (в различных смыслах) бюрократических процедур не может порождать коррупцию. В обществе, где мздоимство является нормой, а контроль и ответственность отсутствуют, коррупционная модель поведения может возникнуть даже там, где сложность законных бюрократических процедур не так высока; однако даже при высокой сложности последних, многочисленные причины (наличие жестких административных процедур, строгой юридической ответственности и т. п.) могут препятствовать коррупционным проявлением.
В связи с этим, учитывая, что целью данного исследования является выявление механизмов противодействия коррупции в системе исполнительной власти в Российской Федерации на всех ее уровнях, представляется абсолютно необходимым остановиться на причинах (факторах), порождающих коррупцию в этой системе, чтобы определить возможные способы их если не устранения, то минимизации.
В целом вопрос о том, что порождает коррупцию и во властных структурах и в обществе, является достаточно хорошо освещенным в литературе. При этом нельзя не отметить, что специалисты применительно к рассматриваемому вопросу используют разную терминологию для обозначения детерминант коррупции: «причины коррупции», «предпосылки коррупции», «факторы коррупции». Идет ли в данном случае речь о явлениях одного порядка или их все же следует различать?
Как нам представляется, верным все же является второй подход. Предпосылка – это предварительное условие, исходный пункт чего-нибудь120. Причины коррупции следует отличать от их предпосылок, так как причины порождают коррупцию непосредственно, в то время как предпосылки влекут появление коррупции через одно или несколько промежуточных действий. Фактор (нем. Faktor от лат. factor – «делающий, производящий») определяется как причина, движущая сила какого-либо процесса, явления, определяющая его характер или отдельные его черты121. В словаре Брокгауза и Ефрона фактор определяется как: 1) деятельная сила какого-либо явления; 2) математический множитель, член алгебраического выражения; 3) комиссионер; в типографии: надсмотрщик за работой, посредник по поставке материалов122. Таким образом, фактор также порождает какое-либо явление (в рассматриваемом нами случае – коррупцию), а некоторые источники его прямо отождествляют с причиной.
Представляется, однако, что применительно к коррупции между причинами и факторами не следует ставить знак равенства. Здесь следует использовать опыт криминологической науки, которая оперирует категориями: «причины преступности» и «факторы преступности». При этом второе традиционно рассматривается более широко, чем первое, так как ««фактор» означает явление, представляющее криминологический интерес, имеющее определенное значение, влияющее на ход и результаты какого-то процесса»123. При дальнейшем анализе какие-то «факторы, обладающие причинной связью с преступностью, рассматриваются в качестве ее причин, другие выступают условиями, ей способствующими»124.
Таким образом, категории «факторы преступности» и «причины преступности» рассматриваются как общее и частное (поскольку факторами преступности могут выступать не только ее причины, причины же всегда являются факторами). Представляется, что такой же подход применим и к вопросам возникновения коррупции. В научных целях, разумеется, можно использовать обе категории, приоритетность той или иной определяется целями, которые стоят перед исследователем. Если имеется необходимость проанализировать коррупционные явления как можно более детально, речь должна вестись о причинах, их порождающих. Если же ставится цель охватить как можно более широкий круг явлений, порождающих коррупцию, предметом анализа должны являться факторы коррупции.
Поскольку перед нами в рамках данного исследования стоит задача сформировать в конечном счете механизмы противодействия коррупции в системе исполнительной власти, ее решение должно опираться на выявление коррупционных факторов. Вместе с тем предметом нашего анализа в дальнейшем будут и факторы, и причины коррупции, во-первых, в силу того, что причины всегда выступают одновременно факторами, во-вторых, в силу того, что, как уже отмечалось выше, многие исследователи вообще не различают эти явления и пишут и о факторах, и о причинах, и о предпосылках коррупции.
