— Поняла теперь?
— Ну, — буркнула я. Вообще-то у меня в аське была парочка выпускников физтеха, до меня просто не дошло что это синоним МФТИ. Так они с большой теплотой отзывались о своей учебе там, мол, от сессии до сессии резались в преф и пивко попивали. Благо преподы были путние и зачетки не глядя подмахивали. Особенно добрым был препод со странной фамилией Тер.
— И что ты поняла? — не отставал Саша, аккуратно выруливая на площадку около Лукоморья.
— Что ты ларьки не держишь, — брякнула я.
Саша посмотрел на меня как на дуру, но ничего не сказал. Все-таки он видимо добрый и хороший.
— Дай визитку, — буркнула я. Потом поспрашиваю что за фикуса мне Господь послал.
Он вздохнул, вытащил бумажник и достал из нее визитку. Я взяла ее и прочитала: Вишневский Александр Павлович.
Удача и впрямь сдвинула тридцать три свои дороги в одну — ко мне.
В кафе судя по всему сменилось руководство за время моего отсутствия. И новое руководство явно не страдало жадностью. Потому как в моем кофе гущи было ровно половина. Я кое-как проглотила глоточек неимоверной крепости, зубы тут же свело судорогой и я схватилась за горло, пытаясь вздохнуть.
— Что с тобой? — встревожился Саша.
— Не, все нормально, — прохрипела я. — А ты чего себе кофе не заказал?
— Сердце, — кратко ответил он, близоруко щурясь из-за очков.
Я кое-как отдышалась, официантка за это время принесла мне мой любимый острый салат.
— Закажи себе такой же, я сюда только из-за него одного хожу, потрясающая вещь, — посоветовала я Саше.
— Печень, — грустно ответил он, кашляя в платочек.
Я отложила вилку и нехорошим голосом попросила:
— Ну-ка, улыбнись!
Он слегка застенчиво улыбнулся, и я не сдержала облеченного вздоха — хоть зубы в порядке.
— Не, металлокерамика, — уточнил он. Я что, вслух говорю???
Я ковырялась в салате, мрачно размышляя — с кем я связалась? И этого недолеченного мне охмурять? Так у него наверняка и с потенцией проблемы.
— У тебя руки такие красивые, — внезапно сказал он, — и кольцо очень идет к лаку.
Я скосила глаза — лунный камень дядимониной поделки и правда отлично смотрелся с французским прозрачным маникюром. Странно что он вообще это заметил. Во мне если что и замечают, так только ноги, я специально стараюсь в мини-юбках ходить, что б на фейс поменьше смотрели.
Потом правда опомнилась — объект просто засек аналог своего перстенечка. На что и делалась ставка.
— Спасибо, — кратко ответила я. Но вот комплименты он зря начал делать — меня это раздражает. Я знаю что я некрасива. Вернее — бесцветна. Хотя что это я? Я же из салона, на мне макияж и я как раз сегодня очень даже ничего!
— И цвет глаз необычный.
— Цветные линзы, — терпеливо ответила я.
Что-то он меня начал утомлять. На кой черт я с ним куда — то согласилась идти? Ладно бы был красавец, двухметровый мачо…
«А на кой черт ты тому красавцу?» — незамедлительно вылез голос. Я разозлилась, и тут Саша продолжил:
— Еще у тебя голос красивый.
Я со стуком отложила вилку и произнесла:
— Молодой человек, а вам не приходило в голову что свои достоинства я и так отлично знаю? И что несколько бессмысленно мне их перечислять? Вот если у меня сзади на чулке дырка окажется — будь добр сообщить, подобная информация и впрямь будет для меня новой и бесценной!
Саша закаменел лицом, потом кивнул, и сказал:
— Интересная мысль. Что ж, приятно было познакомиться, я наверно побегу.
— Стой, — испугалась я.
— Стою, — выжидающе посмотрел он на меня.
— У меня дурной характер, — зачем-то призналась я. — Можешь не обращать внимания? Я иногда извиняюсь.
— Потрясающе, — отметил он и черты лица его как бы оттаяли.
— Послушай, здесь ужасный кофе и салат, который тебе нельзя. Поехали ко мне? — я чувствовала себя виноватой — ни с того ни с сего налетела на парня. Я ведь так-то добрая и хорошая в душе. Да и по перстню мне его надо. Просто профессия у меня — ведьма. Но этого я ему не скажу.
— А зачем?
Вот черт возьми…
Молодая и почти красивая девушка зовет его к себе в гости, а он спрашивает зачем.
— Компьютер у меня еле дышит, поможешь? — вздохнула я. — Он у меня в спальне стоит, — зачем-то сообщила я.
— А, ну если так то конечно поехали! — обрадовался он.
И мы поехали.
Я тогда еще не знала что этим самым я нарвалась на огромные неприятности. По сравнению с которыми все предыдущие — полная фигня.
Если бы я только не взяла его к себе домой…
Когда я усаживалась в его джип ему в голову не пришло сначала усадить меня и потом только сесть самому.
То же произошло и у моего дома.
Сначала я жутко обозлилась — такое неуважение, черт возьми, но потом вспомнила что он дремучий, потому что у него нет девушки, которая бы облагородила его душу. А раз он дремучий, то девушки у него и не будет. Замкнутый круг! Я подумала об этом и мне враз стало его жалко. В дальнейшем, когда выяснилось что он никогда не подаст даме пальто и не поможет тащить ее сумки, я все списывала на дремучесть и потому несчастный иногда избегал моего гнева.
Выгрузившись у своего подъезда, я встала в сторонке, дожидаясь пока Вишневский поговорит со своим водителем. Я посоветовала Андрея на джипе отправить домой, мою бээмвушку загнать в гараж, а Саня потом на такси уедет. Про такси — то я просто так сказала, потому как рассчитывала его подпоить и соблазнить. Времени на долгие ухаживания не было совершенно.
Тут-то и появилась она.
Невысокая брюнеточка в светлой песцовой шубке и почему — то в тапочках! — кинулась ко мне:
— Мария!
— Здравствуйте, — приветливо сказала я.
Мне бы дуре в тот момент сделать фейс кирпичом и сказать, мол, обознались вы. Ну да знать бы где упасть…
— Я так и подумала что это вы! — измученное тревогой лицо девушки выразило облегчение. — Мне так и сказали — мол, она высокая и волосы светлые длинные, не спутаешь. Мы поговорить можем?
— Насчет чего? — настороженно спросила я. Не дай бог опять скорбящие и болящие, при Вишневском мне этот вопрос выяснять совсем не хотелось.
— Да у меня ситуация, что если вы не поможете — хана мне.
Я покосилась на Сашу, который закончил уже разговаривать с водителем и шел через двор ко мне. Узнать что я ведьма он не должен был ни в коем разе. Раз он такой умный то наверняка сложит меня, Оксану и расплодившиеся перстни.
— Девушка, я не веду прием, — прошипела я, отступая к подъезду. — И потому думаю что разговаривать нам бесполезно.
Девушка же отступить мне не дала. Умоляюще глядя в глаза, она вцепилась в мой рукав.
— Вы знаете, я ничего не понимаю, ко мне в дом ворвались какие-то бандиты, давай требовать с меня какую-то Аньку, мне случайно через окно удрать удалось, — быстро заговорила она, словно боясь что я не дослушаю. — Мария, у меня деньги есть, заплачу сколько скажете, только помогите!
Лицо ее некрасиво сморщилось, слезы черными ручейками прочертили дорожки к подбородку, да еще и девушка их небрежно смахнула, окончательно размазывая макияж по лицу.
Я тоскливо посмотрела на подошедшего Саню и молча потянула его в подъезд. Чем я могла ей помочь? Ничем… Да, у нее большое горе и большие неприятности, ведьмой не надо быть, достаточно послушать ее надрывный плач. Ко мне с простудой не ходят…
— Мария! — рыдала девушка, не отпуская рукав. — Ну помогите мне, пожалуйста! Они же бандиты, они же меня убьют, неужели не понимаете!
Я лишь молча подталкивала Саню в подъезд, отдирая от себя ее руки.
— Погоди, — остановился он. — Это кто?
— Да напилась видать, буянит, — спокойно ответила я, открыла подъезд и ловко впихнула в него Вишневского, отсекая нас от девушки. Если бы его не было, я бы разумеется, поговорила с ней, сдернула бы паричок и объяснила почему я не могу ей помочь. Но в любом случае — что бы это изменило — для нее?
Правда, как впоследствии выяснилось, это бы все изменило для меня.
— Ну погоди! — замолотила обезумевшая девушка в подъездную дверь, сквозь рыдания выкрикивая: — Зажралась ты, я смотрю! Плевать тебе на людские беды! Ладно, попляшешь ты у меня! Мне терять теперь нечего, но и ты хлебнешь, запомни!
Она еще что-то кричала за закрытой дверью, словно от этого ей было бы легче.
— Магдалина Константиновна, что случилось? — приподнялся из кресла сидящий в холле охранник.
— Да ничего, там девушка немного буянит, — махнула я рукой. Теперь мне следовало как можно скорее запихать Вишневского в лифт и доставить к своей квартире.
— Сейчас я разберусь, — раздраженно сказал охранник, направляясь к двери, за которой рыдала девица.
— Вы знаете, у нее горе какое-то и она немного не в себе, так что вы бы ее не трогали, — остановила я его.
Парень задумался и снова сел в кресло.
— Как скажете, — кивнул он. Тут подошел лифт и мы поехали ко мне.
