всегда спрашиваю у него совета.
Чувствую, что я тоже изменилась, огрубела, очерствела. Уже нет той восторженной девчонки, какой я приехала во дворец несколько месяцев назад. Что поделать. Это время всех нас изменило…
Все очень устают, а я — нет, хотя и сплю по 3–4 часа. Мой Дар крепнет и приобретает какие-то новые свойства. Я не занимаюсь прорицаниями совсем. Сегодня никому не нужно знать свое будущее. Все знают, что болезнь когда-нибудь отступит, а знание того, что ты заболеешь и умрешь, делает человека слабым и легкой жертвой болезни. Только иногда, когда кто-нибудь спрашивает о своих близких, оставшихся за воротами дворца, говорю им это.
Всем дворцовым выходить в город запрещается. Но Таю примерно через две недели после начала эпидемии отправила к своим. Она вернулась заплаканная с маленькими мальчиком и девочкой, своими братиком и сестричкой. Она сказала, что родители и старший мальчик умерли, и смотрит на меня с укоризной, мол, знала и ничего не сказала. Говорю ей: «Таечка, милая, они заболели ещё во время праздника. Их было не спасти» Дети были напуганы. Их помыли, накормили, осмотрели. Оказалась, что у них болезнь только начиналась. Их положили в кровати, стали обтирать. Они успокоились, а Тая проплакала всю ночь. Я слышала. Её же комната рядом с моей. Ребята скоро поправились и теперь бегают по всему дворцу, веселят больных.
Когда я «брала власть в свои руки», я и не думала, что власть — это такая тяжёлая работа. Мне, да и другим, кто с этим не сталкивался, казалось, что власть — это легко. Сиди и приказывай: сделайте то, сделайте это… А на самом деле власть — это большая ответственность. Вот эти люди — наши дворцовые — доверились мне и я должна сделать всё, чтобы они не заболели, чтобы были накормлены, чтобы жили в тепле, а то зима скоро. С Дворецким и Поваром проверили дворцовые запасы — не густо. Много всяких приправ их южных королевств, а самого необходимого — муки, крупы, овощей мало. Хорошо успели, пока дороги совсем не закрыли, отправить несколько повозок в ближайшие деревни и купить там что смогли. Топлива нужно было много, потому что топилась не только печь в кухне, но грели чан для кипячения белья во дворе. Прошлись по кладовым, задним комнатам, чердакам. Нашли много сломанной мебели и всякой рухляди — вот ею и топить будем. Дворец хоть чище будет. Садовники сказали, что в саду довольно много старых деревьев и их можно вырубить без большого ущерба. Направила работников, они деревья спилили, распилили на мелкие части, разрубили и уложили в поленницы — пусть сохнут
ЧЧ вижу редко, только тогда, когда он заходит к нам. Он осунулся, похудел. Глаза красные — видно, спит совсем мало или совсем не спит. Мой Дар не позволяет мне проникнуть через его Стену, но в редкие минуты отдыха, когда я думаю о нем, я вижу, где он, что с ним. Он много работает. Вижу, как он говорит за столом с какими-то людьми, вот он в госпитале, вот в какой-то лавке, из которой выносят мешки, вот он сидит за длинным столом и ест какую-то кашу, вокруг много людей (наверное, это бесплатная столовая, которых много появилось в городе, я слышала), вот он на черном коне мчится по городу — мой черный человек. Однажды я увидела его рядом с повешенным.
Он единолично управляет страной и столицей. Он так же взял власть в свои руки в стране, как я во дворце. Но разве можно сравнивать! Какая я дурочка!
Тетрадь Георга. Эпидемия показывает характер
За полтора месяца эпидемии в Королевстве много чего изменилось. Формально государство и столица остались без управления. Король забился в угол, как заяц, и не высовывается. Вначале я приезжал к нему, пытался говорить, но он так напуган, что последние мозги потерял. Верховный Совет разбежался и, чего я никак не мог ожидать, разбежался и столичный Магистрат.
Со страной проще. Я ею давно управляю. Старый Король поручил мне это, а после его смерти новый Король даже не пикнул — ему такая обуза, как управление государством, ни к чему. Ему бы что попроще — праздники устраивать или людей друг с другом стравливать. Так что он давно, как говорят, «царствует, но не правит». Правлю я при помощи своих людей. Точнее, семь очень умных и талантливых молодых управленца управляют страной через меня, а я — через Короля, который подписывает Указы и Законы, которые мы ему готовим. Я называю их «Теневым Кабинетом».
Все к этому давно привыкли и не ропщут. Ещё бы они роптали! На местах во всех крупных землевладениях имеются гарнизоны, которые подчиняются мне как Главнокомандующему. К тому же меня уважают в войсках. Проверено на многочисленных учениях. Поэтому, я уверен, случись что, армия будет на моей стороне. Графы, герцоги, князья, мэры провинциальных городов давно это поняли. Кроме того, они знают, что от меня зависят всякие налоговые льготы. Построил дорогу или школу — налог платишь меньше в соответствии со стоимостью затрат. И меня не обманешь. Я точно знаю, какова длина новой дороги и сколько стоит строительство и оборудование школы. Конечно, и привирают, и приворовывают, но так, по мелочи, вполне терпимо, а им в удовольствие — как же, обманули самого Главного Советника.
Так что со страной все понятно. Сейчас во многих землях и городах обстановка вполне благополучная. Землевладельцы, кто поумнее, давно выставили кордоны на дорогах, устроили карантины и госпитали. То же самое сделали свободные города. Заболевшие есть, но с этим они справятся сами. Есть несколько неблагополучных районов, но и то некритично.
Сложнее всего оказалась обстановка в столице. Город самый большой, да и эпидемия началась здесь. Спасибо Королю и его Королевскому Дню Рождения. Черт его побери! Да ещё эта дура Королева вдруг стала страшно религиозной и начала устраивать паломничества по святым местам. Количество заболевших увеличилось в разы. После её смерти я, волею Короля, запретил эти процессии. Священники стали возмущаться. Еще бы им не возмущаться — денежки-то к ним рекой текли. Я забрал все эти пожертвования, сказал, что они — носители заразы, и что после дезинфекции они пойдут на богоугодное дело — организацию бесплатных столовых. Священники снова повозмущались и
