Мотор взревел, и он поспешно отступил в сторону, давая дорогу. Съехав с тротуара, Шон прибавил газу — обернувшись, Андреа увидела, что Эллисон, прикрыв ладонью глаза, смотрит им вслед. Лицо у него было грустное.
Пока грузовичок петлял по узким улочкам города оборотней, Шон не проронил ни слова. Андреа незаметно поглядывала на него, удивляясь произошедшей в нем перемене. Молодой оборотень, который беззаботно заигрывал с самкой, исчез — теперь рядом с ней сидел угрюмый человек с изрезанным морщинами лицом, устало ссутулившийся, словно у него на плечах лежала неимоверная тяжесть. Крепко сжимая руль, он не отрывал глаз от дороги.
— Шон, — наконец не выдержала она, — прошу тебя... Ты не должен рассчитывать на меня. Не должен надеяться, что я спасу твоего кузена только потому, что с Ронаном все получилось. У него пуля попала в плечо. Если у Эли задеты какие-то жизненно важные органы, я ничем не смогу ему помочь.
Шон угрюмо кивнул:
— Знаю. Но, черт возьми, мы же обязаны хотя бы попытаться!
— О, я с радостью попробую что-нибудь сделать! Мне просто не хотелось, чтобы ты напрасно надеялся.
— А я все-таки буду, — упрямо повторил он. Лицо его вдруг смягчилось. — Надежда — прекрасное слово! Люблю надеяться.
Рукоятка мяча тяжело давила на колени Андреа. Она осторожно коснулась ее кончиками пальцев — и вновь почувствовала исходившую от меча магию фэйри. Словно горячая волна захлестнула ее, пальцы слегка закололо. Андреа зажмурилась — поток магии заполнил ее сознание. Она могла бы поклясться, что воздух вокруг них взорвался дождем золотых искр.
Она уже видела нечто подобное во время мучивших ее по ночам кошмаров... гудевшие от напряжения провода, от которых сыпались искры, — извиваясь, они тянулись к ней, словно пытаясь опутать ее. Прошлой ночью она тоже сражалась с ними — билась, стараясь стряхнуть их с себя, и в ужасе чувствовала, как они сжимаются все туже.
Андреа судорожно вздохнула.
Шон молча покосился на нее. Его лицо напоминало высеченную из камня маску, а сам он весь дрожал от напряжения, гнев и горе, бушевавшие в нем, требовали выхода. Оборотни не могли... не должны были держать подобные чувства в узде. Ощущение было такое, словно это пламя пожирает его изнутри.
Андреа, слегка приподняв меч, подвинулась на сиденье и осторожно прижалась бедром к бедру Шона. И сразу почувствовала, как он отчаянно нуждался в ее прикосновении — в нем словно застрял безмолвный крик, который рвался наружу, требуя выхода. Она должна была помочь ему! Она никогда не простила бы себе, если бы отказала Шону под тем предлогом, что она, мол, не уверена, хочется ли ей спариться с ним.
Оборотень в ней тут же почувствовал, что Шон раз в десять сильнее Джареда, как физически, так и духовно... не говоря уже о том, что Шон был доминантным самцом. Если бы Шону пришло в голову настоять на своих правах, Андреа не хватило бы сил отказать ему. Да что там, он мог бы получить ее прямо сегодня, а если бы захотел, то и в самый первый день. Но он не пытался давить на нее. Вместо этого он сделал все, чтобы избавить ее от страха, — обнял ее, прижал к себе, давая понять, что готов ждать сколько угодно. Уже одно это ставило Шона на голову выше этого ублюдка Джареда.
Андреа осторожно провела ладонью по его руке, слегка вздрогнула, почувствовав пальцами каменную твердость его мускулов. Шон поднял на нее глаза — и Андреа облегченно вздохнула, убедившись, что они снова стали безмятежно-голубыми.
— Спасибо тебе, Энди, любимая.
— Лучше смотри на дорогу, милый. В Остине полно отморозков.
Легкая улыбка скользнула по его губам.
— Неужели?
— Точно. Лично я предпочитаю безлюдные дороги и горные цепи на горизонте.
— Ну, тут у нас ничего такого нет. Но я мог бы показать тебе несколько красивых мест. Честное слово, тут тоже не плохо.
— И кто это говорит? — хмыкнула Андреа. — Ирландец, который понятия не имеет, что такое настоящие горы, потому что в Ирландии их попросту нет.
Шон, убрав руку с руля, накрыл ладонью пальцы Андреа.
— Зато у нас тут есть чудесные холмы, — нарочито беззаботным тоном бросил он. Теперь он говорил в точности как она... так разговаривают, когда стараются не думать о чем-то ужасном. — Тебе бы побывать в графстве Керри, увидеть черные скалы, спускающиеся к самому морю. Держу пари: такой красоты, как там, нет нигде.
— Ха! Видел бы ты Скалистые горы! — фыркнула она и вздрогнула, почувствовав, как Шон крепко сжал ее руку. — Смотришь на них и понимаешь, что там, в этих горах, не действуют никакие законы. Ни людские, ни те, которым подчиняются оборотни. Они стоят там, как стояли до этого миллионы лет, и ничего им не страшно.
— Вот так же и у нас в Керри, — подхватил Шон. — Видишь ли, это очень старое место, древнее. Ты просто чувствуешь это... нутром, понимаешь? И знаешь, что рядом с ними все остальное — фэйри, люди, оборотни — ничего не значит.
— Ты скучаешь по Ирландии.
— Угу... еще бы. Но здесь тоже здорово. Тут нет голода, не нужно сражаться. Можно смотреть, как растет Коннор, радоваться за Лайама, который нашел себе подругу и вот-вот станет отцом. Мы стали намного сильнее, теперь мы знаем, что выживем. — На скулах Шона заходили желваки. — Если бы еще не люди с их дурацкими ружьями!
— Они не смогут нас победить. — Андреа стиснула его руку.
«М-м-м... как же хорошо от него пахнет», — промелькнуло у нее в голове.
— Нет, милая. Конечно, не смогут. — Шон снова умолк, не отрывая глаз от дороги. Перед выездом на шоссе образовалась плотная пробка. Нетерпеливо сигналя, Шон кое-как протолкался вперед и, съехав с шоссе, выбрался на автостраду, ведущую на юг.
Больница, в которую отвезли Эли, располагалась за пределами города, к юго-востоку от Сан-Антонио. Немногие больницы соглашались принимать оборотней, а те, что соглашались, быстро теряли других пациентов — из числа людей, разумеется.
Оставив машину на небольшой парковке у входа в больницу, Шон поспешил открыть дверцу Андреа. Прежде чем выйти из машины, она протянула ему меч. Шон привычным движением повесил его за спину и заторопился ко входу. Через минуту обоих окутал едкий запах дезинфекции.
В приемной яблоку негде было упасть — везде толпились оборотни, родственники или просто члены клана, к которому принадлежал Эли. Увидев вошедшего Шона, за спиной которого висел меч, большинство испуганно шарахнулось в сторону — кто-то стал молиться, остальные, оцепенев, просто молча смотрели на него расширившимся глазами. Им не нужно было объяснять, что означает Появление стража.
Андреа, не поднимая глаз, молча шла за ним. Она не могла не заметить, как у них раздувались ноздри, не могла не чувствовать взглядов, шаривших по ее телу, — все они чувствовали исходивший от нее запах фэйри, но ни один не попытался преградить ей дорогу. Никому бы это и в голову не пришло — ведь она явилась сюда вместе со стражем.
