а так же моё устранение после выполненной работы.
Очнулся я от того что Малграф сдавил моё плечо, а открыв глаза я облизнул губы и почувствовав вкус крови, вытащил платок и принялся утирать бегущую из носа кровь от перенапряжения.
— Узнал что-то?
— Да, узнал, они пошли на это дело в сговоре с императором, изящный ход, нечего сказать. Сначала они бы захватили заложников, чтобы я открыл Врата в Хаос для нескольких тварей, а после воспользовались этим фактом, чтобы объявить меня сервентом.
— А причём здесь эти убийцы?
— Они выполняют свою работу за подписанный договор, где всех магов, не принимая во внимание их статус, будут обучать в Академии, наравне со всеми. Причём, документ подлинный и заверенный печатью крови.
— Умеет наш Император найти себе союзников. — Пробормотал Малграф. — А что с Олемаром? Причём здесь тайная стража?
— Олемар уже работая на тайную стражу, примкнул к убийцам из Чёрных Слёз. А сервенты и убийцы из Чёрных слез в этот раз работали совместно, так как это было выгодно всем. Вейгры по-прежнему где-то в долине, но он не знал где их искать, так как они должны появиться сами, если захват заложников будет удачным.
— Ты разобрался, как они сумели проникнуть сюда?
— Да, это была личина, структура использующая магию крови, они уже убили работниц. Позже тебе покажу, она довольно сложная, так как относится к магии первого круга. Однако, магией крови ты демонов Хаоса не обманешь.
— Ты планировал использовать это?
— Да, но вынужден отказаться. Демоны заметят нас под личиной, поэтому этот вариант отпадает. У них есть определённое зрение, позволяющее видеть сквозь иллюзии, личины и даже магию изменения внешности.
— Что с ним делать?
— Ничего. Всё что нужно я узнал, закрепил в памяти, чтобы не забыть, — постучал я себя по виску, а после, создав чёрную сферу, поглотившую убийцу и обратившую его в прах. — Он убил слишком многих, даже младенцев не щадил, за что ему платили мягкой монетой.
Малграф лишь молчаливо кивнул, а я поднялся и поморщился от головной боли, направился к выходу, перебирая в голове лица всех тех, кто задействован в данной организации и, думая с какой стороны взяться за эту проблему.
Ужин был тихим, всё-таки нападение было внезапным и потому многие были задумчивы, тем более что и я большую часть вечера молчал, перебирая в голове полученную информацию.
Вернувшись в свои покои, я некоторое время ходил по комнате, а после, посмотрев на сухие плахи, подготовленные мной, взяв одну из них, принялся одной только магией делать из них детали макета, что давало мне возможность улучшить контроль над постоянно растущим магическим резервом…
Жаль, что нельзя было переодеться в одежду убийц из Чёрных слёз, а после встретить демонов Хаоса, застрявших в этом мире. Так было бы проще и быстрее всего с ними расправится, но теперь придётся их искать.
Меня тревожит только один вопрос: зачем Дарниру, имеющему поддержку военных родов аристократов дополнительно и создавать вот такие сложные интриги ради моего устранения? Нет, подобное сделать он мог, но кое-что в моей голове не увязывается, тем более что договаривался об этом не он лично, а лишь его доверенное лицо, лица и титула которого убийца не знал. Они были просто исполнителями.
Тем не мерее за чистку Драконьей долины придётся взяться максимально жёстко, тем более что приближающаяся зима в этом только способствует. Меня не устраивает, что в поместье так легко проникнуть, и я даже знаю, что можно использовать…
— Эш, ты сильно занят?
— Да нет, а что ты хотел, Малграф? — не отрываясь от процесса создания стены, ответил я.
— Мне нужна свадебная церемония. — Вздохнул Малграф сев за столик напротив меня.
— Будет тебе церемония. — Закончив со стенкой дома, я осторожно приладил её на стенде, закончив второй дом. — К слову, не знаешь где найти хорошего кожевника? Хотелось бы взять парочку уроков.
— Эшарион… Это что?
— Тренировка, а так же макет будущего города. Нас ставят в жёсткие рамки, — переосмысливая известную мне информацию, уверенно заявил я, — никому не нужен четвёртый принц, привыкший служить только самому себе. Так что зимой у нас ожидает много работы, Малграф. Придётся в спешном порядке превратить Драконью долину в крепость, где нет места сомнительным личностям.
Боевой маг, немного подумав, кивнул, после чего откинулся на спинку кресла и произнёс:
— Это будет сложно.
— Не спорю, но необходимо. — Отложив кусок плахи, что должен был стать домиком после обработки его магией, я кивнул на окно, — труп сервента лежит возле белого камня под иллюзией. При нём парочка неприятных артефактов.
Боевой маг поднялся и, подойдя к окну, сразу же увидел это большой белый камень, расположенный возле большого кустарника и проговорил мне:
— Ты что-то недоговариваешь?
— Как всегда, но это пока неважно. — Задумчиво рассматривая рисунок древесины, ответил я. — На какой день назначать свадьбу?
— Чем быстрее — тем лучше, тем более что именно ты будешь засвидетельствовать её…
Многозначительно промолчав, я лишь посмотрел на боевого мага, стоящего спиной ко мне и весело фыркнул.
— Что смешного? — повернулся ко мне боевой маг.
— Да нет, не обращай внимания. Просто… — посмотрев на раздосадованное и неуверенное лицо Малграфа, я рассмеялся.
Боевой маг лишь в сердцах плюнул и отвернулся от меня, пребывая в собственных мыслях…
С трудом остановив свой смех, я посмотрел на начатый макет города и лишь напряжённо поджал губы, а после, взяв кусок плахи, принялся расщеплять его на ровные тонкие доски.
* * *
Вильяма притащили в пыточную и усадив в кресло, железными скобами зафиксировали его руки и ноги. Принц не способный сопротивляться из-за рабского ошейника лишь скрипел зубами, не в силах произнести и слова…
— Вижу, ты хорошо устроился, ну и как тебе это место? — войдя, обвёл рукой Кристоф комнату с массой приспособлений способных продлить жизненную агонию. — Отвечай.
— Здесь воняет кровью. — Отметил Вильям въевшуюся кровь в камень пола.
— Да, непередаваемые ощущения для тех, кто оказался на твоём месте. — Задумчиво проговорил Кристоф и кивнул немолодому мужчине, который принялся подготавливать инструменты. — Скажи Вильям, а ты помнишь Калису Ферасс, её прекрасные вьющиеся золотистые волосы, кожу нежно-молочного оттенка, такую мягкую и нежную…
— Ты про эту, — поморщился Вильям, —
