Этого ты хочешь для своего сына? Такой силы?
— И последнее, — добавил Краур, оборачиваясь уже в дверях. — Когда будите принимать решение, вспомните: мой отец ненавидит людей. Он не даст им право выбора, кем быть. Так что решать тебе.
Джиа позволил себе еще раз залезть в голову брата. Ему нужно было посеять в сознании Кардона одну мысль.
35
— Как он мог?!. Он купил ЕЕ для меня, словно я какое-то животное, которое следовало приручить!..
Джиа надеялся, что возмущение Кардона не помешает тому успеть на свой рейс: уходя, брат оставил все вещи и деньги, но захватил билет с собой. Кое-чему он все же успел научиться самостоятельно.
36
— Иногда мне кажется, что я прожил тринадцать жизней…
Незнакомая девушка слушала его пьяный лепет днем в баре, и Кардон вдруг захотел произвести на нее впечатление.
— Я не намерен тратить свою жизнь впустую. Не знаю, с чего он так решил. Я молод — и готов работать. Семья — это важно, но я не хочу откладывать свою жизнь на потом.
Незнакомка кивала, и Кардон чувствовал, как по телу разливается одобрение: она понимала его.
— Это слишком мелко, даже примитивно. Нет, хуже. Возможно, я в самом деле не знаю, как хочу жить, но я знаю, что не хочу закончить, как мои родители, как брат. Осесть… Успокоиться… Спиться… Ты понимаешь…
Она согласно кивнула.
— Я тоже не совсем такая, как все, но считаю, что судьбы можно избежать.
— Вот именно! — ухватился за подсказку Кардон. — Я сказал ему тоже, почти теми же словами! Мы сами строим свою судьбу! А он засел среди подушек на пыльном диване и погряз в прошлом. А я не хочу… Я не буду жить так. Пока молод, я намерен попробовать все.
— Действительно все? — забеспокоилась Она.
— Хочу жить интересно. Потом это проходит…
— У многих, — поддержала Она его.
Кардон расслабился.
— Не хочу дожить до этого. Откладывать жизнь на потом.
Она улыбнулась.
— Этого можно избежать.
«Ты ненастоящий! Все это!» — бросил он обвинения в лицо брату, когда тот показал ему…
… что пил слегка подкрашенную спиртным воду
… что без спроса лазил по ег сноам…
что…
«Наигранно, — невозмутимо ответил Джиа. — Я не принимаю на кассе фальшивых чувств. Мои привычки стоят дорого».
Кардон не сразу понял.
«Ты играл у меня на нервах, чтобы питаться?!.»
«Пару тысяч кредитов — и ген эмпатии у тебя в руках. Полезная штука для профессионального игрока. К тому же за меня заплатили…»
Кардону показалось или в тоне Джиа мелькнула насмешка?..
«Ты крепко спал, сладко ел, имел я право немного воспользоваться сложившимися обстоятельствами? Почему только ты должен получать все?»
Зависть и злость. Кардон не узнавал старшего брата. Оказывается, все это время Джиа ненавидел его.
«Ты мог бы попросить барышню задержаться подольше и сделать нам завтрак. Надоели полуфабрикаты. За цену, которую я заплатил за нее…»
«Прекрати!..»
Незнакомка осторожно пододвинулась ближе и положила свою руку ему на локоть.
— Не надо. В каждой семье не без урода.
— Он обвинил меня в отсутствии чувства юмора, — всхлипнул Кардон. — Причем здесь чувство юмора?!.
Кошмары Джиа. Не одному Кардону снились кошмары, которые он плохо экранировал.
Кровь. Кровь была всюду.
«Нельзя победить, не потеряв ни одного солдата», — успокоил сына Краур.
Но разве он печалился по солдатам?
За ночь он вырезал целый род.
— Не надо, — повторила ему незнакомка. — Ты знаешь…
Она испуганно замерла, словно решаясь: выдать ли сокровенное?..
— Я думаю, такие, как он — все они — с какого-то момента перестают что-либо чувствовать по-настоящему. Я прошла через это. Моя мать…
Она судорожно вздохнула.
— Я где-то читала, что, если постоянно использовать свою силу, чувства притупляются, как старые инструменты, и становятся непригодными для тебя. И ты начинаешь приносить вред тем, кто был дорог. Я не хочу такой жизни.
— Но я такой же, как он, — растерянно посмотрел на нее Кардон. — И…
— А я — как моя мать. Но ты сам сказал: мы можем не повторять чужую судьбу. Я не знаю, возможно, это прозвучит глупо, но я записалась на операцию… Я хочу выключить ее гены.
Шаг пятнадцатый
37
— Я пришел забрать свои вещи. Не хочу, чтобы что-то оставалось от меня здесь.
Джиа насмешливо прищурился.
— Ты ведешь себя как мультяшный герой. На твоем месте я бы попытался набить обманщику морду.
— Зачем? Мы же взрослые люди, — Кардон решил, что ни за что на свете больше не поддастся на провокации брата.
— Я опаздываю. Меня ждут.
— Хорошо, что не придется выкидывать твой хлам из дома.
— Не беспокойся. Я сумею превратить благодарность за временный приют во что-то более конкретное и оплачу все счета. Когда заработаю.
38
— Читай, читай. Ну что, нравится?
Джиа поймал брата за чтением своего дневника.
— Но он же чуть живьем тебя не закопал…
— Перед таким и отвечать не стыдно…
Краур не понимал, почему Джиа защищает их родного отца.
39
— Близнецы. Двое мальчишек.
— Это точно? — спросил король.
Главный жрец негодующе развел руками: разве он позволял себе усомниться в могуществе короля. Каждому свое. Матери были его епархией.
— Надеюсь, ты понимаешь, что это значит.
Валерна повернулся к старшему сыну. Кардон с тоской посмотрел на отца.
— Только не храм, — просяще произнес он. — Эти безумные жрицы сведут меня с ума.
Король слегка приподнял кончики губ. Он давно подозревал, что его сын не соблюдает запрета на внебрачные связи.
— Предпочитаешь заточение или ссылку?
— Это так необходимо, отец?
Король вопросительно повернулся в сторону главного жрица, снимая с себя ответственность за происходящее.
— Учитывая обстоятельства, — многозначно произнес тот. — И в самые лучшие времена старшие сыновья удалялись из замка на время беременности и родов королевы-матери.
— Ты слышал? — развел руками Варга. — Мои щенята стоят дорого. Я не могу рисковать.
— Я больше не твой сын?
40
«Знаешь, папа, ты выиграл. Не надо так больше. Мне следовало выбрать семью. Прости, что ошибся в первый раз».
Джиа наклонился и положил цветок на камень.
«Я знаю, второго шанса у меня не будет…»
Джиа молча смотрел, как брат собирал последние вещи, как, следуя старой традиции, присел на краешек дивана.
«Вежливый сукин сын…»
Уткнувшись в грязный ковер, Кардон вспомнил, как на вторые или третьи сутки после его приезда у Джиа пошла носом кровь; и она никак не останавливалась: брат выглядел таким беспомощным…
— Это тоже была ложь?
— Не стоит вешать на меня всех собак, — покачал головой Джиа. — Справедливость восторжествует, и правый суд после моей смерти… — Он споткнулся и снова покачал
