Прежде всего, возникает закономерный вопрос: диалог кого с кем? Галиции с «Неукраиной», как расплывчато пишет «Франковский» эссеист? Но ведь эта «Неукраина» не пустое место. У неё есть своя история, ментальность, культура, язык, ценности. То, что они в Галиции привычно и презрительно называют «Неукраиной» или «недоукраиной» ещё тысячу лет назад, когда первых «украинцев» ещё и в планах не было, называлось «Русью». Но сказать что «Неукраина» - это Русь, точнее её древнее ядро – Малая Русь, галицийцы не могут, ведь тем самым они актуализируют самый болезненный для себя вопрос: если «Неукраина», которая там, по ту сторону Галиции, это Русь, то, что же такое «Украина», которая не выходит за рамки Галиции? А если и выходит, то только в виде галицийских политических конкистадоров и идеологических миссионеров, которые государственным насилием и промывкой мозгов СМИ несут украинство диким, «русификованым» «схиднякам».
Вот тут-то и кроется фундаментальная проблема Галиции. Если Галиция - это не Русь, если галичане - это не русские, то, что же тогда эта Галиция и кто же тогда эти галицийцы?
Галиция – это «Украина»? Но где она? Ведь ни для кого не секрет, что такой страны и такого народа никогда в истории не существовало. Где исторический фундамент этой «Украины»? В фольклоре? В забавных ряженых бабушках, поющих хором народные «письни» и хлопцах в шароварах, лихо пляшущих гопак? Или в тонком слое никому не интересной малороссийской литературы, в которую играло несколько десятков украинофилов при царе и большевиках? В эпоху постмодерна всё это выглядит как сноповязалка XVIII века на выставке достижений современного машиностроения.
А где эта «Украина» с «украинцами» в настоящем? Ведь любой здравомыслящий человек знает, что сейчас они существуют лишь номинально, в виде идеологических феноменов. А на самом деле всё, что находится за рамками трёх галицийских областей, с сопредельными территориями (и то не всеми), требует интенсивной украинизации, а если говорить точнее – ГАЛИЦИЗАЦИИ.
Официальная пропаганда вот уже двадцать лет говорит о том, чего нет, о том, что должно быть создано. Но кому необходимо создание «украинцев» и «Украины»?
Давайте называть вещи своими именами: такие искусственные, выдуманные понятия как «Украина» и «украинцы» нужны лишь Галиции, чтобы под их ширмой галицизировать Малую Русь. Сам же процесс галицизации (украинизации) – это скрытая форма масштабной экспансии, вторжения Запада на исконно русскую территорию. Авангард этого вторжения – галицийцы, которые представляют собой польско-германских «янычар», используемых сейчас Западом в большой геополитической игре.
Галицийская интеллигенция погружена в скорбные думы о неком «Большом диалоге». Диалоге о чём? О ликвидации «раскола Хантингтона»? Но ведь этот раскол разделяет две культуры, два цивилизационных пласта. Тогда может, в диалоге речь должна идти о ликвидации одной из культур, одного из сопредельных цивилизационных пластов? Точнее, о его части - Малой Руси?
Чем ещё может быть «Большой диалог» по-галицийски, кроме как не диалогом об уничтожении православной «Неукраины», а, иначе говоря, - Малороссии? Ведь всё это время галицийская интеллигенция ломала себе голову только лишь над тем, как заставить «схидняков», отказаться от своей культуры, языка, национальной и религиозной идентичности во имя их поглощения Галицией (униатской по форме, католической по сути и антирусской по своему историческому предназначению).
Кто-нибудь, когда-нибудь, слышал в среде «свидомых» мысль о необходимости достижения такой социальной и политической организации страны, которая бы обеспечила бесконфликтное, равноправное сосуществование в одном государстве русской и галицийской украйн? Нет. Мы постоянно слышим только одну мысль: Русь должна быть разрушена и галицизирована. Иные мысли в головах у галицийцев не рождаются. Для них, галицийцев, мы, «схидняки», а точнее русские, – неполноценные существа, неодушевлённый биоматериал, из которого надо вылепить «щирых украйинцив».
Из текста вышеупомянутой статьи не ясно, понимает ли ивано-франковский прозаик, размышляющий о неудачах «Большого диалога», что подобный диалог в принципе невозможен, как невозможно слияние воды с маслом, а трепетной лани со старым быком. РУСЬ И ГАЛИЦИЯ ПО СВОЕЙ СУТИ НЕСОВМЕСТИМЫ. Об этой очевидности писал даже Хантингтон.
Галицийский лимитроф
Впрочем, несовместимость Малороссии и Галиции не единственный фактор, делающий невозможным т.н. «Большой диалог».
В вышеупомянутой статье ивано-франковский литератор, с галицийской решимостью «доработал» концепцию Хантингтона, запихав в неё то, что туда в принципе не впихивается – некую «украинскую субцивилизацию», которая начала утверждать себя в качестве самобытного, титульного «цивилизационного топоса», направленного «против имперского дискурса».
«Шо цэ»? – с удивлением спросит простой, малороссийский обыватель, осиливший книгу Хантингтона. Что это за такая таинственная «украинская субцивилизация», утверждающая себя в качестве какого-то «титульного топоса» против откуда-то возникшего «имперского дискурса»? А главное, где именно ивано-франковский эссеист обнаружил всё это у американского профессора?
Неужели литератор из «Франковска» бредит?
Нет, он просто пытается приспособить концепцию Хантингтона под древнюю польскую сказку о борьбе угнетённой «украйинськойи нацийи» с «имперским дискурсом» России. Как известно, галицийцы из-за избытка ума, в припадке «свидомизма», могут увидеть остриё украинского «цивилизационного топоса», направленное против «имперского дискурса», даже в неровностях булочки, купленной в соседнем гастрономе. Так у них мозг устроен. На самом же деле ни об «украинской субцивилизации», ни об «украинском титульном цивилизационном топосе», тем более направленном против «имперского дискурса», у Хантингтона ничего нет.
О чём же на самом деле он пишет в своей книге, упоминая Россию и Украину?
Наряду с «православной цивилизацией», Хантингтон говорит о «русской цивилизации» как «продукта самобытных корней Киевской Руси и Москвы, существенного византийского влияния и длительного монгольского правления». [23] Для него Россия и юго-восточная Украина – это стержневые страны Православной цивилизации, без которых существование этой цивилизации станет невозможным. Как подчёркивает Хантингтон, они «являются стержнем, необходимым для единства православного мира». [24]
Но с другой стороны, Украина для Хантингтона – «это расколотая страна с двумя различными культурами». [25] С одной стороны – это православная, русская Малороссия, а с другой стороны – это униатско-католическая, антирусская Восточная Галиция.
Как уже было сказано, Малороссия является частью русского стержня Православной цивилизации, а соответственно бывшая австрийская провинция представляет собой инородное тело, как в рамках государственного образования под названием «Украина», так и в рамках Православной цивилизации.
Когда ивано-франковский литератор пишет о некой «украинской субцивилизации», чей «цивилизационный топос» направлен «против имперского дискурса», он выдаёт желаемое за действительное. Дело в том, что Малороссия никогда не утверждала себя в качестве самобытного, «титульного цивилизационного топоса», направленного против «имперского дискурса» Русского Мира. Наоборот, исторические факты свидетельствуют о том, что именно в Киеве во второй половине XVII века возник «имперский топос», [26] который потом был посажен в великорусский грунт. Не где-нибудь, а в типографии Киево-Печерской лавры в 1674 году издаётся первая печатная книга по русской истории, под названием «Синопсис», в котором была впервые сформулирована идея государственного, религиозного, культурного и политического единства всех ветвей русского народа под началом русского православного самодержца, т.е. создана идеология русского абсолютизма и Российской империи. Поэтому все разговоры о противостоянии русских Малороссии «имперскому дискурсу» не более чем чушь. Тем более если учитывать, что простой малороссийский народ сам бежал под защиту русского царя, от гнёта поляков и своих гетманов. Бежал массово, целыми сёлами. Из-за чего во времена Гетманата всё Правобережье обезлюдело. А потом, когда Малая Русь стала частью Российской империи, наш народ столетиями самоотверженно воевал за Бога, Царя и Отечество.
Вместе с тем, надо признать, что именно на территории австрийской Галиции с конца XIX века был взращён «самобытный топос», направленный против «имперского дискурса» Русского Мира. Вот только взращён он был и направлен иным «имперским дискурсом», сформировавшимся в рамках империи Габсбургов.
