Успев уже познакомиться с высокомерием фаэлей, Тэм знал, что вряд ли чего-нибудь добьется, если даст волю гневу.
— Мы искали лишь безделушки, которые рассчитывали продать, а на вырученные деньги купить лошадей в городке, расположенном вниз по реке, — ответил он. — Мы не сделали ничего плохого.
— Будем надеяться, что не сделали. Мне также сообщили, что на вас напали разбойники… — Она внимательно оглядела всех троих, словно нападение было делом их рук. Затем убрала с лица выбившуюся прядь седеющих волос и продолжила: — Разбойники редко выходят на дороги, по которым мало кто путешествует. Расскажите, как все произошло.
Бэйори и Финнол повернулись к Тэму, словно хотели сказать, что доверяют ему ответить на вопрос Дженн. Он поведал о том, что с ними случилось, удивляясь тому, как у него вдруг начал срываться голос, когда он дошел до их побега через мост и прыжка в реку.
Когда Тэм закончил, Дженн старательно разгладила юбку. Некоторое время она молчала, а потом спросила:
— Ты говоришь, они были в черных плащах и шлемах?
Тэм кивнул.
— Не похоже на разбойников. Скорее слуги в ливрее какого-то благородного дома.
Тэму такая мысль в голову не приходила, поскольку ближайшая знатная семья жила в нескольких неделях пути от Долины.
— Я никогда не видел ливреи, но, возможно, вы правы.
Фаэли переглянулись, а потом Дженн снова заговорила:
— Существует высокая вероятность того, что ваш случайный знакомый, Алаан, что-то украл или как-нибудь оскорбил могущественную семью. Ты сказал, что он был наделен обаянием, и хотя это не единственная черта, присущая мошенникам, они должны ею обладать, чтобы преуспеть в своих делишках. Боюсь, что, сами того не подозревая, вы оказались в компании спасающегося бегством мерзавца. Тогда становится понятно, почему он забрел в ваши дикие места. Если не считать нас, мало кто выбирает их для путешествий.
Тэм поерзал на кресле, раздумывая над ее словами.
— Алаан вел себя совсем не как человек, который опасается погони, — вмешался Финнол, который наклонился вперед, словно твердо решил отстаивать свою мысль. — А когда появились те люди, он вступил с ними в схватку у моста, чтобы мы могли бежать. Вряд ли злодей станет так поступать. Он мог тихонько ускользнуть, услышав приближение преследователей, и предоставить нас судьбе.
— Не все воры и мошенники слеплены из одинакового теста, — заметила Дженн. — Некоторые следуют диковинному кодексу чести, и даже среди тех, кто живет в Долине, почти нет таких, кто не знает чувства раскаяния. Вполне возможно, что Алаан, украв что-то у богатой семьи, не мог подвергнуть смертельной опасности ни в чем не повинных молодых людей. Мир велик. Такие люди существуют.
Сиан едва слышно откашлялся. Он всегда говорил так тихо и держался так незаметно, что Тэм забыл, каков Сиан на самом деле. Он отличался острым умом и никогда этого не скрывал.
— Прошу прощения, Дженн, но я думаю, что Финнол прав. Они говорят, что Алаан вел себя как человек, который не опасается погони. Вне всякого сомнения, если бы он бежал от возмездия, он держался бы настороже.
— Возможно. — Дженн пожала плечами. — С другой стороны, он мог думать, что оторвался от преследователей или что те отказались от погони. А самое главное, я не считаю, что люди, напавшие на него, были грабителями. Их интересовал Алаан, и больше никто. Да, конечно, они без колебаний прикончили бы всякого, кого приняли бы за его сообщников. Но, разобравшись с Алааном, они оставили ребят в покое. Вероятно, нашли украденное в вещах Алаана. Уверена, что сейчас, когда мы о них рассуждаем, они пре-спокойненько направляются на юг.
— Меня удивляет, что вы не встретили их на дороге, — сказал Тэм. — Вы же говорите, что они направились на юг, домой.
Он видел, что фаэли отреагировали на его слова. Они не любили делиться своими тайнами с чужаками и имели репутацию лжецов.
— Мы их не видели, — через несколько секунд ответила Дженн, — но наши разведчики заметили следы. Группа всадников свернула в лес. Возможно, они нас услышали, хотя почему постарались избежать встречи с нами, мне непонятно.
— В таком случае возникает сомнение в благородстве их намерений и не очень верится в то, что они преследовали Алаана, чтобы свершить правосудие, — заявил Финнол.
— Дела других людей нас не касаются, — пожав плечами, ответила Дженн.
— А как насчет уиста? — заглянув ей в глаза, поинтересовался Синддл.
Дженн чуть сдвинулась на своем кресле. Каждый ее палец украшало по меньшей мере одно кольцо, и сейчас она принялась постукивать ими по очереди по ручке кресла.
— Если бы незнакомец по имени Алаан имел ручную ворону или сойку, беспокоиться было бы не о чем, — сказала она. — Однако уист считается не простой птицей. С его появлением связываются различные предзнаменования. В это верим мы и верит ваш народ. Наверняка вы знаете легенды, — проговорила она, обращаясь к ребятам из Долины.
— Не знаем, — смущенно признался Тэм.
Дженн несколько мгновений его разглядывала, потом покачала головой:
— Ну, речь идет об очень древних легендах, которые рассказывают среди нашего и вашего народа.
Она уселась поудобнее; на землю опустилась ночь, и теперь лица фаэлей освещали лишь разноцветные фонарики.
— Во время первых войн, задолго до того, как возникло Единое Королевство, когда князья правили своими землями, жил на свете один князь — славный воин по имени Дерборгил. Он отправился воевать против князя Сифоре, хотя его мать переполняли мрачные предчувствия и она умоляла его заключить с ним мир. Однако Дерборгил был гордым человеком и, главное, отважным воином. Он собрал армию и поскакал к границе владений Сифоре, который нанес ему оскорбление. Началась страшная война, тянувшаяся долгие годы, и многие воины с обеих сторон погибли.
Ко всеобщему отчаянию, перед каждым сражением появлялась темная птица; она пролетала или садилась на знамя Дерборгила, а потом издавала крик «уист» столько раз, сколько человек должно было погибнуть во время предстоящей битвы. Люди боялись ее появления и страшного счета, но никто не решался ее убить, поскольку все считали, что это волшебное существо.
Однажды Дерборгил взял свой лук и перед сражением выстрелил в уиста, который появился в небе. Затем он отрезал крылья птицы и украсил ими свой шлем со словами: «Теперь я буду предсказывать смерть».
А потом повел своих солдат в бой. Страшная битва продолжалась целый день, и целую ночь, и еще день. В конце концов Дерборгил пробился к Сифоре и после долгого сражения убил его. Но, оглядевшись по сторонам, увидел лишь безмолвное поле. Из двух армий в живых остался только он один. Тогда Дерборгил понял, что предчувствие его матери оказалось верным, и бросился на острие собственного меча.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
