древнего леса. Ну и хорошо, в принципе, мы этого и хотели.
— Значит, нам туда дорога, значит, нам туда дорога… — пробормотал я себе под нос, и уже громче добавил, — Рез, давай вперёд и аккуратней там.
Предупреждал я его не зря: хотя проложенная тропа была гораздо ровнее, чем проложенная Хранителем леса, этот диск скашивал всё под корень, не оставляя ни пеньков, ни поломанных веток на своём пути, но лес был настолько густой, что приходилось идти будто по коридору, где ни вправо, ни влево ничего не было видно уже через пару метров. Конечно, в таком буреломе крупный враг не сможет добраться незамеченным, но получить какой-нибудь ядовитый дротик в глаз от местных аборигенов или нарваться на пятнадцатиметровую змею, греющуюся на солнышке в ветвях местных гигантов, можно было совершенно легко. С другой стороны и тормозить слишком долго было нельзя, Снегирь был прав, природа здесь заживляет раны очень быстро, а в этом лесу это происходит ещё на порядок быстрее. Я уже отсюда видел, как из истерзанной земли начинают пробиваться новые зелёные ростки, раздвигая палую листву появляются шляпки грибов, отрастают поломанные ветви. Быстро. Может даже слишком быстро.
— Странник отзывай своего дракона, здесь ему не пройти, придётся в течении часа обойтись без него, Дол, а ты давай вперёд, прокладывай путь. Всё рванули! Бегом, бегом, бегом!
Нам действительно пришлось бежать. Запихав нас с Флорой в центр строя, как самых уязвимых, и прикрыв тыл Странником, закованным в полной латный доспех, мы, сминая хрупкие стебли молодой поросли понеслись вперёд. Зелёные стены уносились назад, всё чаще и больнее хлеща нас ветками по лицу, и казалось с каждой минутой смыкаясь всё плотнее и плотнее, хотя скорее всего так не казалось, а они на самом деле смыкались, отращивая боковые ветви, вытягиваясь и превращаясь из хрупких ростков в пусть ещё молодые, но уже крепкие деревца, многие из которых были покрыты шипами.
Чёрт! Я всё чаще стал оборачиваться назад, бросая взгляды на исчезающую дорогу. Казалось, что сейчас лес сдвинется и расплющит нас будто в тисках и мы навсегда останемся в его плену, но нет назад бежать так же бесполезно, раздвигаемая и расчищаемая нашим танком тропа также быстро возвращала свой первозданный вид, так что вперёд и только вперёд! Сил у Дола, как у дурака фантиков, прорвёмся. Только не останавливаться, только двигаться: движение-жизнь.
Мы пробежали не меньше километра, а может и полтора, так и не встретив ни одного противника, но всё равно мы проиграли.
Дол, с изодранной в кровь мордой, пуская пену изо рта повалился на колени, уткнувшись грудью в непроходимые заросли, не в силах ступить дальше ни на шаг. Всё тропа закончилась.
— Я пойду вперёд, — предложил Резак доставая свои кинжалы, — буду прорубать нам дорогу.
— Погоди это долго, я, обдирая кожу о сломанные ветви и шипы, кое-как протиснулся вперёд строя, и вытянув руку скастовал ледяной буран.
Лёд и ветер ударил по молодым деревьям, промораживая их насквозь и ломая ураганным ветром, очищая тропу минимум на тридцать метров.
— Бегом за мной!
Я, хрустя ледяным крошевом побежал вперёд, десять секунд спустя кастуя ещё один ураган.
Бег, каст, бег ещё один каст, опорожнить бутыль с маной, скастовать ещё один ураган. Еще, еще, еще! Иначе нас сдавит и сомнет это чудовище, притворившееся обычным лесом, и мы останемся висеть на его заросших шипами ветвях, обессиленные и иссушенные, будто мухи, попавшие в сети жирного волосатого паука.
Каст, каст, каст.
— Бро, стой! — Кто-то хватил меня за плечо останавливая, — стой, мы дошли.
Мы дошли…
Нерациональный ужас, охвативший меня в последние минуты пути, стал толчками отступать вместе с успокаивающимся сердцебиением и уходящим из крови адреналином. Мы дошли, вот только куда?
С первого взгляда было понятно только то, что старик Крон был не совсем прав: в древнем лесу было кое-что помимо самого леса. Кто бы это не сделал, но он смог организовать базу, которую лес не смог изжить со своего лика даже за все прошедшие десятилетия, если не за столетия, прошедшие с ее основания. О том что обнаруженный нами объект не новодел говорило, кричало и просто вопило всё, чего касался наш взгляд. Тяжеловато описать, что престало перед нашими глазами… отдалённо это смахивало на Эйфелеву башню, окруженную группой из буровых вышек которыми столетие назад в независимом Техасе качали нефть, только всё это стояло не в лесу, а было установлено на каменном основании, сложенном из мощных блоков, каждый из которых был весом в несколько десятков тонн. Блоки были пригнаны к друг другу так плотно, что в зазор между ними не пролезло бы и лезвие ножа. И окружающий со всех сторон платформу лес тоже сдался, не смог пробиться сквозь щели этих каменных плит, оставив всё сооружение в виде памятника давно ушедшим отсюда колонизатором.
Платформа возвышалась тремя ступенями и первая из них была мне по грудь высотой, и каждая последующая ступень была не менее внушительной, чем первая, но как раз к тому месту куда мы вышли, сквозь все три ступени в камне был прорублен метровой ширины жёлоб, крутой горкой спускающейся с самого верха к нашим ногам и этот жёлоб вёл прямо к одной из нефтяных вышек, не такой ржавой как все её стоящие рядом товарки.
Я никак до конца не мог понять, что видят мои глаза, и, плюнув на предосторожности, первым пополз вверх по этому на удивление чистому жёлобу. По идее с таким близким соседством непроходимого леса тот должен быть завален палой листвой и ветками, но нет жёлоб чист и только на потемневшем камне видны небольшие свежие сколы. Может всю грязь вымывает дождевая вода, стекающая с платформы, или…
Моя голова высунулась из-за края третьей ступени, и я тут же забыл обо всех размышлениях, во все глаза уставившись на бурлящую здесь активность. Мелкий народец Ктонгов в количестве двух-трёх сотен человечков сновал по платформе, по ближайшие вышке, по развалинам каменных строений, которых раньше с земли видно не было.
Среди Ктонгов бродило несколько фигур вполне человеческого размера, вот только в отличие от последних, которые были копией человека, только совсем маленьких, эти на людей походили не полностью: к тонкой талии, высокой груди и пышной попе у меня претензий не было, но вот копыта и витые рожки скорее были по вкусу моему питомцу. Хотя он у меня всё больше по овцам, а у тех, вроде, рогов не бывает. У этих были.
