по-прежнему черна, но мне уже не страшно, хотя и замечаю, как дрожат мои пальцы. Сейчас бы я не отказалась от того отвара душицы, что пила сегодня утром под зорким взглядом Ольги Евгеньевны.
— Далеко же ты забрела, — прерывает тишину Кир. — Но из точки А в точку Б ты бы очень долго не попала. Кругом на многие километры один сплошной лес. Прежде чем бежать, нужно понимать куда бежишь.
— И без твоих нравоучений справлюсь. Ты слишком молод для чтения нотаций — оставь это, как и открытие порталов, своей дражайшей бабуле!
— Хорошо, — почти без эмоций.
Робот он что-ли?
— Почему ты терпишь нападки в свою сторону? Только не говори, что ты еще и бесхребетный!
Наконец, я слышу его раздраженный и вовсе не спокойный вздох. Может, не так уж и безразличен он был всё это время.
— Просто я пытаюсь отнестись с пониманием к твоему страху, — Кир резко останавливается, прерывая наш путь, и поворачивается ко мне лицом, почти невидимым в темноте. Только глаза теперь ярко светятся жёлтым, а зрачки стали узкими и вертикально вытянутыми. — Но и моему терпению есть предел, — мужской голос приобрёл страшные рычащие нотки. — Ещё одно оскорбление с твоей стороны, и я избавлю тебя от своего омерзительного общества!
Всё это как ушат холодной воды. Кир возвышается надо мной на целую голову и стоит так близко, что мне слышно его разъярённое дыхание. Растерянность и настоящий испуг не дают мне ничего ответить. Да и нет больше желания продолжать перепалку. Высокомерным он нравится мне гораздо больше, чем злым…
Глава 11, в которой не до сна
Василиса
Обратный путь до замка показался мне значительно короче, чем когда я отправилась в своё ночное путешествие. Мысли крутятся подобно белью в стиральной машине, принося чувство неловкости и стыда за себя.
В самом замке, в коридорах, уже давно тускло горят маленькие, похожие на стеклянные шары, сферы-светлячки. Они парят под самым потолком и дарят мягкое туманно-жёлтое свечение, отбрасывая наши неестественно вытянутые тени на стены.
И пусть я не могу объяснить за счёт чего и как висят в воздухе эти штуки — главное здесь тепло и никто не воет.
— Я провожу тебя в твою комнату, — злость ушла из голоса Кира, словно ничего и не было между нами напряжения всего несколько минут назад. И, вообще-то, я помню где моя спальня, но отказываться от сопровождения не хочу.
Но вовсе не потому, что не хочу лишний раз злить. Мне вдруг захотелось чтобы меня кто-нибудь пожалел, обнял, погладил по головке и сказал, что всё хорошо. Просто чтобы кто-то был рядом. Даже если это высокомерный… дракон.
— Твоя бабушка давала мне сегодня какую-то настойку…
— Отвар душицы, — хмыкает. — Ты найдешь его у себя в комнате. Он хорошо успокаивает нервы — для непосвящённых, вроде тебя, самое то.
И снова эта насмешка в голосе.
— Спасибо.
Она действительно нужна мне сейчас. Мы идём каким-то другим путём, петляем в коридорах, и я боюсь, что заблужусь завтра при поиске обеденного зала, забыв более короткую дорогу. Но это не такая уж и пугающая перспектива, если подумать, как потеряться в ночном лесу.
Наконец, Кир открывает передо мной белую резную дверь, скрывающую за собой гостевую спальню с широченной кроватью. Пространство комнаты освещено такими же светящимися сферами, как в коридорах. Они так же парят под потолком, похожие на гирлянду в преддверии новогодних праздников.
Ая ничего не говорила мне о методах освещения помещений в этом магическом мире, днём я даже не заметила здесь присутствия таких необычных «лампочек».
— Это искорки магии, — Кир заметил мой интерес. — Их не нужно тушить каким-то особенным образом. Они погаснут, как только ты захочешь, чтобы они погасли.
— Никаких заклинаний или вроде того?
— Не потребуется ни единого слова, — лицо Кира в свете «лампочек» приобрело почти мистический, но от того и притягательный вид. — Постарайся много не думать и хорошенько выспаться.
— Я попробую…
— Спокойной ночи, Василиса, — на мужском лице нет ни капли доброты, но оно всё равно красиво сейчас, как бы неловко не было это отмечать.
— И тебе, Кир, спокойной ночи.
Он кивает головой и отправляется вглубь коридора. Его удаляющаяся спина гипнотизирует меня, мне хочется что-то ему сказать. Хочется, чтобы он задержался еще хотя бы на минуту и снова посмотрел на меня, но уже чуть благосклоннее.
Ведь, похоже, никто, кроме него, не намерен заботиться о моих чувствах. Хоть сколь-нибудь.
— Кир… — останавливаю парня, и он оборачивается. — А насколько ты молод?
— Мне девятнадцать, — отвечает.
— А мне восемнадцать… скоро.
Улыбка осветила лицо Кира.
— Я знаю. Спокойной ночи.
— И тебе…
Он снова уходит, а я не могу этого допустить.
— Кир! — недоуменный растерянный взгляд служит мне ответом. — Извини, что нагрубила.
— Я ещё подумаю над твоим поведением!
Ничего себе какая улыбка у него красивая! До дрожи в коленях… Так всё, хватит.
Я не стала дожидаться пока фигура парня превратится в маленькую точку, а сразу скрылась в отведённой мне спальне, спрятав себя за дверью от непонятного мне наваждения. А то ещё подумает, что я на него запала. Нет, конечно, нет.
* * *
Не смотря на выпитый отвар душицы, уснуть у меня никак не получается. В голове крутятся слова Кира о том, что он и сам испугался. Испугался чего? Вернее, кого? И это только одна из причин моей бессонницы.
Не могу выкинуть из головы ночной лес с его жуткими мелодиями из самых разных звуков вроде ломающихся ветвей или волчьего воя. В памяти роятся образы дома, откуда меня выдернули, странные новые знакомства и ещё более странные речи моих новых знакомых.
Множество раз я смотрела приключенческие фильмы и сериалы, полные мистики, прочитала немало книг. Но могла ли подумать, что окажусь в столь странной ситуации, стану частью истории, не уступающей по накалу страстей тем приключениям, о которых читала?
Хотела ли я хоть раз оказаться на месте главных героев фильмов? Даже не знаю. Но мне определённо точно всегда хотелось быть значимой, особенной в чём-то. Нужной.
Василиса Вьюгина — всего лишь часть серой толпы, ничем не примечательная. Настолько не интересная, что даже талантов в себе до сих пор никаких не обнаружила. Вот моя подруга, Лиза Гусева, не смотря на смешную фамилию, очень хорошо рисует, даже в художественную школу ходила. А какая она целеустремлённая и настойчивая в своём стремлении к золотой медали… Будущий фармацевт уже сейчас делает всё, чтобы стать успешным специалистом в своём деле.
А я… Я и
