сопротивлялась такому вмешательству, или законы резонанса требовали живого ключа, как в случае с Тунгусской зоной.
Но до недавнего времени и существование таких больших и активных зон как Польская считалось невозможным. А сейчас… судя по докладам разведки она продолжала расширятся. Понемногу. Всего полметра в день. Но это уже вызывало огромные сложности опасения планетарного масштаба.
Даже живое море на дне Балтики не открыло врата, а лишь искажало флору и фауну вокруг себя, плодя бесчисленных измененных тварей. Но все это меркнет по сравнению с опасностью открытия зоны в любом месте. И пусть многие не верили в такую возможность, но всё же ни одна страна не объявила России войну.
Только вопрос оставался, что делать с зоной? Ответа у меня не было, как и у Максима с его змеем. Конечно, общаться с инженером-изобретателем при камерах не лучшая затея, но мы писали сообщения на планшетах и слушали голосовые сообщения через наушники-капельки, а потому посчитали возможным встретится с его исследовательской группой на следующий день.
— Камеры на лицо и торс царевича, звук заменить. — отдавала распоряжения Ангелина. Мы только закончили тренировку, как Василий принес сообщение из посольства Римской империи Германской нации. Я ожидал увидеть там предварительное соглашение или какой-то документ о намерениях. А вместо этого смотрел на фотографию довольно милой девушки, лет пятнадцати, с уже сформировавшейся фигурой и длинными вьющимися волосами.
— Ну да, заложница. — заглянув мне через плечо фыркнула Мария. — Я так и поверила во всю невинность их предложения.
— Звук ещё не поставлен. — предупредила строго Ангелина, и первая супруга прикрыла губы ладошкой, словно веером. И всё равно, не заметить её надменную усмешку было сложно. И мне ничего не оставалось кроме как вздохнуть и порадоваться что она на нашей стороне.
— Доброе утро, ваше высочество. — чуть поклонился Краснов, когда мы прибыли в исследовательский центр. — Ваши часы.
— Благодарю. — кивнул я, осторожно принимая браслет с циферблатом. — И как ими пользоваться?
— Как вам будет угодно. — пожал плечами Максим, но затем увидел выражение моего лица и через секунду догадался в чем дело. — Вы можете синхронизировать их со своим коммуникатором, планшетом или другим устройством, имеющим стандартный беспроводной режим связи. Так же мы работаем над голосовым управлением.
— Не мог бы ты мне помочь и показать, как всё желается? — попросил я. Краснов, чуть нахмурившись подошел ближе и занялся настройкой, вскоре присоединив мой КПК к часам. На телефоне тут же появился дополнительный значок, при открытии которого мне выпала мешанина из текста и кнопок. — Ты в этом что-то понимаешь?
— Конечно! Тут же всё просто! — довольно ответил Краснов. — Нужно только…
— Стоп. Я тебя понял. — поднял я ладонь. — Нет, это никуда не годится. Нужно полностью переработать приложение и внешнюю часть, так чтобы она была интуитивно понятна незнакомому с техникой человеку.
— С голосовым помощником будет проще, обещаю. — ответил змей. — Но пока мы не можем перенести стабильную структуру на кристаллы резонанса.
— Вот как? Камеру на меня, остальные выключить. — приказал я, а затем быстро набрал сообщение: «покажи что он может, молча».
— Хорошо… — начал было Краснов, но запнулся на полуслове и прямо на моей руке начал щелкать по словам на экране коммуникатора. Первые несколько секунд я даже не понял, что происходит, но потом сообразил, что он вызвал текстовую энциклопедию с иллюстрациями. Судя по тематике — хранила она исключительно техническую документацию, зато разом на всё, начиная с автоматического оружия, и заканчивая внутренними узлами линкора.
— Ещё? — спросил я, и Максим, не без гордости, нажал несколько совершенно не связанных визуально кнопок, после чего браслет распался, спрыгнул с моей руки и бодро оббежал вокруг моих ног. А затем, так же бодро забежал по моей штанине обратно и уместился снова на запястье.
— И зачем? — удивленно посмотрел я на Краснова.
— Как зачем? Разведка! — с некоторой даже долей обиды проговорил Максим.
— Каким образом? — не понял я, а затем конкретизировал вопрос сообщением: «толку мне от того, что он побегал вокруг, если я не вижу, что видит он?».
— Как не видите? — нахмурился Краснов, а затем стукнул себя по лбу. Учитывая что ладонь у него была стальная, а лоб самый обыкновенный, на нем остался краснеющий отпечаток. — Ну конечно. Я совсем забыл об отсутствии интерфейса. И на вашем экранчике оно всё такое мелкое, что буквально сливается.
— Ясно. В таком случае переделывай. — сказал я. — Идея, конечно, полезная. Но пока совершенно сырая. Пользы от неё никакой. Даже в тексте приходится рыться и разбираться через силу. Тут тебе нужен свежий взгляд, возможно женский. Так что подключи к разработке Гаечку. И нужно голосовое управление, без дополнительных инструментов. Плюс возможность просмотра видео с внутренних камер.
— Дублирующий экран и посадочное место? — задумчиво проговорил Максим. — В принципе можно попробовать, тогда можно и шокер присоединить.
— Хорошо, в общем хорошая штука, недоработанная, но перспективная. — резюмировал я. — Как доделаешь вручишь ещё раз.
— Как скажете, ваше высочество. Тогда я немедля… — начал было Максим, но я остановил его.
— Мне нужны доклады по всем нашим проектам. Коротко и начиная с самых отстающих. — сказал я, заставив Максима серьезно задуматься.
— Сопла и изменяемым вектором тяги. — почти без промедления ответил Краснов. — Производство жаропрочной керамики почти на нуле. В судах они не используются, в качестве напыления не применяются. Следом идет система видеонаблюдения, крайне примитивная, на основе оптического принципа, но боюсь создание вычислительной матрицы достаточно тонкого образца невозможно из-за паразитических токов.
— Ясно что ничего не ясно. — поморщившись ответил я. — Что с этим можно сделать? Экранирование?
— Да, куда уж без него, но это существенно усложняет задачу, увеличивает и без того не малую массу и так далее. — проговорил Краснов. — В общем технология скорее военного, чем гражданского предназначения.
— Замена электроники иностранного производства? — уточнил я.
— В ближайшие полгода. Пока пусть налаживают контрабанду и завозят в черную. — отмахнулся Максим. — Когда закончим, если рынки окажутся открыты — мы потесним многих конкурентов. По крайней мере в военном секторе.
— Отлично. Рассчитывай не на Европу, а на ближний и дальний восток, на страны Азии. — ответил я. — Что у нас получается лучше всего?
— Тратить деньги. — не упустил шанса вставить свои пять копеек граф Рублев. — Уже потрачено столько, что можно было заводы таком завести, со всем оборудованием и персоналом.
— И где? — спросил я, подняв бровь. — Где заводы? Я тебя в этом не ограничивал.
— прошу прощения, ваше высочество. — нахмурился Лёха. — Пока строится, как будет что показывать, обязательно продемонстрируем.
— Хорошо, но не нужно думать, что я забуду об этом обещании. — сказал я, заставив Рублева нахмурится ещё больше. — Дальше?
— Бронированная исследовательская машина, на диссонансном преобразователе. — сказал Максим, открывая чертеж.
— Дороже золота по собственному весу. — едва слышно буркнул Рублев.
— Полностью замкнутый контур, вмещающий восемь человек, три каюты и мостик. — пояснял тем временем Краснов, и я жестом дал приказ перевести камеры на демонстрируемые чертежи и иллюстрации. — Шины сверх низкого давления, продублированы сеткой из проводящего металла. Но по необходимости они могут быть заменены на гусеницы.
— Чем может быть обусловлена такая замена? — сразу уточнил я.
— Возникающие в материалах искажения и всё те же паразитические токи. Во время нашей экспедиции они повредили рулевые колодки из-за близкого расположения управляющих механизмов, но в данном виде такого произойти не должно. — ответил Краснов, указкой отмечая нужные узлы. — За счет пассивных преобразователей машина легко может перемещаться в зонах диссонанса, или при вторичном облучении от искаженных материалов.
— Я так понимаю, что главная задача такой машины — это сбор образцов и исследования? — на всякий случай уточнил я.
— Совершенно, верно, ваше высочество. — кивнул Максим. — По нашей оценке исследователи на этой машине смогут проникать на расстояние до двухсот километров к центру зоны. А в случае гусеничного хода — до ста.
— А по воздуху? — нахмурившись уточнил я.
— Если строить аналог нашего первого дирижабля, то не более трехсот километров. — чуть опустив глаза ответил Максим. — Интенсивность диссонанса и активность врат Польской зоны выше в несколько десятков раз. На текущем технологическом уровне всё что мы можем — создать чуть более эффективные аналоги подавителей и подвести их на этих машинах ближе к центру.
— То есть ровно то же, чем занимается общество Тесла. — резюмировал я. — И при этом машины разорвет при дальнейшем приближении.
— Скорее расплавит, ваше высочество, но да, мысль верная. —
