Павел, увидев Чкалова, с которым его связывали приятельские отношения, протиснулся через толпу и направился к ним.
Валерий шумно поздоровался с куратором и представил его генералу Удету.
Знакомься Эрнст ‑ этот парень, почти с самой вершины того самого страшного, страшного НКВД, которое не разрешает даже ассам летать на новых машинах, не посидев на "парте".
И, обращаясь к Павлу, воскликнул ‑ Что же ты своего деда одного на растерзание немцам оставил.
... А ну их обоих, переводчиков там хватает, да и говорят они в основном на английском, которым оба достаточно владеют.
Оба, это кто, второй!? ‑ Валерий с интересом посмотрел на собеседника Гесты, который снова начал, что‑то рисовать.
... Генеральный конструктор 262го ‑ профессор Вильгельм Мессершмид.
Ты смотри, не узнал его, хотя, собственно, и видел то, мельком, четыре года назад.
И что они не поделили!? Есть проблемы с машинами.
... Нет! Не с этими. Два деляги уже третий час друг у друга контракт выдуривают.
Мессершмиту нужен наш двигатель, точнее патент на лопатки газовой турбины и на технологические нюансы.
Геста ему патенты передавать не хочет, но зато хочет получить проект широкофюзеляжного транспортно‑пассажирского самолета на базе 290го.
Тот возражает и говорит, что это невозможно ‑ машина будет перетяжеленна. И предлагает заключить с ним контракт на разработку принципиально новой машины.
У нас уже есть задел по турбовинтовым двигателям нужных параметров, но пока довести ресурс не можем ‑ есть проблемы с редукторами.
Вильгельм бьет себя в грудь ‑ Мы доведем...
Геста ни в какую ‑ Сначала проект и техническое обоснование... И лучше всего на базе уже зарекомендовавшего себя 290го. Ну, с некоторыми изменениями.
Мессершмит, естественно ‑ Что за изменения!?
Геста ‑ дайте сначала переработанный проект фюзеляжа.....
И так, блин, уже три часа....
Генералы рассмеялись.
Ну, это не наши проблемы ‑ сквозь смех произнес Чкалов. А что у вас по испытаниям этого носителя.
Да вроде все нормально ‑ отработали, без 262го, уборку и выдвижение башни в полете; затем рулежку "звена" по земле, включая подлет.
Есть мелкие проблемы, но все решаемое, прямо на месте. У летчиков особых замечаний по машине нет.
Где то, послезавтра, поднимем все это в воздух и, для начала, просто отработаем полет в "звене" на разных режимах; снимем картинку обтекания; поднимем и опустим башню, не отделяя истребитель ‑ а там будет видно.
Удет внимательно посмотрел на "наездника" ‑ Как я понимаю, Павел, взлет очень простой. Достаточно освободить ловитель, чуть отдать ручку и частично вывести закрылки одновременно давая газ. Но, получаются три операции одновременно!?
... Нет, две ‑ на секторе газа имеется кнопка выводы закрылок в фиксированное для отрыва положение. После ее нажатия, как только стронется сектор, закрылки автоматически займут нужное положении. Затем кнопка блокируется.
Да, логично.
Но не слишком ли сложно для пилота центровать машину только по фонарям на посадочных стержнях.
В том варианте "звена", которое использовалось в Советской армии, машина подцеплялась снизу крыла носителя и пилот видел все подвесное приспособление.
... Здесь даже проще ‑ специальный компрессор отсасывает на подушке пограничный слой и "наездник" залипает, самоцентруясь по ее оси.
Пришлось, правда, серьезно переработать схему управления, что бы в посадочном режиме Ме262 мог некоторое время стабильно "сидеть" на малом газу без пилота и, через разъем, основные параметры двигателя шли в "носитель".
Как я понимаю, пилот покидает машину через нижний люк.
... Да, привстав и сдвинув назад сидение ‑ не слишком удобно, да и достаточно тяжелая и сложная система, но пока ничего другого не придумали.
Вы все таки остановились на двухствольных 23мм пушках . Наши две тридцатки значительно более эффективны по тяжелым машинам.
... Более эффективны, с расстояния 300‑400 метров, но, к сожалению, тяжелые пулеметы этих бомберов становятся очень эффективными уже с 1500 метров и их десять ‑ двенадцать.
Удет повернулся к Чкалову ‑ Черт побери, я еще помню то время, когда пилоты частенько обменивались в воздухе выстрелами из своих револьверов.
Куда катится мир!?
Глава 5ПРОТИВОСТОЯНИЕ 2
Аэродром на окраине Дрездена
Геста, перебиравший стопку исчирканных и изрисованных листов, поднял голову и спросил Павла ‑ Проводил господина Танка, ну и как твое впечатление!?
... Сложный народ немцы, особенно когда дело касается деловых договоренностей, но, я думаю, продавим. У меня вообще создалось впечатление, что у него два серьезных пунктика ‑ тяжелые гражданские дально магистральные машины и стреловидное крыло.
Особых причин, почему он не согласится возглавить конструкторский отдел наших Судетских заводов я не вижу: мы купили солидный пакет акций "Фокке‑Вульф" ‑ следовательно ее руководство особенно давить на него не будет; далеко переезжать ему не надо; предложенная тема его явно заинтересовала.
Я просто не понимаю, зачем такая сложная комбинация ‑ значительная часть туполевского КБ; базовая машина Ju.290/390; фирма доводчик "Мессершмитт АГ"; генеральный конструктор из "Фокке‑Вульф"!?
Геста "со скрипом" распрямился и попытался достать прямым Павла ‑ Все элементарно Уатсон. И, отлетев на диван, продолжил ‑ Война для Германии закончилась, ну, по крайней мере, я на это надеюсь. Промышленность и авиа, в частности, переходит на гражданские рельсы. Военных заказов нет ‑ следовательно, будет жесткий передел рынка. Да еще и мы в Судетах развертываемся.
Путь развития у Германии остается социалистический, просто без нацистских вывертов. Канцлер очень хороший организатор и явно тяготеет к централизованной экономике ‑ сказывается военная жилка.
В такой ситуации вполне ожидаемо, что Томас создаст мощную авиационную гос корпорацию.
А нам это надо!?
С другой стороны, развалить такой серьезный европейский ресурс, как немецкая авиапромышленность, нам тоже не надо.
Вот мы и предлагаем им максимально выгодную для них, в ближней перспективе тактику выживания, и, максимально учитывающую нашу дальнюю перспективу, стратегию партнерства, в которой вся наукоемкая часть будет под нашим контролем.
Ту часть, которую мы, самостоятельно, благополучно провалим.
... Почему это провалим!? Наши самолеты лучше!
О!! Ключевое слово ‑ самолеты.
Мы сконцентрировали все свои силы на решении нескольких конкретных, ограниченных задач ‑ другого пути у нас просто не было.
А, в условиях мирного времени, когда страшный НКВДист Павел не стоит с маузером за спиной; спать в КБ не нужно; на улице птички поют ‑ мы благополучно авиапромышленность доразвалим ‑ нет у нас ни культуры управления, ни культуры производства.
Павел хмыкнул и, подвинув стул, уселся напротив Гесты ‑ ты хочешь организовать в Судетах своеобразное учебно‑производственное объединение!?
Шито белыми нитками ‑ немцы это сразу поймут.
... Ну и что.
Ты что думаешь, только мы их под себя переделать мечтаем?
Оптимист!
Они нас тоже по своим уставам собираются учить жить.
Вот так и будем притираться друг к другу. Учится никогда не поздно.
Но у них есть две серьезные проблемы ‑ они не знают, насколько мы любим учиться и, если изредка давать по мозгам, умеем; не могут учесть, что все основные легкодоступные для них ресурсы, на которые будет завязан будущий хай тек у нас в руках.
А насчет технической части дально‑магистральной гражданской машины ‑ все очень просто.
Наибольший опыт в строительстве машин гражданского предназначения, среди всей этой кодлы, имеет фирма "Юнкерс". Причем, что не маловажно, для гражданской авиации это имя практически, в свое время, было символом надежности.
Кроме того, у этой фирмы большой опыт массового производства именно гражданских машин, у которых никто не будет подсчитывать процент допустимых потерь.
Проблема "Юнкерса" ‑ она слишком традиционна и инертна. Это как раз и связано с тем, что она привыкла избегать излишнего риска и старается использовать только апробированные решения.
Компания "Мессершмитт АГ", а точнее Профессор Мессершмитт относится к тому типу бизнесменов‑ученых, которые, во первых, не просто хотят удовлетворять свое любопытство за чужой счет, но и настаивают, что бы им за это хорошо платили.
Его проблема ‑ очень торопится жить и в его машинах слишком много недоработок и максималистских решений. Как результат ‑ доводка машины может растянуться на годы, особенно если учесть, что за это время он может найти себе более интересную игрушку.
Есть еще одна серьезная проблема ‑ если профессора не бить изредка по рукам, он вполне может пожелать подмять под себя всю германскую авиапромышленность и с конкурентами стесняться не будет. Собственно и с заказчиками, которые будут слишком сильно на него завязаны тоже.
