хотелось сравнивать с коброй. — Дело Амелии Прайд — мое первое серьезное расследование. И единственный провал в карьере. Думаю, ты представляешь, какой был нанесен удар моему самолюбию. Да и сэр Прайд подлил масла в огонь — накатал на мое имя жалобу, меня отстранили. И два года не подпускали к серьезным делам.
— Вот как. А я — живое напоминание о провале? Поэтому вы, ну, не особой радостью при виде меня пылали?
— Глупо, да? Но даже сильные и независимые женщины, коей я себя позиционирую, — усмехнулась госпожа Уилсон, — ведут себя иногда, словно глупые девочки. Но ты хорошо держалась.
— О да, придушить вас хотелось всего лишь раз семь на дню, — фыркнула я, дергая поводья, поскольку лошадь начала уходить в сторону.
Как-то незаметно мы приблизились к воротам поместья, в которые незадолго до нас прошмыгнули сопровождающие, о чем говорили свежие следы. Каролина со знающим видом изучала кованую решетку, а также территорию за ней, словно сравнивая с чем-то. Впрочем, женщина здесь уже бывала.
— Зайдете на обед? — неуверенно спросила я, кивая в сторону дома.
— Думаю, это лишнее.
— Попросить проводить вас до города? Сами знаете, дороги небезопасные.
— Нет, меня ждут.
— Передавайте Торнби привет, — улыбнулась я, глядя, как женщина садится на лошадь.
— Иногда ты бываешь слишком наблюдательной. Как вернешься, дай знать. У меня для тебя есть кое-что. Думаю, тебя это заинтересует. Удачи, Валерия.
Не став дожидаться ответного слова, Каролина начала удаляться. Впервые она назвала меня по имени. Что ж, пожалуй, следует разжаловать ее из кобр в ужики.
* * *
Сегодня мне впервые за время, пока я не пила отвар, приснился кошмар. Та ночь, когда я убила Арчера. Все было так же, как и тогда: гроза, Дик, пришедший в мою комнату, исцеление ушиба, разговор. А потом парень превратился в убийцу и набросился на меня с бритвенным ножом. Я проснулась с криком и некоторое время не могла понять, где же нахожусь. И не знаю, от чего сердце колотилось быстрее — от ужасного сна или от имени, которое сорвалось с губ. Какое-то время я сидела на кровати и осматривала комнату, а потом встала и босиком вышла на балкончик.
Скорее всего, кошмар приснился из-за посещения кладбища, потому что остаток дня меня преследовало тревожное состояние. Устало облокотившись на парапет, я разглядывала участок и пыталась успокоить разбушевавшиеся мысли. Взглянула вдаль, но, разумеется, вспышки желтого цвета не увидела, хотя, это было бы забавно. Зато слышалось карканье ворон, которое казалось каким-то особенно зловещим, учитывая мрачное настроение. Невольно я пожалела, что не умею стрелять из лука, иначе устроила бы внеплановую охоту…
Ветер заставил поежиться и переступить с ноги на ногу. Еще некоторое время посмотрев на серое предрассветное небо, я вернулась в комнату и решительно прошагала в ванную. Скоро собак с территории уберут, так что можно будет прогуляться, все равно заснуть не смогу. Горячая ванна всегда меня успокаивала, а пена с легким пряным запахом и вовсе казалась чем-то неземным. Еще бы немного свежего аромата… От последней мысли я невольно дернулась и с головой погрузилась на дно бадьи, выплеснув часть воды наружу. Глаза тут же защипало, а во рту поселилась горечь мыла. И без того отвратительное настроение было испорчено еще больше, и я надеялась, что одной из причин сейчас ой как икалось.
Почти что без приключений завершив омовение, я вернулась обратно в комнату и окинула взглядом раскрасневшееся лицо. Интересно, а редисочный цвет кожи можно отнести к разряду «легкого румянца, которому следует чаще появляться»? Так и не придя к однозначному выводу, я решила напоследок побыть примерной дочерью и добровольно надела муслиновое платье фиалкового цвета. Даже волосы наверх убрала и лентой перевязала. Ну а что, мне не так уж и трудно, а папа порадуется. Ладно, вру, трудно, я чуть половину волос не выдрала, пытаясь собрать их, но результат того стоил.
Чем там обычно должны заниматься девушки из приличных семей? Вязание, вышивание, рисование. Нет, нет и еще раз нет. А вот занятия музыкой вполне могут сойти для досуга, тем более, что мне действительно захотелось сыграть что-нибудь. Ноты почему-то лежали в коробке в шкафу, хотя я, вроде, туда их не клала. Прижимая к груди потрепанную тетрадь, я уже вышла в коридор, но потом сообразила, что что-то не так. Пришлось возвращаться и обуваться. Последний раз посмотрев на себя в зеркало, я все-таки начала осуществлять первоначальную задумку.
Черный рояль стоял в танцевальном зале, в котором иногда устраивались приемы. Помимо музыкального инструмента здесь были еще диваны на резных ножках, поставленные вдоль стен и несколько низких столиков. Мраморный пол недавно начистили просто до блеска, я едва не упала по пути к роялю. Добравшись до инструмента, я положила ноты и хлопнула в ладоши, зажигая свет. В этом крыле не было комнат прислуги, а остальные спальни находились на верхних этажах, так что можно не опасаться кого-то разбудить.
Пальцы в привычном жесте легли на клавиши, а потом по залу полилась торопливая мелодия. Больше всего она напоминала весеннюю капель, когда только-только становится тепло и начинают таять сосульки. Рука дернулась, и я взяла неверную ноту, бессовестно сфальшивив. А раньше это произведение удавалось безукоризненно. Размяв пальцы, я снова начала играть, теперь уже внимательнее смотря на клавиши. Белое, черное, белое, черное… Чисто отыграв мелодию, я довольно усмехнулась и начала опускать крышку.
— Сыграйте еще что-нибудь, леди Валерия, — раздался справа голос сэра Уоррена. От неожиданности я вздрогнула и прихлопнула пальцы крышкой. Папа может мной гордиться, я только ойкнула и принялась трясти пострадавшими конечностями, заодно косясь на подкравшегося мужчину, который был по другую сторону окна. Сэр Дерек, заметив такое дело, ловко вскочил на подоконник и спустя секунду оказался в зале. Опустившись рядом, он взял мои ладони и начал дуть на пальцы. — Прошу прощения, я не хотел вас напугать. Я прогуливался и услышал, как кто-то играет на рояле. И не утерпев, принялся подслушивать, надеюсь, вы не сердитесь.
— Ничего, — немного сдавленно сказала я, чувствуя, как в пальцах пульсирует кровь. — Что заставило вас так рано проснуться?
— Сам не знаю, — обезоруживающе улыбнулся сэр Дерек. — Но я ничуть не жалею, что решил прогуляться. Правда, калечить вас в моих планах не было, — в извинительном жесте он прикоснулся губами к моим пальцам.
— Что вы, от ушибов еще никто не умирал, — смущенно пролепетала я, аккуратно пытаясь высвободить руки. Ага, так мне это и удалось, мужчина делал вид, что не замечает робких попыток.
— Леди Валерия, я завтра уезжаю, —
