Cavaignac E. La Population du Peloponnиse.... P. 270 ss.; Голубцова Н. И. К вопросу о внутреннем положении Спарты... Р. 251. Дж. Хаксли, правда без какой-либо аргументации, полагает, что в 370 г. число взрослых спартиатов не могло быть более 1500 человек (Huxley G. L. Early Sparta. London, 1962. P. 95).
022_33
По крайней мере, пятая часть из этих семисот спартиатов составляла офицерский корпус, а собственно лакедемонская пехота, свыше 1700 человек, состояла в основном из гипомейонов, неодамодов и периеков (Лурье С. Я. Комментарий // Ксенофонт. Греческая история. Л., 1935. С. 332 (к VI, 4, 12)).
022_34
Под "одним вражеским ударом" (mivan plhghvn) Аристотель, конечно, имел в виду поражение при Левктрах. Это - общепринятый взгляд. Исократ также характеризует Левктры как один удар (mia'" eijsbolh'"), оказавшийся губительным для Спарты (Archid. 56). В. Ньюмен замечает по этому поводу, что Карфагенская, Афинская и Сиракузская державы распались, по крайней мере, в результате нескольких поражений, а не одного, как Спартанская империя (Newman W. L. The Politics of Aristotle. Vol. II. P. 331).
022_35
Никогда ранее спартанцы не освобождали единовременно такое большое количество илотов. В 425 г. они отменили даже свое первоначальное решение об освобождении 2 тысяч илотов и предпочли тайно их уничтожить (Thuc. IV, 80, 4).
022_36
См., например: Cavaignac E. La Population du Peloponnиse... P. 272; Cary M. Notes on the History... P. 186; Ziehen L. Das Spartanische Bevцlkerungsproblem // Hermes. Bd. 68. 1933. S. 231 ff.; Willetts R. F. The Neodamodeis // ClPh. Vol. 49. 1954. № 1. P. 30 f. В работах западных ученых, как правило, абсолютизируются те или иные внеэкономические причины этого явления. Наоборот, экономические факторы или вовсе упускаются из виду или трактуются как второстепенные.
022_37
У нас нет никаких данных о сокращении численности периеков или илотов. По-видимому, количественного упадка в этих слоях лаконского населения не наблюдалось. Скорее наоборот, их многочисленные контингенты постепенно заменили в спартанской армии самих спартиатов. По расчетам Е. Кавеньяка (Cavaignac E. La Population du Peloponnиse... P. 268, 272), во время Греко-персидских войн в армии на одного спартиата приходился один периек (Her. IX, 28); в начале Пелопоннесской войны эта пропорция составляла соответственно 1:1,3 (ср.: Thuc. IV, 8, 1), а ко времени Ксенофонта - 6:10 (Xen. Hell. VI, 4, 12). Агесилая в его восточном походе сопровождало только 30 спартиатов. Армия же состояла из 2 тысяч неодамодов и 6 тысяч союзников (Xen. Hell. III, 4, 2). При нападении Эпаминонда на Спарту за самый короткий срок было вооружено 6 тысяч илотов (Xen. Hell. VI, 5, 28-29). В III в. этолийцы, вторгшись в Лаконию, взяли в плен 50 тысяч илотов (Plut. Cleom. 18). И таких примеров, свидетельствующих о нормальной демографической ситуации в среде периеков и илотов, можно привести немало. Что касается Греции в целом, то у нас также нет никаких данных об общем сокращении населения в рассматриваемый период (Chrimes K. Ancient Sparta. P. 348 f.).
022_38
По мнению П. Кэртлиджа, демографический эффект от такого стихийного бедствия должен был уже к 425 г. сойти на нет (Cartledge P. Sparta and Lakonia. A regional History 1300-362 B. C. London, 1979. P. 311).
022_39
Для классической эпохи нам известен только один случай наделения иностранца полными гражданскими правами. Таковые были дарованы прорицателю Тисамену, от которого зависел, как думали спартанцы, исход Греко-персидской войны. Геродот, приводя этот случай как исключительный, замечает, что Тисамен и "его брат были единственными людьми, которые сделались спартанскими гражданами" (IX, 35).
022_40
Аристотель указывает на то, что до Ликурга социальная политика государства была иной: "При первых царях, говорят, права гражданства давались и негражданам, так что в то время, несмотря на продолжительные войны, малолюдства не было, и у спартиатов некогда было до десяти тысяч человек" (Pol. II, 6, 12, 1270 a 35-38). Эти сведения Аристотель, возможно, почерпнул у Эфора, хотя последний имел в виду скорее города периеков, чем собственно Спарту. Во всяком случае, таков смысл отрывка Эфора в изложении Страбона: "Спарту Гераклиды сделали своей столицей, в остальные части они послали царей, разрешив им в силу редкой населенности страны принимать в сожители всех желающих из иностранцев" (ap. Strab. VIII, 5, 4, p. 364).
022_41
В Риме, начиная с середины II в., наблюдался тот же самый процесс - неуклонное уменьшение числа граждан, способных носить оружие. Т. Моммзен обвиняет в этом прежде всего римский нобилитет: "Когда власть находится в руках замкнутой группы родовой знати, обладающей прочным богатством и авторитетом наследственного государственного опыта, то в минуты опасности она проявляет замечательную последовательность и настойчивость... но в мирное время ее политика бывает недальновидна, корыстна и небрежна. То и другое заложено в самой сущности наследственной и коллегиальной власти... В вопросе Катона, что будет с Римом, когда ему уже не надо будет опасаться ни одной державы, заключался глубокий смысл... Правящая корпорация руководствовалась одной идеей - сохранить и по возможности расширить свои незаконно захваченные привилегии..." (Моммзен Т. История Рима. Т. II. М., 1937. С. 69 сл.). Но римское общество, в отличие от спартанского, сумело приостановить процесс деклассирования своего гражданства в результате вовремя проведенной земельной реформы Тиберия и Гая Гракхов.
022_42
Oliva P. Sparta... P. 192.
022_43
Fustel de Coulanges N. D. Nouvelles Recherches... P. 115 s.
022_44
Fustel de Coulanges N. D. Nouvelles Recherches... P. 117. В последние десятилетия точка зрения Н. Д. Фюстеля де Куланжа, полагавшего, что закон Эпитадея был принят исключительно в пользу богатых, стала преобладающей. К ее сторонникам относится, например, Эд. Вилль, по словам которого, "закон Эпитадея только утвердил практику, которая до этого уже имела место, но была нелегальной" (Will Ed. Le monde grec... T. I. P. 443). Представители англо-американской школы антиковедения М. Финли и Ст. Ходкинсон считают, что принцип равных наделов стал нарушаться в Спарте очень рано, еще в период архаики, а в V в. "перекачка" земельной собственности уже шла полным ходом (Finley M. Sparta // Idem. The Use and Abuse of History. London, 1975. P. 164 ff.; Hodkinson S. Social Order and the Conflict of Values in Classical Sparta // Chiron. Bd. 13. 1983. P. 243). См. также: Asheri D. Sulla legge di Epitadeo // Athenaeum. 49. 1961. P. 45-68.
022_45
Хвостов М. Хозяйственный переворот в древней Спарте. С. 187; Fustel de Coulanges N. D. Nouvelles Recherches... P. 116 ss.
022_46
В словарях Лиддель-Скотта и Шантрена дорийское слово ta; klavria, являющееся производным от oJ klh'ro", переводится как "долговое обязательство", "долговая расписка", "договор" со ссылкой на: Plut. Agis 13 (Liddell H. G. - Scott R. A Greek-English Lexicon. A New Edition. Vol. V. Oxford, 1930. s. v. klh'ro"; Chantraine P. Dictionnaire йtymologique de la langue grecque. T. II. Paris, 1970. s. v. klh'ro").
022_47
Андреев Ю. В. Спарта как тип полиса // Античная Греция. Т. I. М., 1983. С. 204.
022_48
Ретра Эпитадея, разрешившая "завещать свой дом и надел кому угодно", оказалась более радикальной, чем аналогичный афинский закон, где свобода завещания была возможна только при отсутствии законных сыновей (Isaeus III, 68, p. 45).
022_49
Подобное отношение к торгово-промышленной деятельности характерно для греческой аристократии в целом. Подобная ценностная установка прослеживается как на бытовой уровне, так и на уровне философского осмысления действительности. Платон и Аристотель, например, с неодобрением относились ко всякого рода "хремастике" и считали недопустимыми для граждан любые торговые операции с землей. Платон в "Законах" призывал граждан своей утопии "не бесчестить первоначально соразмерного надела взаимной куплей или продажей, ибо не будет вам в этом союзником ни законодатель, ни Бог" (V, 741 b). Аристотель по поводу ретры Эпитадея заметил, что "законодатель поступил правильно, заклеймив как нечто некрасивое покупку и продажу имеющийся собственности..." (Pol. II, 6, 10, 1270 a).
022_50
Christien J. La Loi d'Epitadeus. P. 197.
022_51
См. прим. 44 настоящего раздела.
022_52
Marasco G. La Retra di Epitadeo... P. 135.
022_53
Ibid. P. 144 sg.
022_54
Toynbee A. Some Problems of Greek History. P. 340 ff.
022_55
Cary M. Notes on the History... P. 187.
022_56
В "Законах" Платона эта проблема решена в чисто спартанском духе. Возможно, что приводимые Платоном детали также взяты из спартанской практики. "Никто из частных лиц не имеет права владеть золотом или серебром. Однако для повседневного обмена должна быть монета... но она будет ценной лишь внутри страны, для остальных же людей не будет иметь никакого значения... Для оплаты военных походов или путешествий в иные государства - посольства, либо... всевозможных вестников... государству необходимо... обладать действительной по всей Элладе монетой. Если частному лицу понадобится выехать за пределы родины, оно может это сделать лишь с разрешения властей; по возвращении домой оно должно сдать государству имеющиеся у него чужеземные деньги, получив взамен местные деньги, согласно расчету. Если обнаружится, что кто-либо присвоил чужеземные деньги, они забираются в пользу казны; знавший же об этом и не сообщивший подвергается вместе с тем, кто ввез эти деньги, порицанию и проклятию, а также и пене в размере не менее количества ввезенных чужеземных денег" (IV, 742 a-c). Как показывает историческая практика, в государствах с сильно выраженными тоталитарными тенденциями неконвертируемость местных денег и запрет на иностранную валюту для собственных граждан являются обязательными элементами, которые, по мнению властей, наряду с прочими мерами должны обеспечить стабильное существование интровертным политическим системам.
