«Когда я был мальчиком, моя мать часто посылала меня давать хлеб приходящим к нам нищим. Однажды одна нищенка, приняв от меня кусок хлеба, спросила меня:
— Ты молишься, дитя мое?
— Да, конечно, я молюсь с матерью.
— Хочешь, я научу тебя молиться, и ты будешь потом благодарен мне всю жизнь? Так вот, когда ты молишься, разговаривай со Спасителем так, как ты разговариваешь со своей матерью, которую ты крепко любишь. Рассказывай Ему все свои горести и радости, как рассказываешь их матери, и постепенно Христос станет твоим Другом на всю твою жизнь. Твою мать у тебя возьмет могила. А Спаситель останется с тобой. С Ним ты будешь счастлив и в земной жизни, и в будущей.
Я потом без конца изучал богословие, — говорил ученый епископ, — но лучшего образца и способа молитвы, чем тот, который мне указала бедная женщина, я не встречал». Здесь уместно также вспомнить отрывок из арабской легенды Джалаледдина.
Однажды пророк Моисей встретил в пустыне пастуха, который усердно молился Богу, говоря: «О Господи, Боже мой, как бы мне знать, где найти Тебя и стать Твоим рабом. Как бы хотелось мне надевать Тебе сандалии, и расчесывать Тебе волосы, и мыть платье Твое, и целовать ноги Твои, и убирать жилище Твое, и подавать Тебе молоко от стада моего: как Тебя желает сердце мое».
Разгневался пророк на такие слова и сказал пастуху «Ты богохульствуешь: бестелесен Всевышний Бог; не нужны Ему ни платья, ни жилища, ни услуги. Что ты говоришь, безумный?»
Омрачилось сердце пастуха, так как не мог он представить себе образа бестелесной формы и без нужд телесных. Он предался отчаянию и отстал молиться Богу.
Но Бог сказал Моисею: «Для чего ты отогнал от Меня раба Моего? Всякий человек принял от Меня образ бытия своего и склад языка своего. Что у тебя зло, то другому добро: тебе яд, а иному мед сладкий. Слова ничего не значат: Я взираю на сердце человека».
* * *
При обращении к Богу с личной просьбой ее следует предварительно обдумать, чтобы не быть неразумным.
Прп. Исаак Сириянин говорит но этому поводу:
«Не будь несмыслен в прошениях своих, чтобы не оскорбить тебе Бога малостью своего ведения».
А прп. Серафим говорил Н. А. Мотовилову:
«Опасайся, ваше боголюбие, чтобы не просить у Господа того, в чем крайней нужды иметь не будете; ибо хотя за вашу православную веру в Христа Спасителя и в том не откажет Господь, и волю раба Своего… сотворит неукоснительно, однако взыщет с него: зачем он тревожил Его без особой нужды, просил у Него того, без чего весьма удобно бы обойтись мог».
А архиеп. Арсений (Чудовской) пишет:
«Молиться нужно с разбором, чтобы не оскорблять величия Божия. Молитва твоя должна быть исполнена святости, любви, преданности и веры в Господа и совпадать с Промыслом Божиим».
Поэтому пусть совесть молящегося скажет ему, насколько необходимо обратиться с какой-либо личной просьбой к Богу.
Вместе с тем следует помнить, что ап. Павел без особых оговорок предлагает христианам: «Открывайте свои желания перед Богом» (Фил. 4, 6).
И мы знаем примеры из жизни святых и подвижников благочестия, когда Господь исполнял и те желания, которые не относились к категории действительной нужды. Вспомним, как Господь разрешил идти апостолу Петру по воде, хотя в этом не было никакой необходимости для Петра (Мф. 14, 28–29).
Из жизни подвижников благочестия, близких к святости, можно привести две просьбы к Богу старца схиархимандрита Захарии из Троице-Сергиевой Лавры.
Старец как-то собирал в лесу грибы вместе со своими духовными детьми, которых было двенадцать. Грибы не попадались.
Тогда старец сказал: «Господи! Пошли нам двенадцать белых грибочков». И что же — немного спустя они находят большой белый гриб, а около него рядом еще двенадцать белых грибов меньшего размера, и все они были совершенно свежими.
Уже в возрасте около восьмидесяти лет тот же старец посетил Саровский монастырь.
Придя к источнику преподобного Серафима, где окачивались водой, старец также захотел облиться из целебного источника. Но его смущала холодность воды, которая имела всего четыре градуса. Старец тогда обратился к Господу с такой просьбой: «Господи! Я стар и слаб и боюсь простудиться в такой холодной воде. Прошу Тебя — согрей для меня воду!» Когда он встал под почти ледяной душ, то вода в нем оказалась теплой.
В некоторых случаях нужно принять во внимание и наличие вопроса: к кому надо обращаться христианину за помощью — к Богу или к людям?
Один подвижник благочестия говорит так: «Если ты откроешь свою нужду людям, то не ищи помощи у Бога. Бог как бы обижен тобою — почему об этой нужде ты не просил помощи у Него Самого».
Прп. Варсонофий Великий пишет:
«Я еще никогда, нуждаясь в какой-либо вещи, не говорил никому "дай мне", но когда Бог видит, что я имею в чем-либо нужду, то внушает кому-нибудь, и тот приносит; я же принимаю. А когда я сам попрошу, то это будет не нужда, а пожелание».
Здесь уместно вспомнить о Георге Мюллере, который известен тем, что основал в Англии несколько больших и благоустроенных приютов для сотен сирот и беспризорных детей.
Когда он задумывал новое богоугодное дело, то не обращался к людям с просьбами о помощи, а начинал усиленно молиться Богу о совершении задуманного дела. И обычно появлялись необходимые средства для совершения дела.
При личных прошениях к Богу следует особенно предостеречь от молитв о каких-либо земных благах, которые Господь подает без всяких прошений всем ищущим Царствия Божия: «Ищите же прежде Царствия Божия и правды Его, и это все приложится вам» (Мф. 6, 33).
Вместе с тем и при скорбях надо проявлять прежде всего терпение, что выше, чем молитва об их избавлении.
Один из больных иноков просил прп. Варсонофия Великого помолиться о том, чтобы «мне самому исполнять мои потребности, чтобы братьям не приходилось носить мои тяготы».
Преподобный обладал великими духовными дарами, так что мог и «демонов изгонять и неизлечимые болезни исцелять и (даже) мертвых воскрешать». Но он ответил иноку: «Возможно быть и тому, чего ты желаешь… Но Господь Иисус Христос лучше нас знает, что полезно человеку и что ему помогает, чтобы одному получить награду за терпение, а другим — за послушание… Не проси же ничего у Бога через рабов Его, кроме помощи и терпения… Или ты не знаешь, что Господь сказал ап. Павлу, когда он просил освобождения от скорбей?» (2 Кор. 12, 9)1»
В другом случае один послушник Оптинского монастыря спрашивал старца Варсонофия, можно ли ему молиться, чтобы Господь избавил его от военной службы.
Старец дал такой ответ: «Нельзя! Это надо всецело предоставить воле Божией, ибо, прежде всего, это законно. И потом, мы не знаем, будет ли для нас полезно это. Молиться об этом равносильно тому, чтобы молиться об избавлении от послушания. Нет, уж лучше предоставим это воле Божией».
При личных молитвах нам надо помнить и о словах Господа, что «знает Отец наш, в чем вы имеете нужду, прежде вашего прошения у Него» (Мф. 6, 8). Поэтому не следует усложнять и удлинять молитв подробным перечислением всех наших нужд и прошений.
На вопрос ученика «Когда я молюсь о многих предметах, должно ли о каждом из них упоминать в молитве?» прп. Варсонофий дал такой ответ:
«Если хочешь молиться о многих предметах, то, поскольку Бог знает, в чем мы имеем нужду, молись так: "Владыко Господи Иисусе Христе, настави меня по воле Твоей". А когда об искушениях, говори: "Ты знаешь полезное мне, помоги мне в моей немощи и даруй мне, по воле Твоей, избавление от искушений"».
Очевидно, что подобную краткость формулирования мы должны сохранить и при испрошении помощи от Бога для наших близких. Все вышеизложенное не исключает, однако, возможности просить у Бога (или Божией Матери и святых) помощи при бедах, несчастьях, скорбях и действительных нуждах в чем-либо.
В этих случаях свои прошения христианину следует присоединить к своим обычным молитвенным правилам.
Так, например, старец о. Алексий Зосимовский рекомендовал одной девушке, страдавшей от безработицы, присоединять к своим молитвам еще следующее:
«Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, Пресвятая Богородица и св. мученик Трифон, пошлите мне благой и честный труд во славу Божию и на пользу ближних моих».
Свои прошения христианин может (да и должен) излагать в самой простой форме.
Примером этого может служить молитва старца Гавриила из Елеазаровской пустыни.
В то время монастырь, где жил старец, очень нуждался в лесе, который был необходим для монастырских построек. Монастырь стоял в лесу, но у монастыря не было права на порубку.
Как-то старец подошел к окошку и, смотря на лес, произнес: «Господи! Ты знаешь, как нам нужен лес! Наломал бы Ты нам леску для постройки!»
