– Давайте попробуем все рассмотреть еще раз. Как вы считаете, я прибыл на Адру, чтобы спасти эту женщину?
– Нет, конечно. В момент прибытия она была с вами.
– Тогда зачем, преодолев огромные трудности, я оказался на Адре? Для чего?
– Вам лучше знать.
– Да, но и вам несложно догадаться. На Адре не так уж много такого, ради чего стоит рисковать жизнью.
– Храм?
Я кивнул.
– Оттуда никто еще не вернулся.
– Разве из этого следует, что все они погибли? У меня есть основания предполагать, что где-то внутри храма существует дверь в другой мир, в иную Вселенную. Я попробую ею воспользоваться.
О том, что мне известно о храме на самом деле, он не должен был знать ни в коем случае. Внутри храма скрыт ключ, управляющий чудовищной силой. В этом я давно уже не сомневался.
Аратупет долго молчал.
– Предположим, вы сказали правду. Тогда почему вы не хотите войти без всяких условий?
– Потому что я несу ответственность перед каждым из своих спутников, потому что у меня гораздо больше оснований не доверять вам и тому, кому вы служите.
– Но ведь и вы должны понимать, что, в сущности, нас не интересует женщина сама по себе. У нас достаточно добровольцев, готовых ступить на дорогу Света. Это огромная честь… – Взглянув на меня, он осекся. – Женщина выполнила свою роль, вы здесь, и больше она нам не нужна.
– Тогда освободите ее. Я не нарушу своего обещания.
Он опять долго молчал, выкладывая на краю блюда какой-то сложный узор из косточек арнии.
– Я должен подумать. Давайте встретимся завтра в это же время. Вас устроят на нижнем дворе, в помещениях для почетных гостей. Я распоряжусь.
– Гораздо спокойнее нам будет на постоялом дворе с обычными паломниками.
– Хорошо. Завтра за вами пришлют.
Значит, сам он не может решить этот вопрос. Значит, ему нужно посоветоваться. Интересно, с кем? Жрецы или сам Аристарх? Попробую выяснить хотя бы это…
– Да, и вот еще что, по поводу завтрашних переговоров. Вас называют вторым жрецом Света?
– Это так.
– Я предпочитаю вести переговоры с первым лицом.
– Вам трудно понять нашу иерархию. Все земные дела решает второй жрец. Первый лишь незримо присутствует при этом. Ночью я узнаю его решение.
По крайней мере, завтра станет ясно, понадобится ли нам штурмовать храм.
Подъем стал круче, и Аратупет едва поспевал за мной. Жрецы рангом пониже держались между нами и остальным отрядом. Мне это не нравилось. Но тропа казалась слишком узкой. Местами на ней не смогли бы разойтись два человека, и у меня не было повода возразить против такой расстановки. Я все время опасался предательства, прямого обмана или скрытой ловушки. В конце концов они уступили мне в главном. Освобождение Илен должно состояться прямо у дверей храма за минуту до того, как я туда войду. Состоится ли?
Аратупет все время старался идти рядом, иногда ему приходилось балансировать на самом краю тропы.
Воздух постепенно становился разряженнее, прохладнее. Когда тропа, огибая гору, разворачивалась на запад, взору открывались гряды облаков, подсвеченных снизу розоватыми лучами солнца, – пейзаж, хорошо знакомый летчикам и спортсменам. Я часто наблюдал похожую картину из кабины высотного флатера, но каждый раз, когда смотрел на облака сверху, меня охватывало странное чувство непрочности окружающего мира.
Здесь впечатление еще больше усиливалось неподвижностью наблюдателя и медленно надвигавшимися с запада облаками. Казалось, сама гора невесомо плывет в пространстве сквозь тьму навстречу розовому, холодному, никогда не завершающемуся рассвету…
– Вы лично вступали в контакт с первым жрецом? Я должен быть уверен, что решение не изменят в последний момент.
Аратупет хватал воздух широко открытым ртом и говорил медленно, с трудом. Это вызывало во мне дополнительные подозрения: прежде чем ответить, он слишком тщательно взвешивал каждое слово.
– Конечно. Я – второй жрец Света. Кроме меня, никому не дано такого права.
– Часто вам приходится получать инструкции оттуда? – Я указал на летящие теперь под нашими ногами облака.
– Обычно он не вмешивается в наши дела. Очень редко нам выпадает счастье услышать его прямые указания. Ваш случай особый.
– Где именно проходило ваше «общение», в самом храме?
– Верхние помещения храма закрыты для всех. Внизу располагаются залы посвященных Тьме. Эта часть также недоступна нам. В сущности, храм нам не принадлежит, и мы мало о нем знаем. Он такой древний, что историю всего человечества можно было бы записать на одном его камне. И поскольку из него никто не вернулся, источником сведений для нас стали легенды пустынников и некоторые собственные наблюдения. Видите, я с вами полностью откровенен и готов поделиться любой информацией, которая может оказаться вам полезной.
«Еще бы. Твоя главная забота состоит сейчас в том, чтобы я не передумал в последний момент. Ты готов разрисовать свой сомнительный дар любыми красками и к тому же здорово умеешь уходить от моих вопросов».
– Человеческие жертвоприношения – ваша идея?
Аратупет отрицательно покачал головой.
– Он так решил. Время от времени кто-то должен выбирать дорогу Света. Я не знаю, для чего ему это нужно.
В конце шестьдесят седьмого поворота тропы первые лучи солнца осветили скалу. Перед нами открылась лестница, выложенная из белого полированного камня. Людям с трудом удавалось преодолевать их высоту, и Аратупет, словно извиняясь, объяснил:
– Когда боги Света возвратятся на нашу планету, то их первым пристанищем станет храм. Именно отсюда своими гигантскими шагами они спустятся вниз. – Как только рядом оказывался кто-нибудь из послушников, Аратупет сразу же переходил на привычный жреческий жаргон.
Наконец подъем кончился. На просторной террасе храма стражи расступились перед жрецами. Я увидел бронзовую дверь, украшенную литыми фигурами и неведомыми письменами. Смягченные атмосферой лучи едва обозначившегося над горизонтом краешка светила заливали террасу кровавым светом, слишком резким после сплошного мрака, сквозь который привела нас сюда тропа.
Аратупет повернулся к жрецам и трижды хлопнул в ладоши. За спинами воинов показалась женская фигура, закутанная с ног до головы в покрывало. Ее вели под руки двое послушников в красных круглых шапочках, резко выделявшихся в море белых одежд остальных жрецов.
Я узнал ее сразу. Ауру не могло скрыть никакое покрывало. В первую минуту я хотел броситься к ней и вдруг понял, что мне нечего ей сказать. Приветствие перед прощанием? Встреча перед окончательной разлукой? Обещание вернуться? Но я знал, что не вернусь из этого храма.
В лучшем случае мне предстоял еще один круг, и, значит, я никогда больше не встречу Илен. Как не встретил и той женщины, что стояла когда-то на стене города летунгов…
Сейчас все, кто находился у храма, были в моей полной власти. Я уже не сомневался в том, что жрецы выполнят условия соглашения. Илен провели мимо меня вниз. Когда она проходила рядом, мне показалось, что ее плечи вздрогнули. Возможно, от порыва холодного ветра. Вскоре ее фигура скрылась за нашими воинами.
– Теперь ваш черед… – По неуверенному тону Аратупета я понял, как сильно он боится неудачного завершения этого сложного дела.
– Да. Сейчас. Еще минуту… – Я знал, что мое последнее желание будет выполнено точно так же, как выполнялись все предыдущие. Здесь, на ступенях храма, я чувствовал почти беспредельную власть кольца. Рядом пульсировала главная артерия темной энергии, и кольцо вбирало в себя ее мощь.
Поднялся ветер, пронесся над нашими головами, и никого не осталось на ступенях, где только что стоял наш отряд. Я выполнил свой долг перед всеми этими людьми. Я сделал для них все, что мог, вернув их в поселок колонистов. Мне оставалось лишь надеяться, что Илен простит и поймет меня. Я мог бы сейчас стоять там, рядом с ней… На секунду я испытал безумное желание сделать именно это и почувствовал, как ветер закрутил вокруг меня воздушный вихрь. Я не сомневался – кольцо охотно выполнит это. Кажется, я понял почему. Аристарх хотел, чтобы я снова попытался пройти всю свою дорогу к храму. Пройти ее вновь, сопротивляясь безумной силе кольца, толкающей меня в глубины ада. Но тот, кто поворачивает обратно, никогда не приходит к цели – этому учил меня Сейрос. С самого начала кольцо предназначалось лишь для того, чтобы остановить меня на пути к храму Света.
Оно не выполнило своего назначения, и теперь им оставалось лишь одно – открыть передо мной путь, ведущий к гибели…
Сейчас я заплачу по всем счетам сразу. Я укротил кольцо. Воздушные потоки улеглись. Жрецы держались на почтительном расстоянии. Никого не было между мной и гигантской дверью храма.
Ее металлическая громада казалась непреодолимой. Она, как щит легендарного воина, отражала слабый солнечный свет, и нигде, ни на одном рисунке, ни на одном древнем знаке, не было заметно ни малейших следов окислов.
