— Ты ущербен, — сказал Хозяин. Качнул головой, медленно пошел обратно к магической фигуре. — Но слишком силен. Добрался до подсознания, разорвал заклятие…
— И? — с вызовом произнес Ирн.
— Не знаю, — отмахнулся колдун. Замер невдалеке от схемы, оценил проделанную работу. — Пожалуй, придется посидеть в подвале еще немного.
— Пока не создашь армию? — с болезненной ухмылкой поинтересовался послушник.
Чернокнижник резко развернулся, опалил пленника взглядом.
— Глупец. Тебе не понять.
— Да ну? — зло процедил лекарь. — Не лучше ли сразу избавиться от помехи?
— Нет, — ровно сказал Хозяин, пожал плечами. — Я обещал тебе жизнь и блюду договор… просто не мешай.
Птиц задрожал в ознобе. Взглянул на растерзанный труп посреди пентаграммы и заскрежетал зубами. Ярость переполнила чашу терпения, практически свела с ума. Злость, ужас и чудовищное ощущение правдивости смешались в едкую микстуру. «Не верю! — полыхнула дикая мысль. — Не хочу верить!.. Ложь! Кругом одна ложь!..»
В груди разгорелся жаркий костер. Потоки теплоты разлились вширь, побежали к пальцам. Парень понял, что Ядро напиталось. Взревел, как раненый бык, и прыгнул на врага. Раздался треск, прямо в воздухе возникли огненные нити. Подобно ловким змейкам, стремительно побежали к незнакомцу, попытались обвить и рассечь. Но столкнулись с мантией и высекли сноп бесполезных искр. Ирн торопливо нарисовал Знак Разрушения, послал вдогонку Упокоение. Однако Хозяин неуловимо быстро сместился в сторону, хлопнул в ладоши. Из широких рукавов с шипением хлынули струи жирного дыма. Обвили Знак и разорвали еще в полете, второе заклятие просто погасили…
Взрыв! Еще, третий… Короткие вспышки ослепили, грохот ошеломил. Стол разлетелся дождем пылающих щепок, над плечом просвистел подсвечник. Птиц уклонился, рухнул на пол. Но осколки достали и тут, посекли кольчугу и впились в спину. Лекарь взвыл, откатился и встал на колени.
Увидел черный силуэт на фоне алого сияния, рубанул пламенной косой.
— Сдохни! — отчаянно закричал парень. Торопливо сплел очередное заклинание и бросил в колдуна.
Краем глаза заметил вспышку, уклонился от каменного крошева и мстительно ухмыльнулся — рядом, почти задело. Начал рисовать замысловатый символ, но почуял неладное. В животе появился мокрый холодный клубок. Искорка магии затрепетала и притухла… Мрон! Снова выдохся!..
Ирн посмотрел на руки так, будто те взяли и предали. Услыхал звон железа и поднял взгляд… Время остановилось, прекратило неумолимый бег. Мир заслонил огромный кулак, закованный в латную перчатку. Чешуйки фаланг украшал искусный узор, железо отполировали до зеркального блеска. А в отражениях виднелась испуганная физиономия: глаза выпучены, рот некрасиво перекошен, волосы — слипшиеся сосульки…
Удара парень не почувствовал. Белый свет поглотил пространство. А когда исчез, вдалеке появилась темная стена в частой сетке трещин — потолок. Бешенство испарилось, в душе остались пустота и легкое раздражение: «Дурак, снова сглупил. Надо было хотя бы потянуть время. А он поддался эмоциям, кинулся в драку…»
Послушник рефлекторно потрогал лицо, ощутил мокрое и горячее. С тусклым удивлением осознал: кровь. Вяло выругался, перевернулся на бок и случайно взглянул на магическую фигуру… Из центра бил узкий столб алого пламени, вонзался в тучу. Символы загорались и гасли, в токе энергий чувствовалось огромное напряжение. Но внимание привлекло иное…
В мозгу сухо щелкнуло, пелена спала. Из черноты налетели раскаленные ветра воспоминаний. Залитый сумраком и красноватым светом зал отдалился. Огромное изумление затмило гнев. Целый фрагмент прошлого обрел плоть. Пришло осознание того, что чернокнижник не лжет. Птиц понял, что движет колдуном. Фигура… да-да, фигура на полу, так похожая на ту, которую он сам рисовал недавно! Ритуал Разделения, который проводил Эскер, дабы избавиться от темной половины души… Эскер? Ах да, тот молодой талантливый паренек, который помог… Стоп! Какой паренек?..
Уязвленная душа взбунтовалась. В ушах эхом отдалось слабое: «Не верю». Но лекарь знал — правда… Грудь сотрясло болезненным спазмом, изо рта вырвался стон. Ирн заметил движение, повернул голову и окинул чернокнижника недоверчивым взглядом. Безликая фигура, а не человек. Холодная, лишенная всякого намека на людское. В полах мантии клубилась Тьма, из рукавов струились струи черного дыма. Капюшон скрывал лицо, но интуиция… да, именно интуиция говорила о том, что где-то под броней равнодушия бурлят и клокочут страсти.
Со второй попытки Птиц встал на ноги, пошатнулся. Зал закружился, тошнота завязала внутренности в узлы. Парень привалился к колонне и шумно выдохнул. Зачерпнул из Ядра последние крохи Силы и сотворил поисковое заклинание. Порыскал в пустоте, нашел отклик. А затем посмотрел на врага и принялся стирать кровь с губ.
Хозяин помедлил, словно раздумывал. Под капюшоном угрожающе сверкнули алые огоньки глаз. Но дым втянулся в рукава и исчез. Колдун развернулся, неспешно подошел к пентаграмме. Поднял с пола тубус, сковырнул первую печать…
— Не мешай, — не оборачиваясь, посоветовал чернокнижник.
— У тебя не получится, — просипел Птиц, мельком глянул в сторону выхода. Окна еще застилала пелена Мрака — не пройти. Но в самом движении дымных струек появились завихрения и волнения. Образовалась небольшая дыра, начала расширяться.
Слова парня остались без внимания. Колдун повертел футляр в руках, с силой сжал пальцы. Сухо и мертвенно хрустнули остальные печати, на пол посыпались крошки воска. Враг решительно снял крышку, подставил ладонь… В отблесках пентаграммы стало заметно, что из горловины сбегают зыбкие струйки золы. Сквозняк подхватил невесомый прах, развеял по комнате…
Хрустнули дощечки, смялась толстая кожа. Раздался хрип, быстро перешел в грозное рычание. Чернокнижник отбросил искореженный футляр. Стремительно развернулся и вперил взор в послушника.
— Я же говорил… — виновато пробормотал лекарь. — Не получится.
— Лжец. Даже не понимаешь, что наделал, — сказал Хозяин. — Ты умрешь.
Голос прозвучал как обычно, бесстрастно и хрипло. Но из-под одежд вновь вырвалась Тьма. Зашипела, превратилась в несколько дымных клубков. Горло Ирна сдавили невидимые ледяные пальцы. Парень пошатнулся, рухнул на одно колено. Рефлекторно попытался разомкнуть хватку, но задел лишь воздух. В ушах тяжело громыхнула кровь, мир затянуло черным туманом. «Вот и все…» — мелькнула обреченная мысль.
Вдалеке раздался протяжный скрип рассохшихся петель, прозвучали легкие шаги. Сквозняк усилился. Завыл и засвистел, потушил часть свечей. Тени пугливо забегали по стенам и колоннам, свет померк. Но тут же сухо затрещало, и покрывало тьмы рассекла яркая синеватая черта. Хозяин не обратил внимания, продолжал душить парня.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
