– Кто ты такая?
– Марси. Вот и законнектились, – облегчённо выдохнула она. – Давай зайдём куда-нибудь. Тут есть маленькое ретро-кафе с отдельными кабинками. А то меня сестра ищет! А у неё ипо – ого-го!
Парень кивнул и позволил себя увести.
В кафе было уютно и безлюдно. В самом деле, разве может пользоваться популярностью заведение, в котором столики стоят не в дружеский притык друг к другу, а на почтительном расстоянии да ещё и за полупрозрачными перегородками? Впрочем, недостаток клиентов компенсировался дороговизной меню. Дневного ипо Марси хватило лишь на два мороженых. «Придётся до конца дня обходиться без десертов. Или опять лакомиться за счёт Натэны», – подумала она, запуская ложку в сиренево-перламутровый шарик.
– А как же ты ешь? – вдруг спросила она.
– Как правило, при помощи ложки или вилки, – незнакомец был абсолютно бесстрастен.
– Но у тебя же нет ипо. Нету ведь?
Он пожал плечами.
– Звать-то тебя как?
– Вась.
– Хорошо, Вась, – и осеклась.
А что спрашивать-то? С ходу лезть в душу незнакомому человеку – против всех правил коннекта. Это – во-первых. А во-вторых, от напора человек просто сбежит.
– Я едва не стала отшельницей. Было тяжелое время в моей жизни… Вообще не хотелось никого видеть. И не знаю, чем бы всё закончилось, если бы не моя кузина.
– Твои близкие погибали у тебя на глазах?
– Э… Нет.
– Спасибо за мороженое! – Он отодвинул почти нетронутую вазочку, поднялся.
– Подожди! Ты ведь не просто так пошёл со мной!
– Мне на секунду показалось, что ты другая. Ошибся.
– Марсяня! Вот ты где! Я же говорила, что мы найдём её в кафе для отшельников.
Марси растерянно переводила взгляд с радостного лица сестры на удаляющуюся спину Вася.
Спустя два дня они вернулись домой. А ещё через день ей приснился сон. Она была любимицей публики, её ипо зашкаливал, персональные модельеры не успевали за её фантазией, а от поклонников приходилось прятаться. Она танцевала в огромном зале, а кулон ипо сверкал бирюзовым – чистым, ярким, незамутнённым цветом. И очень редким. Мало кому удаётся достичь бирюзы. Со всех сторон до неё долетали восхищённые ахи, восторженные взгляды.
А потом всё изменилось. В один миг она оказалась на улице, в промокшей одежде, с окровавленными руками. Она бросилась к людям, с удивлением узнала в проходящих парнях собственных поклонников с давешней вечеринки. И ещё больше изумилась, когда они равнодушно прошли мимо. Впрочем, Марси тут же успокоилась. Натэна рядом. Она вернётся с минуты на минуту и приведёт подмогу. Откуда такая уверенность – Марси не понимала. Просто твёрдо знала, что сестричка здесь, близко, а значит – всё будет хорошо.
А Натэна не возвращалась. Стремительно темнело, на противоположной стороне улицы начали собираться тени. Одна, вторая, третья… Они жались друг к другу и рассматривали что-то на асфальте. Что-то бесформенное. И яркое, как Тусина курточка.
И вдруг Марси поняла, что ей больше никто не поможет.
«Твои близкие погибали у тебя на глазах?»
Она подскочила на кровати, как была в пижаме, так и выбежала в холл, бросилась к транспорт-кабине, на ходу пытаясь вернуть к жизни отключённый на ночь коммуникатор. Долго вспоминала знакомый с детства адрес. Затем полчаса жала кнопки трясущимися руками. И наконец дверца лифта закрылась. Секунды отвратительно тянулись. Что-то клацнуло. Разве лифт должен так клацать? И едет он подозрительно долго. Уже должна быть точка перекоммутации, а её нет… Проклятье, проклятье! Она сейчас снова вывалится в воду или в пустыню с тварями, куда угодно, только не в…
Дверь рассыпалась брызгами, и она рухнула на яркий малиновый в красную бабочку пол. Такой знакомый родной пол! Натэна заворочалась в постели, хлопнула в ладоши, включая приглушённый «ночной» свет.
– Марси?! Марсяня, ты чего? На тебе лица нет! – Кузина бросилась к ней, встряхнула за плечи. – Марси, скажи что-нибудь! Да прекрати ты руки тереть! Что произошло?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Ничего, – Марси очумело встряхнула головой. – Сон дурной приснился.
– Э-э-э…
– Туся, я у тебя переночую, можно?
– Да, конечно! – Она обернулась. – Антуэн, вылезай и одевайся. На сегодня всё отменяется.
Туся дала ей двойную дозу «Приятного сна», а потому поутру лицо сестры слегка расплывалось перед глазами, а голова приятно кружилась и наотрез отказывалась возвращаться в реальность.
– …ууууаааанрииииил паааааатиииииии! Мааоооааааарсиииии? Ты меня слышишь?
– Прости, что ты сказала?
– Говорю, сегодня мы идём на закрытую анрил-пати во Дворец фантасмагорий!
Марси поморщилась.
– Боюсь, моего ипо не хватит даже на то, чтобы посидеть на его пороге.
– Ерунда! У меня два пригласительных с бирюзовой печатью. С ними пропустят даже человека с нулевым ипо. И скажи ещё, что тебе неинтересно!
Вспомнились глаза цвета бледной бирюзы. Можно ли встретить человека с нулевым ипо на закрытой вечеринке для избранных? Вряд ли. А где вообще искать Вася? Раньше – она читала – для асоциальных личностей существовали специальные районы, трущобы назывались. А сейчас? Обладатель ярко-зелёного ипо может жить рядом с тускло-тепло-розовым. Никаких обособлений по популярному признаку. Перед глазами всегда должен быть наглядный пример! В одном случае – пример для подражания, в другом – того, кем быть не надо.
И всё-таки. Должно же быть что-то общее у всех отщепенцев? Природу любят! Для нас… ой, для них, для них! В общем, создают имитацию древних парков – безлюдных и тёмных даже в светлое время суток. Недалеко от Туськиного дома есть один такой. Опять же, простой расчёт – чтобы попасть в рай для отщепенца, надо миновать рай для сознательных членов общества. То бишь шикарный небоскрёб, в котором живут аномальные экстраверты, вроде Туси. И у которого стоит ближайшая к парку платформа. К слову о Тусе… Она всё ещё ответа ждёт.
– А… Может, в парк сходим?
– Марсилуна! – Натэна аж подпрыгнула. – Я тут для кого стараюсь?!
– Хорошо, хорошо! Конечно же, я пойду с тобой на вечеринку.
– И оденься по-человечески! – в голосе Туси прорезались капризные нотки.
– Как скажешь, дорогая!
Марси вздохнула. Хотя на что она надеялась? Найти в парке Вася? Глупо, немыслимо глупо. Есть, конечно, вероятность, что отщепенец из пансионата окажется Туськиным соседом, но весьма и весьма сомнительная. Хотя бы потому, что в таком случае она бы уже давно его заметила. А может, дело не в Васе? А в том, что, несмотря на старания кузины, прогулка по парку ей милее элитнейшей вечеринки, попасть на которую мечтают сотни людей…
От дурацких голотатушек она отказалась. А вот от дикой помеси вечернего платья и брюк-галифе отвертеться не удалось. Максимум, на что удалось уговорить Натэну – сменить кислотно-розовый цвет на приглушённо-лиловый. Но за это пришлось согласиться на мерцающий блеск для волос, создающий эффект запутавшихся в кудрях звёзд.
Натэна осталась довольна.
Марси решила, что в ближайшие несколько часов в зеркало смотреться не будет.
К счастью, в зале зеркал и не было. Стеклянные полусферические поверхности не в счёт – в них не только платья не разглядишь, но и себя не опознаешь. Однако вскоре Марси увидела нечто, что заставило забыть и о зеркалах, и о своём нелепом наряде и даже об уютном парке за домом Натэны.
Бирюза.
За танцполом, что менял форму, цвет и декорации в зависимости от музыки (сейчас пары вальсировали среди виртуальной берёзовой рощи, несколько минут назад – выплясывали на звёздном небе), светилась бирюза. Сияла не нимбом, но при этом затмевала собой всё: разноцветные всплески танцующих, свет искусственного солнца, освещающего «берёзовый» танцпол, и, кажется, даже заглушала музыку – красивый старинный романс. Как несколько дней назад манил её бесцветный Вась, так и сейчас магнитом притягивала бирюза.
