Там вообще кроме одного относительного крупного мегаполиса — очень мало чего было. В основном только нефтяные и газовые месторождения и при них редкие поселки. Но зато в них в достатке мужиков-вахтовиков. Целая трудовая армия! Сколько из них обратилось? Уверен, что немалое количество. Так что в военном отношении потенциал соседей должен быть, если не вполне сопоставимым с нашим, то не слишком уж далеким от него. Если не больше…
Мишаня не успел разрулить. Так что теперь это моя головная боль.
А мне бы сейчас — прыгнуть в свой старый портал! И очутиться в гостеприимном и уже почти родном поселке Варуна. С Долгим покалякать, самогоночки накатить, да стряпни Михалны обожраться до одышки и отрыжки! С Ксюхой подурачиться, с Олежей за жизнь потрещать, с Кэти и Мари-мелкой друг-дружку поподьебывать. Даньку-салабона пошпынять, Порша покормить.
Не получится. Не время сейчас. У меня тут война нежданчиком образовалась. Выскочила как прыщ на носу у малолетки.
— Тар, дорогой — скажи своим, что я очень скоро буду и мы все решим! Пусть не думают, что я их бросил.
У представителя союзников О’Конелла тоже прошу еще немного времени на улаживание местных проблем.
— Вот уж никогда не думал, что превращусь из провинциального шерифа в международного деятеля. — хмыкает «потомок великого волка». — В политика, фак их маму! Ок, Гэрри! Донт ворри. Я объясню нашему боссу твою ситуацию!
Подумав, решаю использовать сложившееся положение с максимальной выгодой для своих и формирую отряды для похода из мутантов, расквартированных на левобережье. Оголяю его почти полностью!
Во время отсутствия там хоть сколько-нибудь значительных гарнизонов — мои активно займутся перемещением материальных ресурсов в мир Нугари. Ну и людских, само-собой. Эх, как же жаль, что у моей Валькирии энергии маловато. Хоть и подзаматерела девочка. Впрочем, лично озаботившись новой расстановкой редких и малочисленных блок-постов на левом берегу — я делаю все для того, чтобы моя банда могла спокойно и методично вырезать их когда захочет. Репа-то за уничтоженных обратившихся повышается. Глядишь и моя красавица прибавит себе энергоемкости. Да и за освобождение людей от рабства — ей, благодетельнице, что-нибудь стопроцентно перепадет. Это мне никак нельзя добрым быть — я сейчас на контракте за капитана в команде зла.
И все же мне очень и очень неспокойно за друзей и соплеменников!
Внезапно, глядя на мелькающие вокруг, готовящиеся к походу рожи с V — образными клеймами на скулах — бестолкового тупицу озаряет! Это я о себе!
Просто вспомнилось то, что и не должно было забыться! Усмешка Мэрилин, толстенная золотая цепь на лебединой шее, нелепо сочетающаяся с большим и грубым серым металлическим жетоном и её слова про «винтаж и стразики»! Пропуск!
Тьфу ты, мля! А я-то все извилины позаплетал, думая как кого-нибудь из своих в этом гадюшнике легализовать!
Вот же тормоз! Точно говорят — не всех дурных войной побило!
Или я с гамадрилами переобщался?! Может это все-таки заразно?
Осведомляюсь о наличии и сроках действия, данных удостоверений личности.
Рачительный и хозяйственный Егорушка, жаждущий реабилитироваться в глазах ярла за свой недавний крутой косяк, тут же широкими скачками уносится в закрома и махая хвостом, но все еще не поднимая глаз выше уровня пояса, с готовностью приволакивает почти с полсотни таких «аусвайсов». Они по-прежнему действительны, ибо официально никто не отдавал распоряжения об отмене.
Мысленно радостно потираю руки. Феерично! Мои верные подельнички даже снова смогут занять наш старый, добрый прайдовый «замок» в качестве временной резиденции.
Дом. Милый дом! Круто!
Поизображав нешуточные сомнения на сурово озабоченном лице: все-таки милостиво оставляю Егорушку комендантом города на время отсутствия хозяина.
Настоятельно рекомендую ему не соваться — куда собака не совала, а в идеале — даже вовсе не глядеть за речку в сторону левого берега.
Он понятливый. Не отнять. Намеки с полуслова догоняет. Вот и чудненько. Правда боюсь даже представить, как этот урод, оставшись за главного — тут отрываться на женщинах-рабынях начнет. Но иного выхода у меня нет. Для перестраховки, чтобы дурные мысли не соблазняли — забираю в поход сестренку маньяка. Вроде бы она ему по-настоящему дорога.
Сборы были недолгими. Выступаем. Беру в рейд около двадцати пяти тысяч зверей. Думаю этого должно хватить.
…Походная колона огромной змеей ползет по улицам города. Воняет и смердит немытыми телами и грязными пастями на семь кварталов вокруг. Бррр! К этому амбре невозможно привыкнуть.
На окраине, почти на самом выезде из города — из толпы рабов, валящих на дрова к зиме еще уцелевшие деревья, вдруг раздается смутно знакомый голос.
— Егор..! Егор..! Анненков! — звучит неуверенно и робко, но все же достаточно, чтобы расслышать.
Оборачиваюсь на этот несмелый крик. Взгляд сразу выхватывает из обезличенной, измождено-одинаковой массы — полные отчаянной надежды глаза. Ошейник, рваная одежда и мокрое от пота, бледное худое лицо!
— Слава?! Ты? — далеко не сразу идентифицирую их обладателя. Раньше он выглядел совсем иначе. И ни одного волоска седого, а сейчас на полбашки разлилось.
— Я. Я, Егор, — глаза напротив загораются еще большей надеждой, а губы крупно задрожав буквально пляшут.
Спешиваюсь. Достаю из седельной сумки и протягиваю обе фляги.
— Здесь коньяк, а здесь вода. Жрать хочешь?
— Угу.
— Накормить. И всех остальных, — оборачиваюсь к провожающему войско Егорушке, — И вообще, мля — как они у вас еще ноги не протянули? Сплошные фитили-доходяги. Устроили здесь ГУЛАГ, понимаешь! А мне полноценные работники нужны. Ты уж давай — береги моё добро тщательнее, Егорий! А то осерчаю!
Маньяк часто и мелко кивает.
— Ты еще здесь? — недобро удивляюсь я, — А где же их усиленная пайка? Выполнять! Мухой!
— Колонне продолжать движение — догоню. — Это уже приказ Алешеньке, идущему на войну вместе с конунгом.
Смотрю через мерцающие зрачки прямо в самую глубь своего старинного приятеля, собутыльника и конкурента. Он стоически выдерживает это МРТ. Киваю своим мыслям. То что вижу в нем кажется вполне подходящим и годным для продолжения.
— А как ты..? — он мнется и опасливо пытается не обидеть зверя, — Ну вот это вот всё, — так и не решившись обозначить происходящее словами, Слава нейтрально повращал головой в обе стороны.
— Дошел до жизни такой? — я кривовато усмехаюсь. — Потом как-нибудь об этом, дружище. В более подходящей обстановке. Значит, слушай меня — прямо сегодня в темпе подбери нормальных людей из тех кого уже хорошо знаешь. Бойцов и работяг. Которые не опустились и еще не сломались. Если хочешь совет — тестируй кандидатов просто: предлагай побег из города на волю. Кто согласится — того и бери. Впрочем, тебе самому виднее. Не мальчик. Есть такие вокруг тебя?
Он непонимающе кивает.
— Надевай, — протягиваю ему цепуру с биркой из оставшегося у меня, заначенного на подобные случаи десятка. — Видал сколь в ней рыжья? В девяностых братва бы обзавидовалась!
Несмело протягивает грязную, исцарапанную руку и изображая улыбку, растягивает все еще дрожащие губы.
— Пойдете на левый берег. Я распоряжусь — барбосы пропустят. У старого автовокзала вас встретят. Это тоже моя забота.
— И что дальше? — его только что тусклые бесцветные глаза начинают наполняться красками.
— Жизнь! Полная авантюр и приключений. — хлопая приятеля по исхудавшему плечу, ухмыляюсь Санта-Клаусом, — Опасная, но достойная. Человеческая в общем. Там сам все увидишь.
— Спасибо, Егор!
— Не за что. Помнишь я тебе в прошлом году бутылку вискаря проспорил и отдать забыл? Больше не должен. Считай рассчитался!
Глава 6. Июнь. Земля
Как почти всегда и случается: «Гладко было на бумаге, да забыли про овраги»…
