На крыше вагона послышались шаги. Затем сверху упала обветшалая военная кепка из камуфлированной ткани, вещмешок и портупейный ремень с кобурой.
– Ну, как тут у вас? – это был голос Яхонтова. – Он спрыгнул с крыши и стал стряхивать с себя снег.
– Кисло, – пожал плечами Крест. – Ничего толкового. А у тебя?
– Да так. Два цинка для калашника. Странно, что их до нас никто не нашел. Полдюжины индивидуальных армейских аптечек еще, для условий ядерной и биологической войны. Пистолет Макарова заклинивший. Там в кобуре. Это состав с пусковыми установками баллистических ракет был.
– А ракеты? – оживился Крест.
– Ну, само собой их там нет уже давно. Наверное, успели запустить. Фонит там, зараза. В двух вагонах до двухсот рентген.
– Ну, это еще не фонит, – махнул рукой Илья.
– А у вас тут сколько?
– Восемьдесят максимум. Как на белых песках Бразилии. Я не пойму, какой идиот допустил, чтобы поезда столкнулись?
– Как всегда, виноват стрелочник. Я так думаю, – усмехнулся Варяг, – Слушайте. Тут ерунда за теми холмами какая-то твориться.
– Чего там? – насторожился Крест.
– Вы звук такой не слышали? Как раскаты грома и хлопок?
– Нет. А что?
– А я вот услышал. Наверное, оттого что я ближе был и там более-менее ровное место, и звук дошел. Короче громыхнуло далеко и хлопнуло одновременно. Смотрю в бинокль и вижу, туман расползается. Вот словно ниоткуда взялся. Расходится в стороны, а в центре клубится ввысь. Километров пять до того места, наверное.
– Туман говоришь? Как в Котельниче что ли? – спросил Крест.
– А черт его знает. – Яхонтов почесал бороду. – Думаю, небольшой крюк сделаем и поглядим. Как считаешь?
– Разведать, конечно, надо. Да мне не нравится все это. Чем дальше, тем больше непоняток. В Москве все ясно. Морлоки, пси-волки, амазонки, люди. А тут. Увидел бы пси-волка сейчас, кинулся бы с ним обниматься на радостях. Родное что-то.
– Ага. Морлоки особенно… Родные… – Усмехнулся Варяг, поднимая свои трофеи. – Ладно, пошли к луноходу.
* *
Оставляя позади застывшее, словно вмерзшее в пространство и время крушение поездов, луноход двигался ведомый Варягом в направлении странного явления. Того, что описывал искатель, видно уже не было. Но воздух действительно затянуло туманом. Видимость упала совсем. Туман и сумерки сделали свое дело.
– Думаешь, на Котельнич отсюда тянет? – Спросил Крест у Яхонтова.
– Да я не уверен, что и тут и там одно и то же явление. Хотя вроде, похоже. – Ответил Варяг.
– Кажется с прибором что-то, – заявил сидящий рядом с искателем Вячеслав.
– Что такое?
– Датчик наружной температуры. Вот, – ткнул Сквернослов пальцем в панель, – Минус пятнадцать показывает. Такого быть не может. Там минус сорок или около того.
– Да. Действительно странно, – продолжая вести луноход, он посмотрел на панель и постучал пальцем по стеклу прибора.
– Варяг, стой!!! – заорал Крест.
– Твою мать! – воскликнул Яхонтов.
Машина успела остановиться в метре от внезапно возникшей пропасти впереди.
– Ох, сейчас бы кувыркались, – нервно засмеялся Людоед. – Сдай мальца назад.
– Эх ты, старый, глаза твои слепые, – попытался сострить Вячеслав, но почувствовав угрожающе близко от своего лица кулак Яхонтова, умолк.
Только выбравшись из машины, они обнаружили, что тут практически нет снега. Только наледь. И температура была действительно около пятнадцати градусов мороза. В одежде, адаптированной для более экстремальных температур, путники сразу стали потеть.
– Что за чертовщина, – пробормотал Людоед.
Однако порыв ледяного ветра, заставил их вспомнить, что они живут в мире вечной зимы.
Ветер погнал туман от пропасти, в которую они чуть не угодили, в сторону далекого уже Котельнича. Перед ними открылась огромная котловина, дно которой не просматривалось из-за сумерек и клубящегося внизу тумана. Однако иногда казалось, что где-то на немыслимой глубине иногда вспыхивают оранжевые всполохи. Над всей этой странной местностью стоял какой-то гул. Край котловины был изогнут и, похоже, стремился к окружности, охватить которую было невозможно взглядом. Почти идеальная линия края была изъедена эрозией и некогда обильными ливнями.
– Я что-то не пойму, – пробормотал Варяг и, наклонившись, поднял какой-то кусок. – Что за…
Это был бесформенный слиток расплавленного стекла размером с два кулака. Варяг пристально посмотрел на него и вдруг отшвырнул от себя.
– Крест! Быстро дозиметр достань! – воскликнул Яхонтов.
– Это не может быть воронкой от взрыва, – пробормотал Илья, засунув руку в подсумок, где хранился его дозиметр.
– Только если тут не полсотни мегатонн, – мрачно ответил Варяг, вглядываясь на клубящийся туман в глубине котловины. – Похоже, там внизу лава бурлит. Вулкан… Или, кальдера… Как там Юра говорил…
– Кто мог применить такой заряд? У кого была пятидесятимегатонная бомба? Если это только не кузькина мама Хрущева. – Людоед включил дозиметр.
– Возможно, заряд вызвал реакцию чего-то. Атомная станция или ядерные боеприпасы поразили и в совокупности…
Примерно в километре раздался похожий на раскаты грома грохот и шипение. Все резко повернули головы. Из низко плывущего слоя тумана, вырвался на несколько сотен метров вверх гигантский фонтан пара и кипящей воды.
– Гейзер! – воскликнул Илья. – Так вот что конденсирует туман и почему тут теплее!
– Илья, что с дозиметром? – тревога в голосе искателя увеличивалась.
– Погоди… Черт…
– Что?
– У меня потолок – тысяча рентген, – проворчал Людоед.
– Ну? И?
– Зашкалило.
– Быстро в машину!!! – Закричал Варяг, кинувшись к луноходу.
* *
Вездеход мчался в обратном направлении. Вячеслав выжимал из машины все что можно. Все были озабоченны одной мыслью – убраться подальше от того жуткого места.
Николай придерживал стонущего Алексеева, чтобы тот не свалился со своего ложа, нанеся себе при этом дополнительные травмы.
– Нам конец, да? – Васнецов уставился на Людоеда испуганными глазами.
– Тысяча рентген… неприятно конечно, но мы там минут пять были. Не больше. Проблема в другом. – Илья судорожно разворачивал большую карту.
– В чем?
– В том, что там было больше тысячи рентген. У меня максимум на дозиметре, это тысяча. Но прибор зашкалило. Может там тысяча сто. А может десять тысяч. Вот это совсем погано… Никого, кстати, не тошнит?
Если бы Людоед не спросил, то наверное Николай и не почувствовал бы приступа тошноты. Но именно после этого вопроса его посетил рвотный спазм. Из-за чего это? Страх? Мнительная реакция после вопроса? Укачало таким экстремальным движением лунохода? Или… Началось убийственное действие радиации?…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
