Храмм Регнер и Ролло Шутер, налетавшие на мечах не один десяток лет, а потому полные язвительного скепсиса по поводу дикой затеи их нового друга, — создать сверхманёвренный боевой космический истребитель обладающей просто несусветной мощности огневых систем, даже и не подозревали о том, что импульсные пушки, вынесенные на верхние и нижние плоскости, вместе с возможностью сопровождения цели позволят ещё и освободить внутри космического корабля весьма нешуточный объем, а вместе с элементарным увеличением высоты корпуса превратят в общем-то самый обычный меч в что-то совершенно особенное. Единственное, чего не смогли дать конструкторы космос-адмиралу флота Серебрякову, это серебряных молний. Более того, они встретили его просьбу в штыки и теперь об этом горько жалели. Ещё горше об этом сожалели Храмм Регнер, Ролло Шутер и особенно президент Энсис, которых вредный землянин каждый раз при встрече первым делом стремился приложить фейсом к тейблу, предварительно пролив на него пару кружек пива.
Гладиус стоял посреди ангара на четырёх цилиндрических посадочных колоннах грозный и величественный. Его корпус, поднятый над полом на высоту семи метров, казался монолитным, но это только потому, что все дюзы его маршевых турбин были закрыты бронешторками. Казалось, что внутрь корабля было невозможно проникнуть, так как нигде не было видно входного люка. Николай, приблизившись к корме гладиуса, подал сигнал Тиу. Та немедленно открыла люк, расположенный в задней части корабля, внизу, и опустила широкий, серебристый эскалатор. Он вполне заслуженно гордился тем, что ему удалось сломить упорное сопротивления всех скептиков, итогом чего и стал этот корабль, а потому с радостной улыбкой сказал:
— Прошу на борт, парни. Гринпис, ты у нас сегодня за вахтенного офицера, поэтому будь добр, размести народ на посудине, а я пока что опробую ещё одно республиканское чудо техники, их сверхтяжелый транс-телепорт. Говорят, такая штуковина может забросить на другой конец галактики посудину даже побольше гладиуса и не пустую, а груженую.
Николай бегом помчался по эскалатору и пока все остальные бойцы его отряда поднимались на борт гладиуса, вихрем промчался по длинному, цилиндрическому коридору в носовую часть корабля и поднялся на лифте в рубку. На гладиусах их было две, боевая и ходовая, а поскольку до врага они ещё не добрались, то он вбежал в ходовую, в которой стояло уступом вперёд три кресла, и сел в центральное. Боевая рубка отличалась от ходовой тем, что находилась в самом центре гладиуса и в ней было шесть кресел, одно пилотское и пять для канониров, — главного, координирующего огонь и тех, кто непосредственно вёл огонь по врагу. Между собой их роднило то, что ни в одной, ни в другой не было ни кокпита, ни иллюминаторов, да, и обзорных экранов, ведь они были рассчитаны на техноэмпатов.
Как только командир гладиуса «Очко» сел в кресло, Тиу подала ему тэу-шлем. Николай быстро натянул его себе на голову и устроился в массивном кресле поудобнее. Кресло, реагируя на ёрзанье, тотчас плотно стиснуло его с боков и набросило на плечи и тазобедренный пояс фиксирующие захваты. Будь Николай в дурите, а не в своём повседневном мундире, кресло просто охватило бы его от головы до пяток, а вся рубка не смотря на то, что была ходовая, немедленно заполнилась бы густой, упругой и очень прочной пеной, а само кресло, превратившись в овоид оторвалось бы от пола и плавало бы рубке, как желток в яйце. Но, поскольку речь сейчас шла не о космическом бое, а о полёте в пределах звёздной системы, ничего этого не произошло и как только Тиу закрыла входной люк, Николай вышел на связь с диспетчерской рубкой:
— Рубка, борт двадцать один к вылету готов. Прошу разрешить вылет на задание.
Перед его лицом тотчас появилось изображение диспетчерской рубки. Кресло главного диспетчера «Оффенсио», хотя линкор не находился на боевом дежурстве, сегодня занимал космос-майор эс-Целер. Увидев на обзорном экране Николая, он широко заулыбался, поднял руку в приветственном жесте и ответил:
— Вылет на задание разрешаю, борт двадцать один. Чистого тебе вакуума, Никки, и счастливого возвращения домой.
— Спасибо, Донарий.
Космоферфь находилась вблизи шестой планеты звёздной системы Экситуса, белого карлика, заливавшего окружающее его космическое пространство такими яркими потоками ослепительного света, что на первых пяти планетах человеку жить без солнечных очков и зонтика было практически невозможно, да, все эти пять планет размером не крупнее Марса, были лишены атмосферы и потому никого не интересовали в принципе. Шестая планета звёздной системы, Списсус, была впятеро больше Земли и имела просто роскошную атмосферу, но, увы, метановую, а потому тоже была безжизненной и только седьмую планету, Лорику, окружала кислородная атмосфера, да, и была она размером лишь немного меньше Рианона.
Жизнь на Лорике имелась, но только в виде примитивных инфузорий, но зато эта палнета обладала богатейшими запасами самых различных руд, из-за чего стиланцы построили на ней сотни металлургических и военных заводов. Всю их продукцию нужно было отправлять в Республику и поэтому на одной из двух лун планеты был также построен тяжелый грузовой транс-телепорт. Поскольку у космос-адмирала Серебрякова имелись коды практически всех республиканских транс-телепортов, он мог не теряя ни секунды лишнего времени перемещаться по галактике вместе со своим гладиусом, как собирался сделать это через несколько минут, якобы, по особому разрешению республиканского космофлота и Управления С, от которого им поступил заказ на решение проблемы связанной с Абу-Али и его злокозненной деятельностью на Анакасте, с которой и без них было кому разобраться, но Николаю нужен был повод показать серебряные молнии в бою.
Как только шлюз распахнулся перед ним, он осторожно поднял гладиус над стальными плитами на пару метров, убрал посадочные колонны и плавно, но одновременно с этим быстро набирая скорость, вылетел в открытый космос, заложил аккуратный вираж, в конце которого взял курс на Эгрегию, ту луну Лорики, на которой в огромном кратере, окруженном высоченной стеной, располагалась громадная линза транс-телепорта. Только таким образом без лишних потерь времени они могли подобраться поближе к Анакасту, переместившись на Виктум, от которого до этой планеты было всего двое с половиной суток хода. Если бы они отправились на Анакаст от Списсуса, то лететь до него им пришлось почти полгода и за это время Абу-Али совершил бы ещё и не такие преступления.
Стараясь не думать о предстоящем деле, Николай быстро вышел в гипердрайв, уже через четверть часа сбросил скорость до досветовой и стал плавно снижать её до минимума, памятуя о пассажирах на борту. Хотя генераторы антигравитации, установленные во всех отсеках гладиуса прекрасно компенсировали перегрузки, возникающие на таких чудовищных скоростях, при резких рывках всем, кто не находился в специальных креслах, приходилось не сладко. Тиу быстро нашла приводной маяк, вывела Николая на цель и уже через десять минут он так аккуратно совершил посадку на линзе трёхсотметрового диаметра, словно всю свою жизнь работал космическим извозчиком.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
