Он смотрел на меня вызывающе: рот был растянут в хищной улыбке, в глазах бегали веселые искорки. Я нахмурился. Сердце тяжело билось в груди. Казалось, от его ударов трясся даже панцирный доспех.
Спокойно. Встал в боевую стойку.
Накинувшись на меня, Пророк завертелся как юла. Теперь он не сдерживал себя и атаковал в полную силу. Его клинки все чаще свистели у моего лица, пришлось закрыть глаза, чтобы довериться инстинктам. Сейчас зрение лишь мешало мне. Я отражал молниеносные выпады, вздрагивая от каждого удара, словно он должен был стать для меня последним. Рот наполнился густой, вязкой слюной; ноги загудели.
Наконец, Гектор отскочил от меня и попытался отойти, когда я перешел из защиты в атаку. Боднул его головой в лицо, затем еще раз и еще, почувствовал, как хрустнул нос врага. Упоенный маленькой победой широко размахнулся и нанес сокрушительный удар. Пророку лишь в самый последний момент удалось закрыться гладиусами. Хриплое дыхание, злобные взгляды, скрип ремешков моих доспехов, скрежет стиснутых зубов… Позволил себе улыбнуться.
Я бил мечами, не давая врагу опомниться. Главное мое преимущество было в длине клинков: Гектору не удавалось отойти от меня, чтобы передохнуть. Рассчитывал на то, что тот наконец не сможет отбивать выпады и откроется. И вот тогда… Пророк нырнул под меня, попытался подсечь, но я вовремя кувырнулся в сторону. Больно ударился о землю, дыхание перехватило, доспехи впечатались в тело.
Не обращая внимания на ломоту в ребрах, поднялся и вновь кинулся на врага. Удар, выпад, удар — и мой клинок по рукоять вошел в живот Гектору. Всё произошло неожиданно и быстро. Я удивленно уставился на искривленное страданием лицо Пророка, гладиусы выпали из его рук.
«Победил, победил, победил, победил», — забилось в голове.
Гектор положил ладони на мои плечи, захрипел. Кровь черным потоком хлынула из раны, пачкая медные доспехи. Я расслабился, силы разом покинули меня. Захотелось снять панцирь и упасть на землю, захлебываясь слезами как ребенок. Боги все-таки не покинули меня! Помогли! Хвала дагулам…
Пророк засмеялся. В этом хриплом смехе было столько всего перемешано — ненависть, пренебрежение, превосходство, что я почувствовал холодок страха на спине. Выпрямившись, Гектор уставился на меня. Лицо больше не искажала боль, словно мой меч не проткнул его насквозь.
— Дурак, — сказал Убийца Врагов, посерьезнев.
Он впечатал кулаком в мою левую скулу, меч выпал из руки, ноги подогнулись, и я рухнул на пыльные мраморные плиты.
— Горожане! — взревел он. Толпа завороженно слушала. — Я принес вам свободу! Свободу от рабства, свободу от лживого Безымянного Короля… Свободу от смерти! Посмотрите на меня!
Я сплюнул кровь, тело ломило, мышцы плохо слушались. От дома Дуа Нокс до площади собраний был куклой в руках Пророка. Все, что я сделал, оказалось бесполезным. Уверен: Гектор позволил себя проткнуть, дабы показать небольшое представление перед горожанами.
— Бог одарил меня и моих близких друзей бессмертием, дабы мы очистили город от скверны! — воскликнул Убийца Врагов. — Ни гладиус, ни яд, ни старость не могут убить нас. Если вы решитесь стать защитником Мезармоута или витамом, то обещаю, что не погибнете. Мы больше не будем прежними!
Гектор вытащил длинный меч из себя и взял его в левую руку. Рана на глазах затянулась.
— Больше никаких запретов! Теперь ваши дети могут спать спокойно. В скором времени вы все забудете, что такое голод или жажда. Все беды остались позади! Впереди лишь светлое будущее. Вы увидите, как растут ваши внуки, правнуки и пра-правнуки. Теперь ничто не сковывает нас. Но прошу вас, умоляю, заклинаю: помните о тех, кто отдал жизнь за вашу свободу! Много хороших людей погибло от рук лживого Безымянного Короля!
Подойдя ко мне, Гектор отбросил лежащий рядом длинный меч, кончик лезвия коснулся моей шеи.
— Должны ли мы убить узурпатора? — спросил Пророк.
Толпа яростно загудела.
— Но ведь Глупый Король формально победил бой. Он проткнул меня мечом. Думаю, мы вправе отпустить его и его воинов в Венерандум. Подождите злиться! Будем великодушными к слабым. Мы должны быть выше своих врагов. Здесь, в Юменте, у нас полно еды и воды! Мы сможем прокормить себя. Но как выкрутятся предатели?
Сжал кулаки. Какая ирония: теперь я предатель.
— Уверяю вас, горожане! — Гектор нахмурился. — В скором времени я и мои воины поднимемся в Венерандум и захватим его. Пока же… — Он театрально замолчал, давая толпе время успокоиться. — Но мы ведь должны оставить Лживому Королю память о себе? Неправда ли?
Снова рев.
Гектор взглянул на меня, прошептал:
— Ты проиграл, но пока еще поживешь. Радуйся. Потому что на этом моя месть еще не закончилась.
Я хмыкнул.
— Мне наплевать и на твою месть, и на тебя.
— Посмотри на свой народ. Люди голодают и бедствуют. Почему ты не мог их накормить? Почему позволил себя свергнуть? Я знаю ответ. Потому что ты глуп и слаб духом.
— Оставь свои речи для дураков.
Гектор улыбнулся.
— Хочешь ли ты сказать что-нибудь своему бывшему народу?
Я не ответил.
— Хорошо, — сказал Пророк, затем резко повысил голос, дабы горожане услышали его. — Люди! Так давайте же напомним предателю, кто мы есть!
Он широко размахнулся мечом и ударил меня по руке. Сначала боли не было, но затем она нахлынула с такой яростью, что я взвыл. Меня затопила бездна страдания, какой не мог даже представить. Тело в агонии затряслось. Реальность ушла на второй план, заменив собой чудовищными страданиями.
Теряя сознание, я увидел, как Гектор высоко поднял мою отрубленную руку и бросил в толпу.
Эпилог
Колонна перехода
Мору трясло так сильно, что желудок скручивало в болезненных спазмах. Она хотела попросить воинов остановиться или хотя бы нести её аккуратнее, но прикусила губу. Нельзя. Сейчас не время капризничать. Да, ей плохо: тело ломало, а голова кружилась. Даже ходить было невыносимо больно. Хвала дагулам, что солдаты смилостивились и теперь несли в Венерандум. Сама бы она никогда в жизни не преодолела все эти бесконечные крутые ступени.
«Терпи, глупая».
В памяти всплыл образ предводителя лжепророков, держащего отрубленную руку Безымянного Короля над головой. Кровь из отсеченной конечности густо льется по лоскутам мышц, стекает по лицу Гектора и пачкает белую тогу. Толпа завороженно пялится на поверженного богочеловека. Вряд ли их прогнившие мозги могут осознать всю безысходность ситуации. Люди отказались от истинной власти и скоро их настигнет кара. Дагулы, Юзон, Кулда, Воган и Корд не простят предательства. Наступают опасные времена.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
