К моему удивлению, поиск выявил один канал с аляповатой заставкой «Ржев», который сейчас ничего, кроме этой самой заставки, не передавал. Поздно уже? Может быть. Выключил телевизор, но электронный прибор был уже спасен от переселения на помойку. Глядишь, что-нибудь важное передавать начнут.
Поймал себя опять на ощущении перелома, перехода от одного состояния к другому. Новая страница перевернута, новый период жизни начинается прямо сейчас. На новом месте, с новыми людьми, с новой работой. Нормально, справимся. Я пока со всем справлялся – и с этим справлюсь. Мне даже приятно сейчас думать над тем, как организовать работу, – это настолько лучше, чем соображать, как прорваться домой. Домой-то я почти прорвался, а дальше поеду не один, боящийся каждого придорожного куста: со мной и вокруг меня люди. Хорошо, когда ты не один и когда на своей земле.
20 июля, пятница, утро. Тверская обл., Ржев
«Фирма» организовывалась быстро, пользуясь поддержкой власти: появились новые работники, появились «силовики», четверо омоновцев и пятеро солдат из срочников, застрявших в этих краях. Даром что молодые, но по глазам было видно, что опыта за последнее время они набрались и всякого повидали.
Прибавилось и чисто рабочей силы, в основном молодых мужиков, готовых на рисковую работу с хорошей по новым меркам оплатой. Отбирал их лично Валерьяныч, ставший кем-то вроде завпроизводством, выясняя, насколько хорошо они знакомы с техникой. Попутно старший омоновцев, здоровила-прапорщик по имени Коля, проверял их на умение стрелять и быстро бегать, попутно стараясь еще и чему-то полезному научить. В идеале хотелось бы иметь людей таких, которые и с техникой работать умеют, и от обнаглевшего морфа могут отбиться.
«Ивеко» был переделан почти мгновенно, со всем пылом, а нам еще выделили два КамАЗа и «единицу бронетехники» – старенькую, но вполне бодрую БРДМ-2, внушавшую уважение своим громобойным пулеметом КПВТ[36]. «Бардак» передали в пользование постоянное, а вот грузовики, как и уазик Санька, обязали потом вернуть, после того как обзаведемся своими. Ну это и понятно: наша основная работа в том и состоит, чтобы обеспечивать наш анклав этим самым транспортом.
Нужного человека в нахабинском военном анклаве Вовка Беляков мне тоже нашел. Нахабинские были на связи постоянно, и найти человека по фамилии было совсем нетрудно. Поговорить самому не удалось – работой завалило, но передать ему сумели, что я собираюсь его навестить. А вообще правильно я рассчитал: должен он был выжить – и выжил.
Вовка еще дважды организовывал мне сеансы связи с женой, которую я беспощадно грузил подробностями о своей новой работе и обретенном доме, который в моих рассказах выглядел, наверное, настоящим дворцом. Но эта тактика действовала, Маша усвоила мысль о том, что я здесь не пьянствовать остался и не с местными ржевскими этуалями изменять ей навострился, поэтому задавала лишь один вопрос: «Когда приедешь?» Причем без всякой агрессивности, что было положительным результатом моих усилий. Точный ответ дать не получалось: организация новой работы завалила меня делами до последней возможности, поэтому отвечал расплывчато – мол, «со дня на день».
И вот этот самый день пришел. Колонна из нескольких машин выстроилась на обочине дороги – КамАЗы, «ивеко», «буханка» раллистов, уазик Санька, машина с радиостанцией на базе «Урала», которую нам выделил начальник связи Беляков, БРДМ и моя новая «тойота». Все, все загружено, все готовы, можно выдвигаться. Проверили связь и двинулись. Сначала по трассе до Нахабина – там надо будет пообщаться, – а затем я поеду за семьей. И это и есть самая важная часть этого похода.
Поход в колонне – дело спокойное. Машины идут неторопливо, топливо экономят, вести «тойоту» вообще одним пальцем можно. Смотреть вокруг почти что не на что – лес да лес кругом, разве что капитального сложения опорный пункт впечатлил, который обозначал границы владений Сержева… нет, уже и моего анклава. Точно моего – я уже так чувствовал. Как раз на перекрестке шоссе за Погорелым Городищем расположился. Танк и БМП за бетонными брустверами, жилые вагончики-бытовки внутри чуть ли не крепостной стены из бетонных блоков.
Сначала удивила такая расточительность по отношению к бронетехнике, но потом сообразил, что для тех же танков разве что только такое применение и осталось: солярку они переводят как яма бездонная, ресурс у них почти что никакой по сравнению с обычным грузовиком, а целей для такого оружия мало осталось. Вот и распределяют их по блокам, чтобы хоть какая-то польза была.
На блоке нас остановили, проверили документы. Я, кстати, уже ржевским удостоверением личности обзавелся, с моей фотографией, отпечатанной на пластике. В той самой типографии изготовили, в которой местную валюту печатают. Удобная такая карточка – даже с дырочкой под цепочку, чтобы, если надо, мог на шее носить.
Не удержался, спросил, зачем такой блок большой, – там и личного состава, судя по всему, было взвода два, не меньше. Выяснилось, что это еще что-то вроде передовой оперативной базы: если помощь нужна или что-то случилось – можно связаться.
Затем опять дорога шла лесами, проходила временами через совершенно опустевшие с виду городки. Сидевший со мной в «тойоте» Валерьяныч сказал, что большинство уцелевших из этих краев откочевали ближе ко Ржеву, под защиту, и сейчас в этих местах пустота.
– По деревням народ живет, но тут и деревень мало, ближе к Москве уже гуще пойдут.
Дорога была проблемной – об этом нас заранее оповестили. На ней скопилось множество мелких банд, непонятно откуда взявшихся и неизвестно где обитавших, но нападали они больше на одиночные машины, да и то при случайной встрече. Держать постоянную засаду сил ни у кого не хватало, видимо, да и особого смысла не было: не такое уж оживленное теперь движение, больше без толку просидишь, чем заработаешь.
– Надо нам из Москвы всего по максимуму вывезти, – сказал я. – Пока покрытие дорожное нормальное. Одна-две зимы – и все станет намного хуже, будет яма на яме.
– Это точно, – согласился Валерьяныч. – Циклы замерзания – штука такая, неприятная, и больно их у нас много. За пару лет дорога точно ухайдакается. Надо еще прикинуть, как зимой действовать. Тут или чистить, или людей на форпосте без смены держать.
– Без смены нельзя: сдуреют люди, проблемы начнутся, – покачал я головой. – Тем более что среди них семейных хватает. Да и помощь, случись чего, прислать надо будет – а как?
– В Андреаполе сейчас несколько вертолетов появилось, Ми-8, – сказал мой спутник. – Летуны тамошние где-то добыли, так что для экстренных случаев пригодятся. Да и Нахабино рядом, а там военные.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
